Я не ее копия
Шрифт:
В самых смелых снах и эротических мечтах я не могла представить, что в реальности всё будет так. Так жарко, так громко, так крышесносно. Он вжимал меня в простыни, вколачивая всю свою страсть, а я растворялась в нём, отдаваясь без остатка.
Я не помню, как уснула. В котором часу. Сколько раз ещё мы это делали. Организм в какой-то момент просто отключился, взяв паузу, чтоб мои голова и сердце не лопнули от переизбытка всего.
Я проснулась в его постели, одна. Услышала, что в душе бежит вода. Улыбнулась. Села на кровати, собираясь
Зеркало открыло ещё более веселую картинку: моё тело все напоминало раскраску после этой ночи. Шея и грудь были покрыты бурыми пятнами от его засосов, руки и бёдра в синяках. Это даже не пометил, а полноценное клеймо поставил. Глупый. Как будто в этом есть необходимость, когда я итак принадлежу ему.
Когда я вошла в ванную, я была вся исполнена нежностью и любовью к этому мужчине. Подошла тихо, обняла его со спины, мягко поцеловала лопатку и прижалась к нему, пытаясь передать частичку того тепла, что гоняло кровь по венам.
Напрягся. Сжал мою руку, которой я смело пробралась к члену. Ствол вздрогнул, отозвался на мои ласки. Улыбаюсь ему в спину. Реагирует. И так будет всегда. И если он будет спорить — я всегда смогу ему доказать простым движение, вот так. Пальчиками нежно глажу тугую мошонку, осторожно пальцами оплетаю основание члена и сжимаю. Леша шумно выдохнул, руками упираясь в кафельную стену.
— Ты почему не спишь? Мне казалось, что я полностью тебя удовлетворил, — бросает раздражённо, — что ты ещё хочешь?
Раздражение в голосе угнетает и бесит. Протрезвел и снова здорова. Но я знаю, что это защитная реакция.
— Порычи, львёнок, может, полегчает, — улыбаюсь, не выпуская его из своего сладкого плена.
— Тебе лучше уйти, желательно к себе.
Отрывает меня от себя и впечатывает в прохладную стену. Бесится почему-то, но подавляет гнев, вижу, как опять сжимается его кулак у моего виска. Поворачиваюсь и целую его запястье. Шумно выдыхает и своим лбом вжимается в мой лоб. Ломка? Однозначно. Я потерплю.
Его пальцы скользнули между ног. Да, там им место. Молчу, ничего не говорю. Хочу, чтобы сам это сделал. Протяжно рычит, вновь проникая в меня двумя пальцами, жадно впивается губами в мою шею.
— Ты должна уйти к себе… пожалуйста.
А сам не отпускает, еще один неправильный шаг, и он меня просто впитает собой.
— Я никуда от тебя не уйду, чем раньше ты поймёшь это, тем менее болезненно будет тебе же. Я люблю тебя.
Не даю ему ответить, целую сразу, не давая опомниться. Впиваюсь жадно, уверенно, клеймя его, заявляя свои права. Хватит игр. Всё по-взрослому.
Мне внезапно стало больно. Леша сильно сжал в кулаке мои волосы и дернул так неожиданно, что я взвизгнула.
— Мне не нужна твоя любовь, так понятно? Ты не получишь моё сердце, никогда.
Резко бросает меня и делает шаг
— Так даже лучше. Нас больше ничто не связывает.
Я не сразу даже поняла, откуда на его пальцах кровь. Все эмоции настолько тугим комом собрались в груди, что я не придала значения тому, что происходило внизу. Прислушалась к ощущениям и все равно не поняла, что это уже оно. Впрочем, у меня эти дела никогда не были болезненными. А он был внутри.
??????????????????????????Это не было ни новостью, ни шоком. Пиццу я начала готовить вечером, чтоб обожраться и забыться. Я сделала тест, он был отрицательным. Я знала, что не беременна. И была рада этому.
— Ты не получишь моё сердце, от автора "я не хочу тебя" и "между нами никогда ничего не будет", ага, — выдаю ядовито, когда обретаю способность говорить. — Остынь, перезагрузи свою глупую голову и извинись, а я пока приведу себя в порядок и сварю нам кофе.
Выхожу из ванной злая, как чёрт. Возвращаюсь в спальню, нахожу сперва его штаны и трусы, вспоминаю, что халат и его футболка осталась на кухне. Чёрт.
Иду к себе, достаю новое бельё и платье, быстро одеваюсь и иду на кухню. Подбираю наши вещи, вспоминаю, что в его комнате где-то на полу остались валяться мои трусы. Иду туда молча и без эмоций, чувствуя себя, как дома. А то сначала трахал меня всю ночь, а потом гонит, как псину. Так дело не пойдет, хватит.
Всё ещё в ванной, к лучшему. Пусть хорошо подумает над своим поведением.
Бросаю его футболку на кровать, поднимаю штаны с трусами, кладу туда же, ищу взглядом свое бельё. Закинул почти за кресло. Усмехаюсь, качаю головой, подхожу, поднимаю, и мой взгляд цепляется ещё за что-то. Тёмное и смятое. Фотография какая-то.
Подхожу, поднимаю, разглаживаю и застываю. Сначала мне кажется, что у меня что-то либо с глазами, либо с головой, потому что на ней я и молодой красавец, очень похожий на юного Лёшу. Я жадно вбиваю в память его внешний вид. Всегда был красавцем. Только сейчас загрубел, а раньше был смазливеньким. И это та смазливость, которая с годами преображается в мужество. В потом перевожу взгляд на себя, которую он обнимает, и вдруг с моих губ срывается немой крик.
Все становится на места резко, как удар хлыстом прямо по сердцу. И я чувствую, как меня начинает тошнить. Разум покидает тело, рука сжимается в кулак.
Я влетаю в ванную бешеная, дикая, чужая. Впечатываю кулак с фото ему в грудь:
— Ты мою маму представлял, когда занимался сексом со мной? Это она разбила твоё сердце и превратила тебя в параноидальное чудовище?
— Я тебя предупреждал, что может быть больно. А ты думала, что всесильная? — скалится иронично, — далеко не так, дочь Инны. А теперь уйди с дороги.
Его слова хуже пощёчины. Дочь Инны. Меня нет в этой комнате так же, как меня не было в нашем первом сексе и моем собственном первом разе.