Я не ее копия
Шрифт:
— Ты решила воспользоваться моментом?
— Сделала, как чувствовала, — ответила с досадой, — мне не стыдно. По крайней мере, я честна и с собой, и с тобой. Ты предпочитаешь бегать от своих порывов, а я им подаюсь.
— Ты в этом так уверена?
Отпускает взгляд, как мне показалось, на мои руки, затем поднимает его и смотрит мне в глаза.
— Ну, давай, скажи какая я самонадеянная и вздорная малолетка, как будто я не слышала этого уже миллион раз.
— Я тебя не хочу, так понятно, — хмыкаю максимально правдиво, насколько это возможно.
— Мы с тобой оба
Нервно сглатываю и только сейчас понимаю, что смотрю не ей в глаза, а на халат, под которым вздымается ее грудь. Девочка взволнована, отчаянна, как никогда. А я тянусь к собственной футболке и одним рывком снимаю ее с себя. Ухмыляюсь и не свожу с Василисы хмельного задурманенного желанием взгляда.
— И что мне делать с тобой?
Замерла, будто глазам не верит. Смотрит одновременно ошарашено и восхищённо.
А затем поднимает руки к пояску халатика, одним рывком развязывает его, дёргает плечами, и он падает к ее ногам.
— Я думаю, ты знаешь, что делать, — отвечает хрипло.
— Ну, уж нет, покажи мне, на что способна молодая и похотливая стерва, — насмешливо рассматриваю ее разрумяненное личико, а моя рука самовольно прикасается к треугольнику.
Прикрывает глаза, кусает губы, чтобы не дать сорваться громкому стону.
— Ты сводишь меня с ума, — выпаливает отчаянно и резко запрыгивает мне на руки, опоясывая мои бёдра своими стройными ножками, а руками крепко обвивая шею. Целует, жадно, жарко, безудержно. Чувствую, что она дрожит в моих руках, и прижимает к себе так крепко, будто боится, что убегу.
Дрянь. Так жарко прижимается. Меня сейчас порвет от дикого желания. Но я должен отыскать презервативы прежде, чем вновь рехнусь и не воспользуюсь защитой.
Перебрасываю Василису через плечо и поспешно шагаю к тумбочке, шлепнув смеющуюся заразу по заднице. Хватаю упаковку презервативов. Блять. Достала. Я ее всю использую на ней, чтобы вытрахать из себя ее всю. Хочу, чтобы попустило и отпустило. Может хотя бы так я смогу поймать душевное равновесие.
Бросаю девушку на кровать и снимаю штаны с трусами, переступаю и приближаюсь к кровати. Смотрит на мой член и не шевелится. Тяну ее за ногу к себе, целую щиколотку и сразу предупреждаю:
— Я люблю жёсткий секс, ты готова?
— Я знаю, ведь была здесь в прошлый раз, и ты меня не щадил, — хмыкает, хотя вижу, что в глазах есть легкое волнение. — Покажи мне, как ты любишь, — заявляет решительно, — научи меня.
Научить? А потом хвататься за голову от того, что крышу рвет? Однозначно нет. Не сейчас, когда хочу ее просто трахнуть. Хватаю ее за хвост и тяну на себя, заставляю склониться к ноющему члену.
— Открой свой язвительный ротик и сделай ему приятно, малыш.
Я блаженно застонал, когда член коснулся влажных губ. Осторожно лизнула, поцеловала головку.
— Смелее, он ждёт твоих ласк.
Смелее, так смелее. Ротик девчонки послушно приоткрылся шире, и она вобрала в свое влажное, жаркое и узкое пространство и сжала губами, издав
— Хорошая девочка, способная, — моя ладонь гладит изящное ушко, опускается к шее, пальцы трут напряжённые венки под кожей.
Думаю, что достаточно, не хочу кончить быстро. У меня ещё есть планы на этот ротик, но позже. Сейчас хочу попробовать на вкус ее тело. Это одна из главных моих фантазий, которые издергали мою совесть. Я ни черта не помню из той ночи. Только помню, что впервые я получил настолько мощный оргазм, от которого все тело сжало спазмом. Неужели в этой девочке сокрыта сила, которой я, увы, не могу сопротивляться, как бы рационально не пытался мыслить. Я почти уверен, что мои глаза, задурманенные похотью, да и ликующий оскал на лице, просто кричат этой девочке о том, что я готов ее в любую секунду подмять под себя и взять сильно, страстно и без единой жалости. Хочу, но останавливаю себя. Пусть привыкнет, всего один раз я сделаю это нежно и ласково, подавляя рвущееся наружу желание владеть ею до изнеможения. Так, чтобы теряла связь с реальностью и приносила мне нужное, как воздух, облегчение. Я требую этого от неё. И пусть не ждёт пощады.
Тяну ее рукой вверх и вжимаю в себя, хрипло предупреждаю на сладкое вкусное ушко дрожащей от желания девочки:
— Ты будешь исполнять все, что я захочу, никаких запретов и ни шагу назад. Иначе ты уйдешь отсюда и больше не вернёшься. Готова?
Пальцами сжимаю сосок до боли и резко отпускаю.
— Ты меня немного пугаешь, но я на всё готова с тобой, — отвечает затуманенным голосом.
Понимаю, что харахорится. Потому что не знает чего ожидать, а неизвестность всегда страшит нас сильнее всего.
— Я не знаю, что творится в головах теперешней молодежи, но могу с уверенность сказать одно: романтика и нежная возня под одеялом для скромных и неуверенных.
Мои руки скользят по тонкой талии, через кожу впитывают дрожь в юном теле.
— Ты же не такая, малыш? — вновь голос предал меня, став хриплым, но пальцы никогда не теряли сноровку, они настойчиво проникли в узкое лоно.
Влажная, но совсем немного. И это мне не нравится.
Девчонка закрыла глаза и улыбнулась.
— Мне кажется, что я пластилин в твоих руках в данный момент. Что вылепишь, то и получишь, — усмехается, притягивает меня к себе и целует. Чувствую, как становится более влажной от поцелуя.
— Проверим, вкусная ли ты.
Разворачиваюсь и сажусь на край кровати, Василису сажу себе на колени и одним жестом заставляю развести ноги шире. Вцепилась мне руками за шею и всхлипнула, когда я проник в нее двумя пальцами. Натянулась, словно струна, смотрит жалобно мне в глаза и дрожит. Чёртовы бабы. Не у каждой есть такая способность проникать одним невинным взглядом глубоко под кожу. Мой член таранит ее ягодицу, вздрагивает от желания. Я же уверенно наращиваю темп, изредка прикасаясь в набухшему клитору. И его звездный час настанет.