Я не могу без тебя
Шрифт:
Мартен ничего не понимал. Он бы и не понял никогда. К страданиям и страху теперь примешалась ненависть.
В бешенстве он схватил бутылку бордо и швырнул ее в железную дверь.
«Сессна» вышла на крейсерскую скорость. Остался позади Кармель, впереди на берегу залива маячили огни города Монтерей. Под ними, между лесным массивом Лос-Патрес и отвесными скалами, извивалась живописной лентой дорога, то спускаясь к самому океану, то углубляясь в дикие каменистые джунгли.
Во
На подлете к Сан-Симеону Арчибальд сбавил скорость, и самолет стал снижаться. Габриель знала, что ветер постоянно меняет направление, и в таких условиях надо быть очень осторожным при посадке. Арчибальд слегка приподнял нос машины, чтобы приводниться точно в маленькой бухточке. Ночь была черна, небо усыпано звездами, а луна светила серебряным светом, из-за этого самолет отражался в воде, как в зеркале, и было трудно определить его высоту над поверхностью океана. Обман зрения, однако, не помешал Арчибальду мягко посадить машину на воду.
Как грабителю ему, конечно, не было равных, но и пилотом он был первоклассным…
В спокойной воде маленькой лагуны волшебным светом отражались луна и звезды. Добраться до пляжа по берегу из-за скалистых обрывов было невозможно, доступ был только с моря, благодаря этому местечко сохранило свой диковатый пустынный облик.
– Эта бухта – одно из любимых мест твоей матери, – сказал Арчибальд, пока они дрейфовали к берегу.
– А как вы познакомились с мамой?
– В то время я был летчиком и летом подрядился на нее работать, точнее в гуманитарной организации «Крылья надежды», которую она создала. Там я ее и встретил. Во время командировки в Африку.
Поверхность океана подернулась легким волнением, теплый ветер ласково дул им в лицо.
– Это была любовь с первого взгляда?
– Для меня – да, я сразу влюбился в нее. – А вот она… ей понадобилось пять лет.
– Пять лет?
– До меня у нее был роман с известным певцом из популярной рок-группы, этот подонок мучил ее несколько лет подряд…
Взгляд Арчибальда ожесточился, мыслями он вернулся в прошлое, в семидесятые годы, и, видимо, эти воспоминания причиняли ему боль.
– Тот тип много брал от нее, но ничего не давал взамен, – продолжил он. – И еще…
– Что еще?
– Он заставил ее два раза делать аборт.
Они замолчали, и в воздухе повисла давящая тишина. Потом, не сговариваясь, оба спрыгнули в воду и вышли на берег. После того как они привязали гидросамолет, чтобы его не отнесло течением, Габриель вернулась к разговору:
– Много времени она провела с рок-певцом?
– Лет шесть. Они то сходились, то расходились.
– Шесть лет?
– Понимаешь, чем больше он мучил ее, тем сильнее она его любила. Жизнь – это странная штука. Все происходит так, будто кто-то постоянно карает тебя за ошибки, которых ты не совершал.
Они прошлись по пляжу. Дух перехватывало от такой красоты: пляж, изогнутый в форме полумесяца, скрытый от ветра отвесной гранитной скалой, открывался океану и звездному небу.
– А ты? Что ты делал все это время?
– Ждал, но получал отказ.
– Но ты все равно надеялся?
– Поначалу – да. А в конце я уже ни на что не рассчитывал. Ей нравилось быть прямодушной, она всегда искренне говорила «нет».
– Так ты страдал?
– Да. – Арчибальд кивнул. – Это чувство… даже больше чем страдание: тоска, щемящая боль в душе, просто пытка какая-то…
– А как ты мог с первого взгляда так сильно полюбить женщину, которую не знал?
– Мне казалось, что я вижу в ней то, что другие не замечают, такие ее достоинства, о которых она сама не догадывается. Наверное, я тогда уже увидел в ней женщину, какой она стала много позже.
– Папа, но так бывает только в кино или в романах…
– В жизни тоже иногда случается.
– А как ты объяснишь, что ей потребовалось пять лет, прежде чем она поняла, что ты – главный мужчина ее жизни?
Он посмотрел ей в лицо:
– Потому что она боялась быть любимой. Потому что жизнь – это очень непростая вещь, иногда она просто издевается над нами, подсовывая хорошего человека в неудачный момент.
– А ты? Ты любил кого-нибудь до нее?
– До того, как я встретил твою мать, я был несколько лет женат на одной медсестре из «Красного Креста».
– Ты оставил ее ради мамы?
– Нет. Я оставил ее, потому что слишком много думал о твоей маме, хотя в то время она и слышать обо мне не хотела. Я оставил ее, потому что изменять другому сначала начинаешь в мыслях.
– Но через пять лет мама сказала тебе «да»?
– Она не сказала «да», просто призналась, что я ее излечил.
– Излечил?
– Да, и поверь мне, эти слова стоят дороже всего на свете.
Они дошли до края бухты, и Арчибальд показал Габриель невысокий водопад, низвергающий поток воды в океан. По краю пляжа у подножия скал росли деревья: секвойи, ивы, эвкалипты и смоковница.