Я - не монстр, но кусаюсь
Шрифт:
— Что это?
— Боюсь, что ничего хорошего, — Веня потер руки, будто озяб в этой невыносимой духоте. Маги высыпали из фургона и построились. Влас что-то напутствовал и прохаживался вдоль рядов, как настоящий генерал.
Солнце катилось на запад и бросало последние блики на высокие стекла, усеивало зелень полей ядовитым золотом и верхушки темных сосен пятнами, словно развешивало на них спелые апельсины.
Антон приложил руку козырьком ко лбу и вгляделся вдаль. Горизонт плавил алые краски, будто кровь кто-то пролил, и перетекал в темно-грифельные кляксы у самой земли, похожие на присохшие раны.
Сможет ли он увидеть еще один закат, доживет ли до рассвета?
Больно не было. Напротив, Камила впитывала свою магию с радостью. Ее оказалось много: за эти дни Давид выбрал все до дна, а теперь резко вернул назад, переполнив до краев. Магия текла по тонким синевато-зеленым жилам, что свисали с потолка и впивались в локти, шею и заползали Камиле в рот.
Будет всплеск. Она знала, что снова перейдет. Зачем мучителю монстр, знать не хотелось. Жажда расплаты горела в изогнутом и окрепшем позвоночнике и распирала мышцы, заставляя при каждом глотке ворчать, вздрагивать и наслаждаться последними минутами человеческой жизни.
Зрение стало резким, нюх острым, а путы натянулись и впились в кожу.
— Не бойся, — говорил противный голос из динамика. — ты не вырвешься. Комната и кроватка специально для тебя строилась.
Камила глухо зарычала и поерзала. Тесная одежда растрескалась и обвисла лохмотьями. Темный мех встал дыбом, а в груди клокотало ее, но уже другое, сердце. Это сердце не знает пощады, что Камилу сейчас даже забавляло.
Она с удовольствием впустила в себя мрак и уплыла в дальний уголок сознания.
Маги рассредоточились по трое. Антон заметил, что в каждой группе есть лекарь, что ставил защиту, маг, что управлял предметами, и третий из воздуха формировал разного цвета шары и изредка ленты, как у Златы.
— Дозвонился Вольному? — Валентина тронула брата за плечо. Антон слышал краем уха объяснение, как они скрывали родство. Его больше волновала судьба Камилы.
Влас отмахнулся и скривился, будто кислятину проглотил.
— Без них справимся! Вперед! — скомандовал он и показал направление.
Десятки групп двинулись к вытянутой постройке и стали взбираться, как коты по дереву, на стену. Воздух гудел и нагревался. Антон не знал, куда ему себя приткнуть. Если в него полетит огненный шар — как защититься?
— Держись возле меня, — попросил Веня и побежал за отцом.
Злата была позади, с ней тетя Тая и Валентина. Ярина осталась дома, хотя тоже порывалась идти спасать подругу. Вене пришлось долго ее уговаривать, после чего девушка все же сдалась. Их прощальный поцелуй заставил Антона вздрогнуть. Как же больно было вспоминать о Камиле и осознавать, что он предатель и бессовестный лгун. Может, именно поэтому он хотел идти в бой. Очистится от скверны, даже если придется сложить голову за девушку.
Антону помогли подняться по стене, потому что он тянулся в хвосте и никак не мог преодолеть кирпичную преграду Когда оказались на крыше, здание вздрогнуло и пол стал крениться и уходить из-под ног.
— Назад! — закричал кто-то над ухом. — Это пустышка! Ловушка!
Пыль, пламя, камни летели со всех сторон. Затем рядом кто-то упал. Антона оттолкнуло к стене и накрыло матовой пеленой. За ее пределами щелкали магические удары, вертелись ужами тела, срывались голоса.
Антон направил пистолет в никуда и взвел курок. В кого стрелять, если вокруг все сплошная каша? Где чужие, а где свои?
Один из охранников Власа перевернулся в воздухе и полетел прямо в Шилова. От неожиданности он выстрелил в воздух и, не устояв на ногах, упал между балками. Долго скатывался вниз, сдирая кожу о ржавый металл, а потом затих в холодном и грязном углу. Запах серы и свежей крови выворачивал наизнанку.
— Быстрее, Тоха! — Веня потащил его под мышку. — Не сиди!
Они бежали по коридору, и Антон не понимал, что происходит. В голове путались мысли, смешивались образы, мелькали лампы над головой и, как змеи, шипели над ухом магические ленты и настоящие пули. Веня успевал отбивать нападения, но в какой-то момент споткнулся и остался позади.
— Беги! — закричал маг. Горячая волна толкнула в спину, и Шилов вылетел в широкий зал увитый темно-зелеными шлангами. Дверь за спиной заскрипела, и шум, словно отрезали ножом, прекратился.
Затемненное помещение окутывал легкий пыльный туман. Пахло мокрой шерстью и кровью. Антон вытер лицо рукавом и шагнул в центр зала. Обвел дулом пистолета по кругу: мимо высоченного пластикового постамента, мимо щелкающих приборов, мимо золотистых лампочек, мимо… Лампочек? Шилов резко повернулся и всмотрелся в темноту. На него смотрели два золотых глаза, размером с блюдца.
— Камила? — тихо проговорил он и отступил назад, но пистолет не отвел.
Она длинно зарычала. Черный нос вытянулся из темноты и принюхался.
— Ками, это я — Антон, — голос не слушался, а ноги подгибались в коленях.
Крупная лапа, размером с его бедро, показалась первой, затем из мрака выглянула лохматая голова и массивная широкая грудь зверя.
Она рычала и скалилась и не сводила глаз с оружия. Густая шерсть вставала дыбом, как и волосы на руках Антона. Он попятился, пока не уперся в стену лопатками.
— Камила, прошу тебя, ты должна услышать.
— Не услышит, — противный голос прорвался в зал, скрипя динамиками. — Слишком большая доза адреналина. Она просто тебя съест, как и…
— Ками! — Антон перебил мерзкий голос Давида. Отбросил в сторону пистолет и шагнул навстречу. — Вспомни меня.
Зверь зарычал и пригнул шею, будто собрался напасть, но вместо того, чтобы броситься наутек Антон еще приблизился. В нос ударил едкий запах медикаментов, свалявшейся шерсти и металлической крошки.