Я не сдаюсь... (Исход)

Авраменко Александр Михайлович

Резко похолодало в Европе, мерзлота ускоренными темпами шагала внутрь Среднерусской равнины и Канады. Изменился климат и в Южных Африке и Америке. Впервые на пальмы выпал снег… И ситуация продолжала ухудшаться. С каждым днём, каждым часом. Каждой минутой. Он оставил смоделированное изображение на мониторе и поднялся со стула. Нужно срочно доложить Штейнглицу…

– Профессор, у нас опять проблемы.

Тот, почти мгновенно постаревший после катастрофы, поднял усталые воспалённые глаза.

– Что ещё, Андрюша?

– Внизу начинается новый ледниковый период. Ядерная зима.

– О боже…

Ярцев вытащил карту памяти с данными и вставил её в компьютер профессора.

– Вот,

смотрите…

Тот приник к экрану, потом ткнул пальцем:

– Получается, что нужно срочно эвакуировать всю Скандинавию и Север России. Ещё раз проверить Польшу и Германию, Данию, Голландию.

– Это так, профессор.

– У нас осталось около двух миллионов мест. Реально из имеющегося мы сможем построить ещё порядка ста тысяч блоков… Но этого же мало! По имеющимся данным, там почти двенадцать миллионов человек! И мы не можем их бросить… Убежище рассчитано на десять миллионов. Нас – почти восемь. Что будем делать?

– Я думаю, что другого выхода нет, и народ всё-таки следует везти к нам. Люди здесь нужны. Объём работ – колоссальный. Сейчас почти все заняты строительством предприятий по выпуску металлического проката, химического синтеза, энергосистем. Мы рассылаем по всему Марсу геологов, но ресурсы планеты практически полностью израсходованы. Острая нехватка всего. Впору начинать возить металлолом с Земли… Сейчас завершаем, наконец, строительство гидропонных ферм. Шестьдесят процентов ферм уже запущено, и полностью обеспечивают нас продуктами. Но мы продолжаем строительство.

– А что с энергией?

– Хуже. Имеющиеся в Убежище мощности на пределе. Хотя сами агрегаты могут давать увеличенное количество воздуха и тепла. Но их реакторы достаточно изношены за тысячи лет и выдать нам большую мощность не могут.

– А если завезти энергетику с Земли? В Мурманске несколько атомных подводных лодок плюс ледоколы, и ещё американский авианосец.

– Это облегчит положение, но реально не спасёт. Ещё три, максимум – четыре миллиона человек, и то, если мы начнём экономить. Устроим спальный день для экономии воздуха, урежем паёк, уплотним людей…

– Да, ты прав. Всё же, я дам распоряжение вниз, на Землю, чтобы начинали демонтаж реакторов с судов. И свяжись с Луной, дай задание на поиск радиоактивных материалов. Что у нас с посадками лесов?

– Плохо. Пока очень плохо. До первых бурь ещё растут. Затем – песок всё стирает в пыль. Была идея сеять пустынные растения. Но и их надо добыть. А вообще биологи советуют начать с травы. Обычной газонной травы и пустынных кустарников. И чем больше, тем лучше. Ещё – подорожник и обычный лопух. Словом – сорняки.

– Тоже распорядитесь, пожалуйста, Андрей. Дайте указание нашим поисково-спасательным отрядам, пусть займутся. Что у нас с водой?

– Как ни странно – отлично. Восстанавливается практически девяносто процентов. А остальные десять, безвозвратно расходуемые, компенсируются по проложенным создателями Убежища системам с полюсов. С этим проблем не будет.

– Тогда надо начинать эвакуацию. И чем быстрее – тем лучше. И ещё – пусть армия там, внизу, а также эвакуируемые собирают металл, станки, инструменты в любом состоянии. Нам нужен металл и пластик. Всякий, в неограниченном количестве…

…Михаил прижался к уже большому животу Альви. Малыш что-то расшалился и вовсю орудовал ножками.

– Ох ты же… Мальчик, наверное.

– Да… Я так думаю…

Он аккуратно подполз к ней под бок и погладил по взъерошенной голове.

– Как себя чувствуешь?

– Хорошо. Нормально. Не волнуйся, я сильная. Всё хорошо будет.

С трудом повернулась на бок и обняла парня, смущаясь, шепнула:

– Я тебя люблю, муж мой…

Он расписался с ней утром после того, как узнал

о беременности. Просто пошёл к Верховцеву и сказал, что женится. Тот не возражал, даже когда узнал о том, кого когда-то бывший сержант, а теперь уже – второй лейтенант, берёт в жёны. Только вздохнул и пожелал удачи… Как ни странно, та не замедлила явиться. Из всех последовавших потом операций Королёв выходил без единой царапины. Да и команда его была самой добычливой: они находили и везли уцелевших, добывали так нужные на Марсе станки и химикаты, отлавливали животных, даже грабили китайцев и негров. Оружие, продукты, мебель, инструменты, топливо, растения… Всё, что попадалось под руку, всё, что можно было запихать в модуль или транспортник, прекрасно понимая, что это на вес золота там, наверху… А срок родов приближался. Уже шёл на дни. Альви просто светилась от счастья. Теперь у неё был и свой дом, и муж, и скоро – ребёнок. Не сразу она призналась, что увидев его ещё на Земле, влюбилась на всю жизнь, с первого взгляда. Потому и смотрела с ненавистью, что готова была прямо там отдаться ему, не раздумывая ни секунды. И с табличкой выскочила, впопыхах что-то нацарапав, когда с трудом поверила своим глазам, случайно заметив его на аллее фонарей… А когда оказалась в его постели… Как ей обидно было, когда её первый и любимый мужчина расстался с ней, даже не узнав имени. И как сестра решила, что та опозорила их род и выгнала её из блока… Участие Михаила в её судьбе помогло ей выжить, а когда поняла, что беременна – счастью просто не было границ… Это дало девушке силы продержаться, вынести всеобщую ненависть и презрение, отчуждение тех, с кем она работала. И его появление в блоке было просто чудом, ниспосланным с небес…

– Я тебя люблю, муж мой…

Глава 16

Андрей поскрёб дверь, выдержал пару минут, потом приложил свою карту к сенсору. Створки хлопнули, прячась в положенных местах, и он замер на месте, не в силах перешагнуть порог. Его невольная гостья спала в его постели, разметав роскошные каштановые волосы по подушке. В углу валялась куча лохмотьев. Помедлив чуть, Ярцев всё-таки вошёл в комнату и, зажав пальцами нос, осторожно выбросил обноски в мусорный конвертер. Учёный сел рядом с кроватью на стул, долго в тишине, нарушаемой чуть слышным дыханием, любовался спящей. Пожалуй, впервые после смерти жены и дочери он так смотрел на другую. Долго-долго сидел, потом тихо, чтобы ненароком не разбудить, поднялся и вышел…

– Ты соображаешь, что делаешь, Андрей?! Неужели тебе мало наших женщин?!! Нет, ты берёшь какую-то… Даже не знаю, как сказать!

– Профессор… Знаете, бывают обстоятельства… Не получится – значит, так тому и быть.

– Проклятие! Ты сумасшедший, как все вы русские! Чем ты думаешь? Тем предметом, что у тебя на плечах вместо головы?! Нет, ты вообще не думаешь! Ничем! Даже тем, что у тебя в штанах! Разная культура! Разное воспитание! А ты её хоть спросил?! Молчишь? Нет! Надеешься, что тебе будут благодарны? Ха-ха-ха! Десять раз ха-ха! Вместо этого тебе сунут под рёбра нож, и будут правы! А наша колония потеряет потенциального лидера, которым бы ты мог стать лет через десять! Дьявол тебя побери, Андрей, подумай ещё раз!

Тот молча выслушивал гневную тираду Штейнглица, отстранённо улыбаясь. Наконец немец выдохся и умолк. Налил себе в стакан воды, залпом выпил, потом уже другим голосом произнёс:

– Она хоть красивая?

– А?

– Боже мой, Андрюша… Чем ты слушал? Впрочем, чёрт с тобой. Под твою ответственность, понял?

Учёный просиял, словно мальчишка, которому подарили желанную игрушку:

– Спасибо, профессор!

И выскочил прочь. Вслед ему донеслось:

– Смотри, будь осторожней!