Я (не) ведьма
Шрифт:
— Вы не голодны, леди? — спросил сэр Раскел, стирая ладонью жир с усов. — Может, кусочек поросятины?
— Нет, спасибо, — сдержанно отказалась я. — Не люблю мясо.
— Не любите мясо? Вам надо менять привычки, — он поднял бокал в мою честь, сделал несколько хороших глотков и поставил бокал на стол. — В Баллиштейне едят только мясо и запивают его красным вином. От этого кровь бежит быстрее по жилам.
— Замечательно, — пробормотала я, с ужасом поглядывая, как старый рыцарь грызет гусиные косточки.
Я
Юный рыцарь — румяный, как заря, смотрел на меня весело и даже подмигнул, скорчив на мгновенье забавную рожицу. Я не выдержала и прыснула, а мачеха тут же пнула меня под столом, призывая вести достойно.
— В Баллиштейне замечательная репа и чудесная капуста, если вам больше по вкусу овощи, — сказал Эрик, краснея все больше и больше. — И у нас собирают огромные урожаи орехов. Ими мы славимся на весь свет. Вы, верно, пробовали сосновые орехи?
— Да, конечно, — ответила я скромно, стараясь изобразить самую свою милую улыбку. Не стоило признаваться, что я пробовала сосновые орешки только раз в жизни, когда Стелла была столь добра, что отсыпала мне горстку полакомиться.
Тогда орехи показались мне удивительно вкусными.
Сэр Эдейл, сидевший напротив, вызывал у меня примерно такие же чувства, как если бы напротив сидел медведь — затаившийся, только и ждавший, когда бы напасть.
Я бы предпочла не замечать Рэндела Эдейла и продолжить беседу с Эриком, но тут сэр Раскел заявил:
— Венчание состоится в воскресенье. Незачем тянуть. Мы хотели бы вернуться, пока снег не закроет перевал. Сэр Эдейл будет представлять жениха по доверенности. Он — брат короля, милорд Чедфлер уполномочил его.
Меня словно ткнули вилкой в бок, когда я это услышала. Наверное, я не разозлилась бы так, венчайся со мной по доверенности хоть сэр Раскел с его сальными усами. Я вскинула глаза на сэра Эдейла, но он по-прежнему смотрел в бокал с вином, будто желал в нем утопиться, да посудина была маловата.
И правда! Зачем тянуть! — отец со стуком поставил бокал на стол. — К воскресенью мы устроим такой праздник, что на небе будут плясать сальтореллу! А почему не играют? — он махнул музыкантам. — Играйте! Да погромче! Мы желаем веселиться!
Музыканты грянули что-то задорное, но мне не стало веселее.
Очень хотелось сказать какую-нибудь колкость, но я сказала совсем другое — то, чего требовал от меня этикет:
— Для меня будет счастьем венчаться в воскресенье, и я благодарна милорду Сомарецу, что он прислал своего брата. Это огромная честь для Санлиса.
Сэр Раскел кивнул — он и не ожидал другого ответа, и предложил Эрику:
— Пригласи леди на танец, сын. Чтобы она не скучала, слушая мужские разговоры.
Юноша тут же с готовностью вскочил, предлагая мне руку, но мне совсем не хотелось танцевать. Тем более — единственной парой на весь зал, когда все будут смотреть. Обучение падчерицы танцам не входило в планы моей матери. Я могла исполнить несколько фигур — те, что заучивали в спальне мои сестры, но едва ли просияла бы в сальторелле, даже если бы Эрик был лучшим танцором в обоих королевствах.
Поэтому я ответила, стараясь, чтобы отказ прозвучал как можно деликатнее:
— Благодарю, но лучше я приберегу свои танцы для моего жениха, будущего мужа. Надеюсь, первый танец после помолвки я исполню с милордом Сомарецом, — говоря это, я улыбнулась Эрику и не могла не заметить, как после моих слов он воровато стрельнул глазами в сторону сэра Раскела.
— Думаю, милорд не обидится, если ты потанцуешь сейчас с его послом, — мягко сказала мачеха и пребольно пнула меня под столом.
— В самом деле, Кирия, — протянул отец, салютуя мне кубком, — тебя пригласили, невежливо отказываться! Пусть даже твой отказ из самых благих намерений.
Мне пришлось встать из-за стола и принять руку сэра Эрика.
— Должна признаться сразу, — сказала я вполголоса, пока он вел меня на середину зала, — я смогу исполнить только яичный танец. Если вы не мастер сальтореллы, то лучше притворитесь, что подвернули ногу.
Надо отдать юному рыцарю должное — он справился с удивлением достаточно быстро. Подворачивать ногу он не стал, но с пониманием улыбнулся и подошел к музыкантам, шепнув им что-то.
Они заиграли аллеманду, а это означало, что я, по крайней мере, не опозорюсь. В аллеманде мужчина вел женщину, и задавал перемену фигур, так что мне оставалось лишь подчиняться и постараться не наступить на ногу Эрику.
После второй перемены фигур Эрик осмелился заговорить со мной.
— Яичный танец? — спросил он, краснея до ушей.
— Да, — ответила я с нервным смешком, стараясь не запутаться в сплетенье наших рук и не споткнуться. — Не следовало бы мне этого говорить, ведь невеста его величества должны быть самим совершенством, но танцы — не самая сильная моя сторона.
— Но чтобы исполнить яичный танец, нужны отменные сила и грация, — заметил Эрик, и в глазах его заплясали искорки озорства. — Мне кажется, вы скромничаете, леди Кирия.
— Всего-то надо немного ловкости, — ответила я с улыбкой, — и… лучше танцевать босиком.
— Хотел бы я на это посмотреть, — тоже разулыбался он.
Я почувствовала себя свободнее, и уже не так важны стали взгляды, которые бросали на нас сэры и лорды. Да пусть смотрят, дыру глазами не провертят. Мы прошлись два круга, и ни разу не сбились с шага, ни разу не перепутали руки и двигались вместе так легко, словно танцевали парой с детства.