Я (не) ведьма
Шрифт:
— Когда вы узнаете его больше, то поймете, какой он чудесный человек, — убеждал меня юный рыцарь. Сэру Йоргену нечего было сказать, и он лишь кивал, поддерживая Эрика.
— Ценю благородные слова об отце, — произнесла я сквозь зубы. — Но мне не хочется узнавать его… больше. Эрик виновато покосился на меня и сдул челку с глаз.
— Верно, вам все здесь не по душе? — сказал он с сочувствием. — Вы привыкли к изысканному обществу, красивым людям, красивым вещам… А тут даже солнце редко бывает жарким…
Я не
— Зачем вы согласились на этот брак? — спросил Эрик тоскливо и еле слышно.
— Разве у меня был выбор? — ответила я так же тихо. — Женщине не часто достается то, что нравится, — я сказала это, и вдруг в груди все перевернулось от желания уткнуться лицом в крепкое молодое плечо и зареветь, словно какая-нибудь кухарка.
Лес кончился, и караван оказался на берегу реки. Здесь сделали короткую передышку для лошадей, а мы с Эриком прогулялись по берегу. Я смотрела на реку, кутаясь в плащ. Вода текла спокойно, почти неуловимо для глаза, от серой поверхности поднимались лоскуты тумана. Красивая, но мрачная река. Бальди тоже было не по себе. Она испуганно дергала ушами, и мне стоило больших усилий, чтобы удержать ее в поводу.
— Река называется Хладноструй, — пояснил Эрик, останавливая Сэра Густава. — Отсюда до замка не больше двух дней пути. Скоро вы будете ночевать в настоящей постели, миледи. Вы, верно, очень утомились в дороге…
Что-то словно подтолкнуло меня в печень, подсказывая: сейчас.
Я попыталась придать лицу максимально доброе выражение и наивно спросила:
— Милорд выедет нам навстречу?
Замешательство Эрика было очевидным, хотя он и пытался его скрыть, закашлявшись. Кашлял он очень уж долго, и я сжалилась:
— Ах, понятно, у него много дел. Эрик облегченно перевел дух:
— О да, королевство такое большое, требует столько сил и внимания…
— Что ж, встретимся с милордом позже, — сказала я.
Эрик чуть заметно скривился, глядя в землю, а за ним скривилась и я. Изображать дурочку — занятие точно не для меня. С этим без труда справилась бы Стелла. Ей и притворяться не надо. Но воспоминание о сестре отозвалось в сердце болью. Раньше я и не подозревала, как привязана к сестрам. Даже к Ольрун. Поговорить бы сейчас со Стеллой о книгах, или посмеяться над тем, как Ольрун мечтает о рыцаре на гнедом коне. Я даже почти забыла, как она пыталась опозорить меня на венчании и пыталась ткнуть шпилькой. Пусть та жизнь была не слишком сладкой, но она была привычной. А здесь… Ольрун — дурочка еще почище Стеллы, хотя намного хитрее. Но ей, так мечтавшей о великолепной свадьбе, было страшно обидно, что все досталось мне — незаконнорожденной. Как бы я повела себя на ее месте? Если бы не знала правды…
А я ее знаю?
Я быстро взглянула на Эрика. Он как раз со смешком рассказывал мне. какое впечатление на рыцарей произвел мой выезд.
— Сэр Бриенн сказал, что вы скачете, как дьявол в юбке, — сказал он добродушно и тут же густо покраснел. — О, простите, миледи…
— За что вы просите прощения, сэр Годвинсон? — мягко произнесла я. — Мне давно известно, что ваш сэр Бриенн… да и некоторые другие сэры, не отличаются деликатностью. В то время как вы…
— Признаться, я тоже не подарочек, — смущенно засмеялся Эрик.
— Но в присутствии дамы вы ведете себя, как истинный рыцарь, а это самое важное, — продолжала я льстить. — Ловлю себя на мысли, что лишь с вами могу быть откровенной и чувствовать себя в безопасности.
Мы шли рядом, держа лошадей в поводу, а за нами уныло тащился сэр Йорген. Наверное, ему приказали не оставлять нас с юношей наедине, а мне ничего так не хотелось, как поговорить с ним без свидетелей, и я мысленно желала сэру Йоргену уснуть на месте или оглохнуть на пару часов. Разумеется, ни то, ни другое пожелание не исполнилось.
Я коснулась плеча Эрика, постаравшись сделать это незаметно для сэра Йоргена и для тех, кто расположился в лагере.
— Вы такой честный, открытый, приятный человек, — рассыпалась я соловьем, нахваливая юношу. — Могу ли я просить вас быть моим другом? Я совсем одна, и если бы могла рассчитывать на ваше доброе отношение, мне было бы не так грустно и страшно…
— Конечно, миледи, — прошептал он, останавливаясь, как вкопанный, и с преданностью глядя на меня. — Можете рассчитывать на меня во всем.
— Расскажите мне о ваших товарищах? — предложила я, тоже останавливаясь. — Про вашего отца я уже знаю, а что представляют из себя остальные? Вы немного рассказали мне о сэре Эдейле, но ни словом не упомянули о Летиции…
— Летиция Белолицая… — пробормотал Эрик. — Вот уж не думал, что эта история дошла до Санлиса. Король пытался всё скрыть, но, видно, всё не скроешь… Кто вам рассказал о ней, миледи?
Я пожала плечами и неопределенно повела рукой — понимай, как знаешь, но Эрику этого оказалось достаточно.
— Печальная история, на самом деле, — он покачал головой, изучая носки своих сапог, — хотя вам, наверное, преподнесли все совсем в ином свете. А я сразу заметил, что вы сторонитесь сэра Эдэйла. Не стоит, миледи, совсем не стоит. Он — хороший человек, и лучше бы забыть про Летицию. Ведь сэр Эдэйл заплатил сполна, что бы там ни говорили. Семь лет в монастыре, со строгим покаянием — это еще почище, чем тюрьма.
— Семь лет монастыря? — я невольно скользнула взглядом в сторону лагеря, где сэр Эдейл мрачно обходил караван, проверяя — всё ли в порядке. — Господи, за что же такое наказание? Как за убийство…