Я Обещаю
Шрифт:
Ее губы сжались в ответ на мой вопрос.
— Послушай, Коул. Мы оба уже знаем, что ты мне не нравишься. Но я также единственный способ получить хоть какую-то информацию.
– Открываю рот, но она продолжает. — Вы не семья, поэтому я нарушаю закон, рассказывая вам что-либо.
Я отхожу от нее на шаг и киваю.
— Ты права. Спасибо. Мне просто нужно знать. Пожалуйста?
Ее брови поднимаются при этих словах, как будто она удивлена. Я никогда раньше не говорил "спасибо" и не говорил кому-то, что он прав. Даже если они были правы. Но сейчас все по-другому.
Она
— Мне нужно возвращаться на работу, но я просто хотела сообщить вам, что доктор Робертс удалил пулю. Но она потеряла много крови и еще не вышла из комы.
— О, Боже!
– Бекки задыхается, прикрывая рот рукой.
— Но с ней все будет в порядке?
– спрашиваю я, с трудом сглатывая.
Она смотрит на Дика, потом снова на меня.
— Я не могу тебе этого сказать, Коул.
— Но ты только что сказала...
— Она получила очень серьезные травмы, - перебивает она меня. — Остин повезло, что удар пришелся мимо аорты, потому что у нее не было бы шансов. Она бы истекла кровью в течение нескольких минут.
Бекки крутится на месте и зарывается в рубашку Дика, продолжая рыдать. Я чувствую онемение.
Она понижает голос.
— Остин очень долго не получала кислорода к мозгу.
Бекки всхлипывает еще сильнее, когда Дик закрывает глаза, выпуская длинный вдох, а Беннетт опускает голову и смотрит в пол. Я? Мое сердце останавливается, а глаза начинает щипать. Такое ощущение, что кто-то сидит у меня на груди. Такое сильное давление...
Шелби начинает отстраняться от нас в нашем молчании.
— Но все делают всё, что могут. Мне нужно вернуться к работе. Но я буду держать вас всех в курсе, когда у меня появится возможность.
– Потом она ушла.
Я нахожу дорогу к креслам и опускаюсь в одно из них. Беннетт садится напротив меня и склоняет голову. Дик садится рядом со мной и притягивает рыдающую Бекки к себе на колени.
Я опускаю лицо на руки и пытаюсь проглотить комок в горле. Ну же, милая. Просто пройди через это...
— Кто-нибудь звонил ее матери?
– спрашивает Беннет, прерывая мои мысли.
Он не знает ее прошлого с ее матерью и парнем-говнюком.
— Нет необходимости, - отвечаю я, прочищая горло и опуская руки. Его глаза встречаются с моими, а затем он кивает один раз в знак понимания. Он опускает их.
Дик смотрит на меня и мягко улыбается. Он всегда помогает мне заметать следы. Так поступают братья.
Два месяца назад
Мы с Остин входим в дом Брюса рука об руку после ночи, проведенной в клубе. У нас были весенние каникулы, поэтому мы смогли провести вместе больше времени, чем обычно.
— Остин? Это ты?
– спрашивает Селеста из гостиной.
Остин не отвечает. Мы проходим по коридору и заходим в гостиную. Она останавливается, когда мы видим еще двух человек на диване.
Я сразу же крепко сжимаю
— Мама?
– кричит она. — Какого черта ты здесь делаешь?
Я не знаю, когда она говорила с ней в последний раз. Я не спрашивал. Я никогда не спрашиваю. Только один раз я достаточно надавил на нее, чтобы она рассказала мне, когда пришёл к ней во время обеда, пока она была отстранена. Она немного открылась мне на следующее утро после пляжной вечеринки, но не более того. Это было не потому, что я не хотел знать. Просто я видел, как больно ей об этом говорить, и перестал лезть. Я понимаю, что прошлое нужно похоронить и забыть.
Мать улыбается ей. Затем она смотрит на мою руку, держащую ее, и оглядывает меня с ног до головы. Затем она снова смотрит на Остин.
Селеста прочищает горло и нервно откидывает светлые волосы за ухо.
— Твоя мама хотела приехать и лично сообщить тебе хорошие новости, - объявляет она.
— Хорошие новости?
– спрашивает Остин.
Улыбка матери становится шире, и она протягивает левую руку.
— Мы поженились.
Никто ничего не говорит. Я наблюдаю за мужчиной, который сидит рядом с ее матерью. Его зовут Филипп. Я помню его с утра после ее пляжной вечеринки. Когда она рассказала мне о том, как он просматривал фотографии в ее телефоне. Его глаза смотрят на нее так, что у меня закипает кровь. Ее волосы выглядят свежевытраханными из-за того, что мои руки побывали в них вчера вечером и сегодня утром. На ней моя черная толстовка на молнии, хлопковые шорты и теннисные туфли. Вот и все. Вчера вечером я сорвал с нее майку и лифчик. В тот момент мне это понравилось. Теперь я хочу завернуть ее в одеяло. Медленная улыбка расползается по его лицу, когда его взгляд останавливается на ее ногах.
Я делаю шаг вперед, дергаясь за ее руку. Она останавливает меня.
— Когда это случилось?
– спрашивает Остин.
Зачем ее мать приехала сюда, чтобы рассказать ей об этом? Есть еще одна причина, по которой она здесь, и она не для ее дочери.
— Две недели назад.
– Она хлопает в ладоши. — В День святого Падди.
Что за хрень?
— Ты вышла замуж за этот кусок дерьма в день рождения своей дочери?
– Я зарычал, не в силах больше держать рот на замке.