Я обязательно спасу Тот
Шрифт:
– Понятно.
Я принимаюсь раскладывать вещи, постепенно заполняя всё пустое пространство собой и своим прошлым - одеждой, книгами, блокнотами и приятными мелочами, пока за окном начинается дождь.
***
В комнате много места и очень уютно, несмотря на то, что за окном стеной стоит ливень, гремит гром и валятся деревья. Воздух переполнен влагой и мне становится тяжело дышать, поэтому я стараюсь сидеть как можно ближе к окну и прохладе - однажды духота меня добьет, честно.
Из
– Может, сразу прихлопнуть Доусона?
– возбужденно вскидывается тощий парень с вытянутым лицом и длинными волнистыми патлами цвета шоколада. Он самодовольно приподнимает уголок губ, когда парни поддерживают его предложение одобрительным гулом, но на его костлявое плечо, обтянутое мягкой серой тканью, ложится крепкая рука сидящего рядом юноши - высокого, под два метра ростом, белобрысого и с кольцом в губе.
Большинство замолкает, кое-кто посмеивается.
– Риск не будет оправдан.
– со спокойной улыбкой произносит блондин, заставляя шатена вернуться на стул.
– Мы не можем убить его сразу, иначе его приспешники зададутся вопросом "А за что, собственно?" и мы не сможем ответить. Промолчим - конец операции. Сам подумай, как это будет выглядеть? Он вроде как ничего не сделал, но уже стал нашей целью номер 1.
Мы все сидим за одним столом и ужинаем. Аларик уехал по своим делам, напоследок пожелав мне удачи, и приставил мне в помощники некого Майкла - блондина, о котором я говорила ранее. Сначала я смущалась и отнекивалась, вроде бы справлюсь со всем сама, но он действительно мне помог и рассказал всё о том, чем занимаются живущие здесь люди.
Главный заработок приносит марихуана, которую подчиненные Аларика выращивают на своих точках (в стране относительно немного), а также воровство и махинации с банковскими картами. Некоторые занимаются рэкетирством, мошенничеством, проституцией и наемничеством. В общем, от разнообразия разбегаются глаза.
Как он сам говорит, выжить в их мире довольно трудно, особенно новичкам вроде Мел и Ким, но это вполне реально с помощью и поддержкой жителей Дома.
Смешно, однако. С какой это стати они будут помогать мне?
Вернемся к ужину.
– Аларик сказал, что нам лучше не лезть в это.
– с совершенно воинственным видом произносит Бьянка. Сидящая возле неё девушка согласно кивает.
– Он сам со всем разберется. А тебе, Габриэль, лучше вообще помолчать.
Блондинка поджимает губы. Между её бровей пролегает морщина, взгляд становится сердитым и сосредоточенным.
– Или тебе напомнить, что произошло в последний раз, когда мы влезли не в своё дело?
– намного тише, почти шепотом продолжает она.
В комнате повисает мертвая тишина. Не слышно даже звона приборов.
Я замечаю, как большинство бросают косые взгляды в сторону Евы, но девушка продолжает молча смотреть в тарелку. Без выражения, пустым взглядом.
– Не самая лучшая тема для застольной беседы.
– между делом хмыкает Дилан, отпивая из стакана. Он заметно напрягается, но старается не подавать виду.
– Да уж.
– с хмурым видом соглашается Майкл.
– Знаете, это даже невежливо - в нашей семье пополнение, а мы молчим об этом.
– затем поворачивается ко мне с улыбкой.
Ненавижу такие моменты, когда ко мне буквально привязывают всеобщее внимание. А от попыток стряхнуть с себя взгляды становится только смешнее.
– А что здесь такого?
– раздается чей-то голос с края стола.
– Очередная простушка. У нас как раз мало прислуги.
Я бросаю взгляд в сторону источника звука, цепляюсь за незнакомую женскую фигуру и скорбно поджимаю губы. Она невероятно притягательная, фигуристая, с шикарными рыжими волосами и длинными алыми ногтями. Вот только её красота не такая, как у Евы, Мел или Бьянки - она напущенная и неестественная. Лицо, если приглядеться, ничуть не миловидное - губы пошлые, взгляд чересчур откровенный, как и вырез её блузы, и вид у неё весьма поношенный, как у проститутки со стажем.
– Знаешь, Рашель, - процедив имя рыжеволосой сквозь зубы, Ева с силой сжимает вилку. Костяшки её пальцев стремительно белеют. - Половина из нас начинало так. И я в том числе, как и...
– и резко замолкает.
Все, кажется, всё понимают, поэтому опускают глаза.
– Клеменс. Её звали Клеменс, бл*ть, хватит уже всего этого дерьма!
– Джон достает из кармана пачку сигарет, выбирает одну и сует её в рот, закуривая прямо в помещении.
– Так случается, представьте себе, люди умирают!
Затем с грохотом встает, отталкивает стул и стремительным шагом покидает комнату.
Слышно, как хлопает входная дверь.
Ева нерешительно поворачивает голову, комкает свою салфетку, отбрасывает её на стол и, поднявшись со своего места, идет вслед за парнем.
Все взгляды устремляются на Рашель, но девушка только пожимает плечами и с невинным видом хмыкает.
– А что я такого сказала?
– Да тебе лучше вообще не разговаривать, идиотка!
За окном сверкает молния.
***
Кайла, в лице которой отчетливо проступают черты Бьянки, заваливается на мою кровать, скрещивает ноги и выжидающе смотрит на меня. Сотни тоненьких локонов-змеек падают ей на лицо, она раздраженно смахивает их рукой и продолжает с интересом изучать моё лицо.
– Ну?
– нетерпеливо вскидывается она, в следующее мгновение снова оседая.
– Что тебе сказал Аларик? Ты не рассказала. А ведь нам жить вместе, ну, какое-то время. Я должна знать о тебе всё-всё!
Я молчу, настороженно глядя перед собой, шумно втягиваю воздух через нос и качаю головой.