Я обязательно спасу Тот
Шрифт:
– За тебя заплатили кучу денег.
– говорю я, вытирая влажные волосы полотенцем.
– Кто ты? Чья-то любовница?
– Всего понемногу, знаешь ли.
– смеется брюнетка, затягиваясь и отставляя руку, между пальцами которой зажата сигарета, в сторону.
– А ты?
– А что я? У меня здесь связей нет. Я, считай, просто пешка.
– безразлично пожимаю плечами я.
Я скидываю полотенце и надеваю белье. Внезапно моего позвоночника касается что-то острое. Я слегка оборачиваюсь и наблюдаю, как Марго скользит своими острыми белыми когтями по моей спине. Точно, где-то
– Ты слишком молода для Дома.
– говорит брюнетка. Я заглядываю в её широко посаженные глаза и неопределенно пожимаю плечами.
– Сколько тебе? Шестнадцать?
– Семнадцать.
Марго красноречиво скалится и затягивается сигаретой.
– Ну да, это многое меняет. И насчет твоего парня, девочка.
Брюнетка запускает руку в свою сумку, достает небольшую стопку купюр и бросает её на кровать.
– Он полный идиот, раз оставил тебя одну.
Марго надевает круглые очки, целует меня в щеку и спешит покинуть комнату, но я в последний момент цепляюсь за её руку.
– Я не шлюха.
– Это деньги не за секс.
– говорит брюнетка, мягко высвобождаясь из моей хватки. Я немного теряюсь.
– А на автобус до столицы и на самолет. Беги отсюда, девочка.
Марго укладывает руки на мои плечи и сжимает их, приближая своё лицо к моему.
– Не жди подходящего момента.
– шепотом осведомляется она.
– Он никогда не наступит.
Затем слышится стук каблуков, скрип двери и Марго навсегда покидает мою жизнь.
***
Позже Аларик снова вызывает меня к себе, но на этот раз чтобы оповестить меня о предстоящем приеме - отец Марго пожелал узнать имя того, кто спас его дочь, и увидеть этого человека своими глазами. К тому-же Аларик решил, что пришло время официально признать меня частью Дома, ведь я делаю для него слишком много, но не считаюсь его частью. Если коротко, то меня представят всяким богатым скупердяям, затем все дружно напьются и будут говорить: "Аларик, как у тебя получается находить среди кучи сброда таких талантливых молодых людей?".
Так что уже вечером меня будут пронизывать взгляды незнакомцев, а на то, чтобы найти платье, у меня остается совсем немного времени. Благо, мне помогают Ева с Кайлой и благодаря им я наконец перестаю походить на живого трупа со своими вечными синяками под глазами и белым лицом. Они тоже должны присутствовать и девушки почему-то очень переживают насчет того, как меня примут в высших кругах.
– Давай, Брук, скорее, нельзя опаздывать!
– спеша кое-как натянуть шаль, ворчит Кайла, подталкивая меня к лестнице. Я чуть не сваливаюсь с неё, если бы не Ева.
– Давай, давай, пошевеливайся!
– Не гони её!
Я снова чуть не валюсь с ног, Кайла сгребает меня в охапку и буквально несет вниз по лестнице. Девушка ставит меня на землю уже непосредственно перед закрытой дверью, ведущей в гостиную.
– Волнуешься?
– спрашивает у меня Ева. Я безразлично пожимаю плечами и, глубоко вздохнув, выхожу на всеобщее обозрение.
Вам наверняка будет скучно читать о приеме с гостями в виде стариков и их скучных
Раньше новое имя придумывали себе непосредственно члены Дома. Всё началось с Мел - ей дал имя Аларик, а затем этот чокнутый старик подумал, что это очень хорошая идея и так стоит делать дальше. Поэтому сейчас, пьяный в стельку, он объявляет о том, что считает меня чуть ли не своей дочерью и хочет дать мне имя как новорожденному, как ребенку, как члену его семьи. Это, впрочем, еще полбеды. Самый пиздец ощущается после того, как Аларик озвучивает это самое имя.
– Клеменс!
Охуеть, мне дали имя в честь мертвой наркоманки...
Все в ахуе, я в ахуе, Аларик довольно скалится. И тут в игру вступает Ева - она набрасывается на старика, как фурия, и ломает ему нос одним точным ударом. Её оттаскивают и уводят подальше, а Аларик, мгновенно протрезвев, только сейчас понимает, что вообще ляпнул.
– Пожалуй, пора расходиться.
– бормочет он, прижимая некогда белоснежный платок к своему окровавленному носу.
Почувствовав чью-то ладонь на своем запястье, я рывком оборачиваюсь.
– Это я, пойдем.
Майкл уводит меня подальше, но не в комнату, а на крышу. Мы садимся на стоящую там лавочку.
– Поверить не могу, что Аларик... Это ужасно.
– говорит парень, качая головой.
– Я не хочу этого имени. Я... я лучше буду каким-нибудь Пушком или... Клаудией, но не Клеменс, нет.
– я красноречиво фыркаю.
– Хорошо хоть там Джона не было.
Повисает неловкое молчание, затем Майкл берет меня за руку, согревая своим теплом, и нежно улыбается. Я кротко улыбаюсь в ответ. Мы сменяем тему разговора.
– Я понимаю, как тебе сейчас сложно. Аларик старается не давить, но ему нужно всё и сразу.
– Ничего страшного, ему не удалось меня напугать.
– говорю я.
– Всё в порядке.
Я укладываю свою голову на плечо Майкла, а парень обнимает меня за талию.
– Ты сегодня такая красивая. То есть, ты вообще очень красивая, но сегодня... Просто обворожительна.
– Спасибо.
– шепотом осведомляюсь я.
– Это не всё.
– спешит добавить блондин.
– Брук, мне нужно кое-что тебе сказать. Выслушай меня и не перебивай, ладно?
Я киваю. Майл делает глубокий вдох и начинает говорить:
– Когда я в первый раз тебя увидел, ты казалась мне такой маленькой, такой слабой, как ребенок. Ты сильно изменилась за это время, стала сильнее, знаешь, более... взрослой, что ли. Я сначала даже не знал, как реагировать на эти изменения, правда, я копался в себе, но не смог понять, что мне делать с внезапно вспыхнувшими чувствами. К тебе. Я влюбился в новую тебя, Брук. В сильную тебя. В такую... завораживающую тебя. Я влюбился в твою храбрость.
– У меня не было выхода. Это не храбрость, а страх перед смертью.