Я обязательно спасу Тот
Шрифт:
– И когда ты начала колоться?
Девушка затягивает сигаретой и пожимает плечами.
– Не знаю.
– ворчит она, стряхивая пепел в пепельницу.
– Недели две назад. Это не героин, можешь не волноваться.
– Конечно.
– фыркаю я, поднимаясь с места. Я отбираю у Мел сигарету и тушу её. Девушка с безразличным видом выдыхает дым вперед.
– Я ради тебя жопу рву, а ты колись, пожалуйста. И знаешь, лучше бы я не пошла за тобой, честно. Просто задрал твой видок. Такое впечатление, будто это нормально.
– Что именно?
–
***
Неделя за неделей: день сменяется днем, для кого-то - доза дозой, стопка стопкой, один заход другим. Каждый последующий день дается мне с трудом, но буквально через две недели мне становится легче. Знаете, это будто синяк, который со временем перестает болеть, если на него не давить. Иногда, чтобы не забыть, я давлю на него, ловлю кайф от боли, мучаюсь и иду дальше.
От Тео нет вестей, но нет и подтверждения того, что он умер. После того случая мы с Мел практически не разговариваем.
Да, не разговариваем. Но первым толчком к примирению для меня оказывается случайно подслушанный разговор:
– Ты не понимаешь, что значит зависимость.
– Рашель всхлипывает, откидывает голову назад и теперь упирается затылком в стену. Она подносит дрожащую руку, между пальцами которой зажата сигарета, к губам и судорожно затягивается. Затем она поворачивает лицо в сторону какой-то темной фигуры и говорит, опуская голос до шепота.
– Это когда ты готов на всё ради дозы. На всё. Абсолютно. У тебя не остается ничего святого, тебе плевать на правила, какие-то элементарные нормы и всю остальную дрянь. Кажется, что между тобой и счастьем пропасть, а доза дает возможность просто... переместиться на другую сторону.
Она откидывает густую прядь с лица, озлобленно кривит губы и шмыгает носом.
– А ломка... Некоторые не могут это пережить, так что же ты хочешь от себя? Ты давно в зеркало смотрела?
– она издает короткий нервный смешок.
– Мелкая дура. Ты готова унижаться ради того, чтобы получить желаемое? Конечно же нет! Мне, правда, не приходилось конкретно унижаться... Дилан доставал столько, сколько нужно, но когда мы с ним были в разрыве... Больше этого не повторится. Я вела себя, как сучка, но сейчас всё изменилось.
Она замолкает всего на секунду, после чего продолжает.
– Я люблю его, а он любит меня.
– Так уверена в этом?
– говорит темная фигура.
– Да, конечно. Мы пережили многое, держались вместе. Он привык ко мне, к моему поведению и... телу.
– затем она улыбается.
– Дилан не влюбляется просто так. А в меня он влюблен.
Она улыбается еще шире, видимо, заметив взгляд собеседника, и продолжает:
– То, что он оставил тебя в живых, ничего не значит. Ему плевать на тебя, ясно? Плевать. Ты - никто.
Мелани поднимается со своего кресла, выдыхает облачно дыма, тушит сигарету о подлокотник рядом с рукой рыжеволосой и растягивает губы в ухмылке.
–
– она цепляется большими пальцами за карманы джинсов и, на ходу развернувшись, шагает в противоположную от меня сторону.
– Я восхищаюсь этому! Не каждая сучка может быть такой шлюхой для одного-единственного!
Господи...
Я бесшумно отхожу от дверного проема и спешу выбраться из помещения на свежий воздух.
Слишком много тайн. Почему в этом гребанном доме всё строится на каких-то тайнах и недомолвках? Почему так?
– Хей, Брук!
– звучит голос Майкла за моей спиной.
– Не хочешь проехаться со мной до...
– Да.
– не дождавшись продолжения, говорю я.
– Да, да, поехали!
– Ну ладно, ладно, чего ты? Садись в машину, я сейчас подойду.
Я забираюсь в машину и захлопываю дверцу, без конца нервно теребя тонкий золотой браслет на своем запястье. Майкл усаживается в автомобиль парой минут позже, закинув на заднее сидение какую-то сумку. Он выезжает из двора и теперь мы едем по освещенной солнцем дороге к городу.
– Ты какая-то нервная.
– говорит Майк, слегка обернувшись. Я неопределенно пожимаю плечами.
– Что-то случилось?
Я упрямо молчу.
– Брось, Брук, ты можешь довериться мне.
О, какие милые слова! Он будто не понимает, что здесь на самом деле никому нельзя доверять.
– Рашель - наркоманка?
Блондин отворачивается, выгнув губы, и кивает.
– Да. На пару с Диланом и Евой.
– А ты?
– спрашиваю я, полоснув профиль парня испытывающим взглядом.
– Ты же не принимаешь, правда?
– Я только распространяю. Но иногда... только таблетки, травка, иногда смеси. Ничего серьезного.
Я глубоко вздыхаю и поворачиваюсь к окну, наблюдая за тем, как мимо нас на гигантской скорости проносятся сосны. А точнее, как мы проносимся мимо. Вообще загородные леса ужасно меня радуют, хотя стоит только выехать в город...
– Ты ведь тоже?
– Майкл прочищает горло, откровенно замявшись.
– Не принимаешь. Это кривая дорожка, Брук.
– Я не принимаю.
– отстраненно говорю я.
– И не собираюсь.
– Правильно, правильно. Тебе это незачем.
– подбадривает меня Майкл.
– Это глупо, но остановиться, когда начал, практически невозможно.
"Счастье в своей жизни я заменял кокаином и убийствами..."
"Ты не понимаешь, что значит зависимость..."
"Может же быть такое, что реальность начнет так давить, что иного выхода я не найду..."
Помню, как однажды ко мне подошла Бьянка с таблетками в руке. Она закинулась какими-то успокоительными и дала мне несколько. Тогда, правда, я выпила всего половину того, что у меня было, а вторую половину спрятала в карман. Тогда мне и своих галлюцинаций хватало.