Я побит – начну сначала! Дневники
Шрифт:
28.11.84 г
Начался Пленум детского кино. Караганов открыл его, спутав (вроде оговорился) «Розыгрыш» Асановой (его стали поправлять), «Чучело» Асановой (снова реплики из зала) [144] , «Пацаны» и т. д. А Грамматиков заявил о «показе негативных явлений, которые становятся самоцелью, что порождается нечеткой идейной позицией авторов». Чулюкин потом довершил картину. Кузнецова, назвав «Пацаны» и «Чучело» лучшими картинами, в конце вышла на попытку противопоставления «Пацанов» и «Чучела». Было сказано, что в «Пацанах» жаль героев (уголовников) в финале, а в «Чучеле» и до финала их не жаль. И вскользь было сказано о чем-то неверном идейно. (Это выступление от имени Госкино СССР.) Кузнецова «монтажно» заговорила о том, во что играют дети, – и была ласкова к картине В. Грамматикова «Руки вверх». Чулюкин довершил картину «четких идейных позиций». Он сказал, что надо воспитывать мускулы для борьбы (ну это и понятно, он, кроме того, что неожиданно стал лидером (мастером) детского кино, еще и председателем конкурса спортивных фильмов – неудивительно, потому что он снял «Королевскую регату»).
144
«Розыгрыш» –
Хорошо бы верно оценить, что происходит. Ибо когда принимали фильм «Чучело», в объединении было сказано: «Давайте примем фильм. Картина учит порядочности и тому, чтобы совершать поступки. Давайте будем порядочными и совершать поступки – давайте примем картину». Картину приняли. Она учила мужеству сразу. Моя героиня учила мужеству и меня. Она учит мужеству зрителя.
В обзорном выступлении молодого Толстых, психолога и философа, тоже разделялись две позиции: позиция примитивная, антипедагогическая, где ребенок изображен простейшим механизмом типа прямой ременной связи: увидит ребенок хорошее – станет хорошим, увидит плохое – станет плохим. (Я не видел «Лидера» [145] , но противопоставление таково: фильм жизненной правдой воспитать не может, он может воспитать утешительной ложью.)
145
Фильм режиссера Б. Дурова вышел в 1984 году.
Более четко говорится о том, что воспитывать надо положительными героями. Но что есть положительный герой? Что есть положительный пример? Кого мы должны воспитывать?
Кого воспитывает «Руки вверх!» В. Грамматикова: Лену Бессольцеву или Железную Кнопку? Или Лохматого, который говорит: «Что главное в человеке?» – и Рыжий ему отвечает: «Сила!».
Итак: путаница. Что есть сегодня положительный герой – культ грубой силы или его противопоставление силе души? Эта путаница выдается за четкость идейной позиции, при этом четкая идейная позиция авторов выдается за нечеткую. Путаница, начатая Карагановым, продолжалась и пошла вглубь. Но мы разобрались, кто что снял, с помощью зала, и кто кого собирается куда воспитывать, думаю, разберемся тоже.
Я в гуще событий. Происходят сдвиги. Проводится реформа. Поднялись люди. Родители. Педагоги. Они ведут работу вокруг «Чучела». Комсомол. Кинофикация. И все это активно, страстно до слез, до спора, до пафоса.
У нас – провинция. Запустение. Пустой зал. Случайное появление высоких особ. Правительственная недосягаемость по неважному вопросу. Но не оттого ли, что воспитание – это вопрос острый и сегодняшний? Не оттого ли, что это вопрос полемики? Не уход ли это от ответственности?
Постановление ЦК партии не выполняется, и никуда от этой ответственности не уйти.
(Говорил все не так, возмутил Караганов. Он делал вступительное слово – с высот Секретариата приветствовал Пленум, так сказать, оказывал честь. Потом, кокетничая, сказал, что он в детском кино не понимает и что Володя Грамматиков понимает в 15 раз больше него. Вы ставьте вопросы, а мы будем их смело ставить перед Госкино. Вот б..! Что такое? Уже нет секретарей Союза, это уже Правительство СК СССР! Он был столь правительственно недосягаем, что можно было подумать, будто работа в Секретариате Союза тоже секретна. Он как бы отвлекся от… (чего?) и спустился до детского кино. Глупый фарс и более ничего. Куда «ничевокам» 20-х годов – вот новые «ничевоки».) Говорил, едва сдерживал волнение. Врезал Караганову (жаль, его не было), врезал Чулюкину и Грамматикову. Зачем? А вот без всякой цели, ибо у этого сборища нет цели, но там сидели люди из разных республик. Пусть хоть знают, что не все кончено!
Выступление, как всегда, всем понравилось. Интересно, что отразится в стенограмме. Думаю то, что я говорил, записать было нельзя. Жаль, что уехал и теперь не поправлю стенограммы.
Вообще, если быть принципиальным до конца, надо предложить людям, действительно имеющим отношение к кинематографу и к детскому кинематографу в частности, либо решать, зачем эта нужна комиссия по детскому кино и что она делает, либо уйти из нее.
Союз стал департаментом Госкино – и это только раздутые штаты комитета, а вовсе не Союз.
Меня выбрали в бюро режиссеров (надо полагать, что это большая честь!). Председатель бюро – Г. Панфилов. Может быть, тут-то можно сделать? Или тоже, наверно, ничего нельзя. Нечего терять время. Надо работать!
07.12.84 г
Начал новую (красную) тетрадь, а эту еще не закончил. Ай-яй-яй!
Не годится! Не годится! Оставлять страницы! Так ведь могут завестись Синие синицы! Они ищут по страницам Всяких мух и блошек, Они любят небылицы И не любят кошек! Кошки тоже их не любят Жалуются совам, А они синичек губят Способом не новым. Совы сразу, как узнают, Сообщают крысам, Крысы сразу прибегают, Составляют список. Только лишь его составят, Копии снимают, А куда потом отправят, Даже крот не знает. Все потом тот список ищут, Крот аж землю роет, Волки по дорогам рыщут, Волки волком воют. Все от страха поднялись На стену полезли, А когда разобрались, Копии исчезли! Списков нету, копий нету, И пошла работа! Отвечать теперь за это Крысам неохота. Они жалуются совам, Те бегут к собакам, Ну а те идут к коровам, А коровы к ракам. Снова списки составляют, Копии снимают, А куда их отправляют, Вновь никто не знает! Все бегут за круглый стол, Открывают пренья, Составляют протокол, Выражают мненья. Протокол идет по кругу, В каждом взгляде вызов, Ставят все на нем с испугу Подписи и визы! Все в работе на износ, Не хватает суток, Все целуются взасос И звонят кому-то. И откуда-то звонят! Кто-то с кем-то, как-то… Ну оттуда говорят: «Требуются факты!» Фактов не было и нет, Есть одни ответы, Все кричат: «Гасите свет!» И давайте счеты!» Все считают в темноте, Все работе рады, Все на должной высоте, И у всех оклады! Остается навести Кой-какие справки, Кое-что чуть-чуть сместить, И внести поправки. Все кипит и бьет ключом, Цифры все подбиты, А синицы не при чем, И давно забыты. А синицы уж давно В синьку превратились Только это все равно, Все в разгул пустились. Пригласили поросят Заказали мошек, Крысы делают крысят, И целуют кошек! Принимают подношенья Все кроты и раки, Выясняют отношенья Волки и собаки. А коровы напились, Молоко разлили, Поросята завелись, И крота избили! Совы тихо, под шумок Получили ордер, Кот был спрятан под замок, Волку дали орден. Я в конце-концов ушел Все это без толку Только тихо подошел И поздравил волка. Я сегодня что-то плох, Больше так не буду. Только жалко – кот издох, И его забудут.06.04.85 г
Есть некий ужас в лингвистическом родстве слова «передача» (телевизионная) с передачей (в больницах) или с передачей (в тюрьмах). А есть еще передача в пионерский лагерь. Массовая культура и ее механизм делают человека больным и затворником.
22.10.85 г
Та тетрадь кончилась – новой нет. Только сейчас понял, что произошло с Олегом Целковым во Франции. После своих клоунских лиц, не имеющих признаков ни национальных, ни сугубо временных, во Франции у Олега прорезалась русская тема. Хотелось бы думать, что это «тоска по Родине», но думаю, что все иначе: он там русский художник – это спрос, и Целков вынужден «оказаться русским». Его фигуры, бабы, солдаты – это живые герои платоновского «Котлована». Удивительность Олега в том, что и тут, резко сменив тему, форму, он остался собой, это все равно Олег Целков с его открытием цвета, снова локального, снова неожиданного и снова праздничного, но уже особо – тона вроде бы приглушенные – это уже не его «Бабы» – красная и зеленая – но сама приглушенность, монохромность все равно цветовой удар. И глаза перекочевали из клоунских масок – они кажутся отверстиями в картинах…
Снимаюсь как сумасшедший. После «Чучела»:
1. Марио (певец из Италии) – «Герой ее романа» («Мосфильм», Ю. Горковенко).
2. Режиссер театра – «Искренне Ваш…» («Мосфильм», А. Сурикова).
3. Семен Лукич – «Эй, на линкоре!» («Ленфильм», С. Снежкин).
4. Адвокат – «Суд да дело» («Ленфильм», И. Хейфиц).
5. Д’Аннунцио – «Народный комиссар» («Мосфильм», А. Зархи).
6. Милиционер – «Чегемский детектив» («Мосфильм», Светлов).
7. Человек за рулем – «Этика водителя» («Ленфильм», документальный фильм, Гена).
8. Критик – «Начни сначала» («Мосфильм», А. Стефанович).
9. Филдс – «Соучастие в убийстве» («Мосфильм», Усков-Краснопольский).
10. Ларсен – «На исходе ночи» («Ленфильм», К. Лопушанский).
11. Выходит «Операция “С Новым годом”» («Проверка на дорогах»), Локотков («Ленфильм», А. Герман).
(В трех ролях еще сниматься, в пяти – озвучивать.)
12. Дрессировщик – «Реквием по филею» («Мосфильм», Е. Цымбал).