Я промазал, опер – нет
Шрифт:
– Разрешите?
Конвоир провел в комнату Багерова. Бедный, несчастный, затравленный и запуганный. Он смотрел на меня, как на какого-то камерного пахана, который мог его беспричинно обидеть, унизить, растоптать. А что он мог еще думать обо мне? Ведь я – представитель закона, по букве которого Багеров был взят под стражу. Закона, который не позволил ему остаться на свободе под подписку о невыезде. А ведь могли бы сделать бедолаге снисхождение...
Возможно, Багеров ненавидел меня, как бес – икону. Но выказывать он свои чувства не стал.
– Настроение у вас, Родион Андреевич, смотрю, ни к черту, – присаживаясь, заметил я.
– А от чего оно может быть хорошим? – с боязливым сарказмом спросил он. – Камера переполнена, условий нет... Да что там условия! Жизни нет!.. – обреченно махнул он рукой. – Но вам-то какое до этого дело? Вам главное – человека посадить.
– А вы ни в чем невиноваты?
– Представьте себе, нет!
– У вас жена с маленьким ребенком.
– И что с этого?
– У вас жена новая, а вы со старой спите.
– Но это мое личное дело.
– Ну, может, и личное. А может, небеса вас за это наказали.
– Я не верю в бога.
– Что ж, теперь у вас есть возможность убедиться в том, что бог есть. Изменили жене – оказались в тюрьме.
– Это слишком жестоко, – отчужденно, но вместе с тем и заинтригованно посмотрел на меня Багеров.
– Это предупреждение. Чтобы покаялись и больше не грешили.
– Я не пойму, это вы серьезно или издеваетесь?
– Серьезно.
– А мне кажется, издеваетесь. Мне срок за убийство светит, а вы мне про какую-то измену говорите.
– А была измена?
– Ну, допустим, была.
– А убийство?
– Нет!
– Что, и никто вашу жену не убивал?
– Убивал. Но это не я!.. И не надо, пожалуйста, меня путать. Я человек чувствительный, меня легко вывести из состояния душевного равновесия.
– Что ж, не буду испытывать вас на прочность. Тогда перейдем к делу. Скажите, не была ли ваша бывшая жена накануне убийства в Москве?
– Была... По путевке ездила...
– В апреле?
– Э-э... Кажется, в апреле. Да, в апреле.
– Перелет в бизнес-классе? Гостиница «Космос»?
– Вы откуда знаете?
– Работа такая.
– Да, ездила она в Москву, в апреле. Говорит, очень понравилось. А почему вы спрашиваете? – разволновался Багеров.
– А вас что-то беспокоит? – вопросом на вопрос ответил я.
– Да нет, – замялся заключенный.
– А мне кажется, беспокоит, – всматриваясь в его глаза, настойчиво сказал я.
– Вам показалось.
– Ну, если показалось, тогда ничем вам помочь не могу.
– А чем вы можете мне помочь?
– Родион Андреевич, мне от вас нужна правда и только правда. От этого, возможно, зависит ваша свобода. Возможно, сейчас вы пытаетесь скрыть от меня зерно
– Вы думаете? – занервничал Багеров.
– Вас тревожит что-то личное?
– Ну, в общем-то, да... Понимаете, мы расстались с Эльвирой по глупости, по моей глупости. К сожалению, я понял это слишком поздно... В общем, Эльвиру я любил и ревновал. А она у меня красивая, мужчины липнут...
Я бы мог поспорить с Багеровым, потому что видел Эльвиру мертвой и живой на фотографии. Не красавица, черты лица неправильные, крупные, сама полноватая, но была в ней некая чувственная изюминка, которая действительно могла привлекать к ней мужчин.
– И кто же к ней прилип?
– Да был один… Он у нее как раз после Москвы появился. Я так понял, они там, в поездке, познакомились.
– Как зовут?
– Э-э, Толик... Мой Толик, говорила... Правда, роман у них недолго длился. И она к нему охладела, и он... Со мной, сказала, лучше... А может, и не было ничего, может, она сама все придумала, чтобы меня раззадорить...
– То есть вы его не видели?
– Нет. Она говорила, что с Толиком познакомилась. Сказала, что роман у них... Мне кажется, она позлить меня хотела...
– А у вас не возникло мысли, что этот Толик и мог убить Эльвиру?
– Что?! – встрепенулся Багеров.
Минуты три он потрясенно смотрел на меня, вытягивался в лице до тех пор, пока нижняя челюсть не коснулась груди.
– А это возможно?
– Ну если у Эльвиры с ним был роман, значит, он мог у нее гостить. Или нет?
– Мог.
– Вы, Родион Андреевич, были у нее перед тем, как она погибла. Были?
– Был.
– А когда ушли вы, пришел Толик. Узнал, что вы спали с Эльвирой, устроил ей сцену ревности, которая закончилась убийством в шекспировском стиле. Могло так быть?
– Могло.
– А почему же вы тогда молчали, что у Эльвиры был московский друг?
– Он не московский, он здесь живет.
– Где?
– Не знаю... Знаю только, что он адвокатом работает.
– Ну вот, уже близко. А фамилия?
– Не знаю.
– А я знаю. Фамилия его Меднянский.
– Вы его задержали! – ликующе встрепенулся Багеров.
– К сожалению, это невозможно.
– Почему?
– Потому что он мертв. Заказное убийство... Когда Эльвира Васильевна была в Москве? Мне нужно знать дату, когда она уехала и когда вернулась.
– Уехала она... сейчас, сейчас... Пятнадцатого она уехала, а вернулась... ну, вернулась ровно через неделю...
Как ни больно было Хворостову, я все же смог вызвать его вчера на разговор и установил период, в течение которого действовала путевка его жены. Именно в этот промежуток времени в Москве находилась и Эльвира. Бизнес-класс, отель «Космос» – все совпадало. И с Меднянским я разобрался еще вчера, вместе с Дарьей Борисовной побывал у его матери, навел справки. И здесь те же даты, те же факты... Уже сейчас можно было делать определенные выводы.