Я родила от друга мужа
Шрифт:
– Паша! – снова одергиваю его.
Мне стыдно, что подумает Никольский о нашей семейной жизни.
– Что, мама? – не понимает ребенок.
– Ты молодец, это отличное решение, - Иван игнорирует, продолжает диалог Павликом. – Только нужно хорошо учиться, чтобы найти приличную работу, ты ведь это знаешь?
– Да я уже много чего знаю. Например, посчитать могу до ста и обратно, читаю еще пока по слогам, но зато хватает терпения на целую страницу! – гордо объявляет мой ребенок.
– Ничего себе! Да ты крут! –
Дальнейший разговор так и происходит между Иваном и Пашей, я не участвую. Но оно и к лучшему. Мои пальцы до сих пор подрагивают от нервного напряжения, я слишком волнуюсь.
– Приехали! Это самый большой холм вблизи города, и здесь мало людей. Выходим! – весело объявляет Никольский.
– Ура! – кричит Павлик.
Мы все выбираемся наружу. Я с тоской осматриваю окрестности, это именно природа, лавочки нет. А мои дрожащие коленки с удовольствием посидели бы.
– Держи, Светлана, расстели пока, а это на пикник. Только не съешь все, пока мы будем бегать, - Иван вручает мне плед и корзинку.
– Эм, хорошо, спасибо, - отвечаю на автомате, но на самом деле не сразу понимаю, что и для чего он мне это дает.
О! Он все предусмотрел.
Расстилаю на земле покрывало, ставлю в середину корзину и сажусь сама следом. Кажется, стоило тоже что-то взять с собой, но я подумала только о красной помаде. Дурочка!
– А-хах! Он у тебя не полетит так! Надо по-другому! – смеется мой сын.
Удивительно, но именно он быстрее понял, как им справиться со змеем. Достаю из корзинки кусочек хлеба и кусаю его, рассеянно наблюдая за мужчинами. А ведь мы втроем могли бы быть настоящей семьей.
Эта мысль больно колет в самое сердце. Становится трудно дышать. И я впопыхах ищу воду в корзине. Есть. Живительный глоток. И еще один.
Постепенно картина бегающего Павлика с Иваном перестает вызывать во мне болезненный резонанс. Я расслабляюсь и даже снимаю пару видео на телефон. Ложусь на плед и позволяю себе осторожно подумать о том, что жизнь прекрасна.
– Мама! Ты спишь? – раздается над ухом голос Павлика.
– Эм, нет, - резко подрываюсь.
Конечно, я задремала. Солнце пригревало, вот я и вырубилась. А сейчас оно ушло за тучку, прохладно. Ежусь.
– А мы все, проголодались, - заявляет сынок и присаживается на покрывало. – Что есть поесть?
– О, да я не знаю, - все еще пребываю в растерянности ото сна.
– Держи, так будет теплее, - Иван укутывает меня своей курткой и садится рядом.
Совсем рядом. Наши бедра касаются друг друга. И мой мозг снова испытывает шок.
– Спасибо, но как же ты? Замерзнешь? – торопливо спрашиваю, чтобы скрыть смущение.
– Да меня Павлик так загонял, что еще не скоро остыну! – улыбается Никольский. – Ладно, обед!
Торжественно объявляет он и открывает корзинку. А потом ухаживает за нами, сооружая бутерброды. Я лишь
– Ох, мама, это было офигенно! – заявляет мой сын.
– Паша! Что за слово! – включаю в себе воспитателя. – Нельзя так выражаться!
– Да ладно тебе, Свет, нормальное ж слово, - защищает его Иван.
Перевожу свой взгляд на него и мой мозг пронзает новый шок. Мой сын и Никольский невольно выбрали идентичную позу, а теперь совершенно одинаково поедают бутерброды. Да их можно в сборную по синхронным видам спорта отправлять! Даже тренировки не нужны.
Значит ли это, что они родные друг другу?
– Жаль, мне нужно поработать, придется вести вас домой, а так бы еще что-нибудь придумали, - Иван не замечает моего изучающего взгляда, к счастью.
– Эм, поработать? Я тоже нужна? – вспоминаю, что он все-таки мой начальник.
– Нет, ты что, отдыхай. У тебя законный выходной, да и это не по делам фирмы. Я в политику местную хочу податься, пора готовиться, - поясняет Никольский.
– О, здорово. Удачи!
– Да рано пока еще говорить об этом, - он смеется.
И снова появляются на щеках ямочки, на которые можно любоваться вечно.
– Ладно, было здорово. Зови еще, если не с кем будет поиграть, - говорит мой сын, доев, и протягивает руку для пожатия.
– Обязательно, с тобой весело, малой, - улыбается Никольский.
Что это? Между ними уже дружба? Мне кажется, за пять с лишним лет с Евгением у них не было такой связи.
– Идем, Света? – Иван поднимается на ноги и подает мне руку.
Автоматически беру ее и становлюсь рядом. Мы оказываемся близко друг к другу. Слишком близко. Опасно. Стоит наклониться лишь чуть-чуть и наши носы соприкоснутся.
Но странно, ни я, ни Никольский не отходим друг от друга.
– Эм, я очень хорошо провела время, спасибо за приглашение, - чувствую, что надо что-то сказать, чтобы разрушить неловкость.
– Да, и я. И вам с Пашей спасибо! – такое ощущение, что Иван тоже в замешательстве.
Неужели, и он чувствует притяжение?
Поднимаю глаза на него, пытаясь разобраться. Он смотрит в мои, а потом сосредотачивается на губах.
Будет поцелуй?
12
– Мама! Смотри, там радуга! – кричит Павлик, теребя меня за кофту.
Вздрагиваю и, наконец, отстраняюсь от Никольского.
– Что ты говоришь, сынок? – не сразу понимаю, о чем речь. – Ах, радуга! Красиво очень. Но дождя вроде не было, с чего бы ей появиться.
– Да нет, все возможно в этом мире, правда, друг? – Иван кладет руку мне на плечо, словно так и надо.
– Конечно! А мы с тобой еще как-нибудь потусуемся? – счастливо визжит мой сын.
Ему очень не хватает мужского общения.