Я родом из СОБРа
Шрифт:
После звонка из караулки Андреев еще минут пять подписывал документы по расходу боеприпасов, затем не торопясь вышел из палатки. До шлагбаума еще минуты три ходу, и он оказался лицом к лицу с тем «сбродом», который так не хотел видеть. Однако первое впечатление оказалось не таким уж мрачным, как он предполагал. Во-первых, старшим группы оказался бывший армейский офицер – в таких вещах Андреев разбирался сразу, – а во-вторых, прибывшие явно не были похожи на затравленных обстоятельствами сотрудников милиции с лицами скрытно пивших алкоголиков, которые приехали отбывать очередную ссылку. В их поведении чувствовалась независимость и уверенность в себе.
Но все равно подполковник сделал то, что и намеревался сделать. Он построил этих «терминаторов» (это было первое определение, которое пришло ему на ум, когда он увидел их поближе) и прочитал им короткую лекцию о режиме и распорядке части,
Алексей не придал значения слову «землянка». Он подумал, что это обычная армейская палатка, наполовину врытая в землю. Каково же было его удивление, когда их действительно привели в землянку, выстроенную с учетом всех неожиданностей, которые случаются на войне. Трехслойный накат из бревен наверняка предохранит от прямого попадания мины или подствольной гранаты. Лучи окопов, расходящиеся в три стороны от входа, заканчивались оборудованными местами для стрельбы стоя. В самой землянке было сухо и тепло, стояла печка, возле бревенчатых стенок располагались нары. И самое главное, это временное жилище группы не было совершенно видно с дороги, которая проходила в трехстах метрах. Привыкшие за год войны ко всем неприятностям командировок, собровцы были приятно удивлены неожиданным комфортом. Алексей еще подумал, что если повесить автоматы «ППШ» на вбитые в бревенчатые стены мощные гвозди, то получится картина «Партизаны Белоруссии на отдыхе». Разложив вещи, распаковав рюкзаки и вытащив все необходимое, пристроив оружие возле своих спальных мест, ребята собрались возле командира. Пистолеты и ножи никто не снял. Саня Гордюшенко по кличке Гордей оглядел своих подчиненных и ухмыльнулся. По традиции полагалось отметить день приезда,чтобы командировка получилась удачной. Это потом они недоспят, недоедят в суматошной круговерти боевой работы. Но сейчас они были свободны.
– Ну, давайте по сто грамм, хорошо, – произнес он. – Но не больше. Завтра днем на разведку.
...Ночью оглушительный гул подбросил спящего Алексея на нарах. Где-то совсем рядом стреляли пушки, и сознание мгновенно проснувшегося Чижова непостижимым образом зафиксировало тихий шуршащий шелест осыпавшейся земли за бревенчатыми стенами. Тут же в его уши ворвался режущий голос Гордея:
– В ружье!!! Занять позиции!!!
Алексей рывком сел, повернулся на копчике и воткнул ступни в ботинки, не зашнуровывая их. Времени на это не было. Естественно, никто из офицеров не раздевался на ночь. Приученный ко всему, каждый из них перед сном уложил свое оружие и разгрузку с боекомплектом таким образом, чтобы моментально найти свое хозяйство на ощупь. Свет зажигать было некогда. Пачки патронов в рюкзачке ощутимо ударили Чижова по почкам, когда он с размаху набросил разгрузку на плечи. Никто ничего не спрашивал. Кто-то первым распахнул дверь, рванул затвор пулемета и с лязгом дославшегося патрона прыгнул в столб лунного света, ворвавшегося в землянку.
Группа быстро разбежалась по заранее приготовленным местам. Еще перед сном Гордей провел боевой расчет на случай именно вот таких неожиданностей, и теперь офицеры, не толкаясь, быстро заняли боевые позиции.
Обшарив глазами и стволом автомата свой сектор обстрела, Алексей удивился; только после этого он повернул голову и посмотрел вправо и влево. Затем, не веря своим глазам, обернулся. Пушки стреляли с позиций, не видных Чижову. Куда они стреляли, тоже было не ясно. В ярком свете луны никого не было видно. «Да в чем дело?» – уже раздраженно подумал Алексей, снова пристально вглядываясь в темный кустарник на опушке предгорного леса. Вдруг грохот залпов стих. Собровцы недоуменно оглядывались. Признаков тревоги они не заметили. Никто не «поднялся в ружье», как они. К землянке подошел часовой. Его автомат висел на плече, он даже не снял его.
– Мужики, закурить не будет? – задал он извечный армейский вопрос. По его равнодушному тону Чижов понял, что все происходившее не было для караульного неожиданностью.
– Иди сюда, – сказал Алексей, поставил автомат на предохранитель и рывком выпрыгнул из окопа.
Стоять на одном уровне с грязными сапогами солдата не хотелось. Он выпрямился и огляделся. Глубокая тишина снова накрыла батальон, только невдалеке на батарее негромко переговаривались артиллеристы и позвякивали складываемые в штабель гильзы.
– Куда стреляли? – спросил Чижов. Потом подумал и добавил: – И зачем?
– А, это... – проговорил солдат, с удовольствием вглядываясь в хорошие сигареты в его руке. – Я возьму парочку, разрешите?
– Да бери, бери, – нетерпеливо сказал офицер. – Так что это было? – повторил он.
– Плановый обстрел. А вас что, не предупредили? – запоздало удивился солдат, только теперь заметив изготовленных к бою десять человек.
– Как видишь, – хмуро ответил Алексей, повернулся и, шлепая незашнурованными ботинками, спустился в землянку.
Так называемые плановые обстрелы практиковались в частях, которые наиболее часто подвергались ночным нападениям. По участкам местности, на которых или за которыми была вероятность скопления вооруженных боевиков, внезапно открывали ураганный артиллерийский и минометный огонь, предотвращая, таким образом, возможную ночную атаку. О случайно попавших в зону обстрела мирных людях никто не задумывался. Считалось, что их там не должно быть. А если кто и окажется, спишут на случайности войны.
Андрееву доложили, конечно, как среагировали милиционеры на ночной обстрел. Он только хмыкнул и покрутил головой.
Следующее утро удивило его еще больше. Как уже говорилось, сам Андреев, приняв батальон, старался не запускать свою физическую форму. В любом армейском подразделении приветствуются занятия спортом, и при новом командире, который лично пробегал с солдатами пару километров и затем увлеченно подтягивался и отжимался, этот вид солдатского «отдыха» стал нормой для каждого. Приведя после пробежки роту в спортивный городок, Андреев вздрогнул от неожиданности. Возле его личного турника, который был подогнан под его рост, разминалась вчерашняя группа кавказцев. Обнаженные по пояс фигуры блестели от пота в лучах поднимающегося солнца. Собровцы отрабатывали приемы рукопашного боя. С ножом и без, против пистолета и автомата. Замкомандира по боевой бросился было к «терминаторам», но Андреев остановил его. Пусть занимаются.
В общем, утренняя зарядка была сорвана. Весь личный состав бригады непрестанно поглядывал в сторону командирского турника. Да и сам Василий Трофимович нет-нет да и бросал короткий взгляд на слаженно работающую команду. Зрелище для военного человека было приятное.
После завтрака к подполковнику зашел Гордей с вопросами по предстоящей разведке, и Андреев, хоть и готовился к поездке во Владикавказ, незамедлительно принял его.
Опти пребывал в дурном расположении духа. В последнем нападении на колонну русских его отряд понес много потерь. Джангуразов получил неверную информацию. Лече, вернувшись из Гудермеса, открыл свой щербатый рот и сказал, что можно будет хорошо наказать гяуров. Его круглое гладкое лицо в веснушках сияло от удовольствия, когда он скороговоркой докладывал сведения, полученные им от его хорошего знакомого, русского старшины из штаба дивизии. Лече за доллары скупал у завсклада продукты для их немаленького отряда, платил хорошо, и русский дорожил этим знакомством. Один раз, правда, он поинтересовался, зачем его чеченскому другу столько продовольствия, на что Лече, округлив глаза и сокрушенно вздохнув, ответил, что в их селе совершенно нечего есть, поэтому и приходится питаться подобным образом. Затем чеченец осторожно поинтересовался насчет оружия, но старшина, хоть и принял на грудь кило водки, заупрямился. Он согласен был отдать (даром!) пару «лимонок» (Лече сказал, что сейчас по дорогам передвигаться опасно, проклятые «духи» могут все отобрать), но на большее не «подписывался». Опти тогда отругал своего снабженца и разведчика в одном лице и сказал, что информация стоит дороже, оружия у них хватает, и пусть Лече занимается только своим делом. У того было другое мнение на этот счет, но он придержал язык за зубами. Ведь если можно по дешевке достать автоматы, почему бы и нет? Но Опти сверкнул глазами, и снабженец примолк. Командировки в Гудермес доставляли ему много удовольствия и немного денег. Он пил, ел на джангуразовские денежки, спаивал старшину и потихоньку обрастал связями в армейской среде. Мужик он был оборотистый, веселый и легко заводил знакомства. Благодаря его информации, полученной из подслушанной пьяной болтовни офицеров, Джангуразов совершил несколько удачных нападений.
Русский старшина никогда не подводил, но здесь он отыгрался по полной. То ли он действительно не знал, какой будет груз в этот раз, то ли его грамотно использовала русская контрразведка, сумевшая установить его связь с чеченцем. После происшедшего он исчез из штаба.
Предполагалось, что грузовики повезут продукты и охрана колонны будет стандартной – пара бэтээров впереди и пара сзади. Так оно и было, поэтому полевой командир совсем не встревожился, увидев обычную картину. Подорвав первый БТР и подбив из гранатомета последний, Опти заблокировал дорогу. Пулеметы боевиков открыли ураганный огонь по бортам «Уралов», летели щепки, и пули с искрами рикошетили от железных дуг кузовов.