Я С СССР! Том III
Шрифт:
А меня впереди ждет хороший костюм, да еще из Франции. А это сейчас огромная редкость. На продажу оттуда везут что попроще, в основном синтетику из «Тати». А солидные вещи попадаются не так часто, если только кому-то по размеру не подошли. Или фарца предлагает хорошие вещи, но уже слегка поношенные, выменянные на икру и водку у интуристов, а этот вариант меня совсем не устраивает. И ведь еще нужно в размер попасть. Успокаивает лишь то, что мы с держателем «конспиративной» квартиры – Бобом примерно одной комплекции, так что будем надеяться, что с размером он угадал. Смотрю на часы – надо бы поторопиться, неизвестно, сколько
– Хеллоу, Алекс! – фамильярно здоровается со мной Боб и приглашает пройти в комнату, где в низком кресле, поджав под себя ноги, сидит ярко накрашенная девица – Знакомься, это Кэт.
Я равнодушно киваю ей, на бегу бросаю на диван свой плащ и пакет с виски, подхожу к костюму, висящему на вешалке, на дверце шкафа – Это он?
Хорош!.. Просто то, что мне нужно. И цвет темно-серый – оттенок маренго. Нетерпеливо оглядываюсь.
– Боб, где померить можно?
– Вон там – машет он мне на дверь, ведущую в другую комнату.
– А здесь слабо?.. – крашенная «герла» затягивается сигаретой и, вульгарно вытянув губы, выпускает в мою сторону кольцо дыма – фигура у тебя вроде классная, порадуй девушку приятным зрелищем!
Девица раздражает. Прищуренные глаза с жирными стрелками, доходящими до виска, обесцвеченные перекисью волосы и неухоженные руки с обломанными ногтями – блин, королева центровой подворотни! Но она меня при этом еще и откровенно клеит, не выпуская бычок изо рта. К счастью, окно открыто, и весь дым от ее сигареты, не дойдя до средины комнаты, рассеивается. Я, молча, подхватываю костюм, висящий в прозрачном пакете на вешалке, и направляюсь во вторую комнату. На пороге бросаю девице через плечо:
– Детка, у тебя таких денег нет, чтобы за мой стриптиз заплатить.
Пока переодеваюсь и потом оглядываю себя со всех сторон в старинном большом зеркале, слышу через приоткрытую дверь, как она недовольно шипит на Боба:
– Это что за чувак? Откуда такой борзый взялся?
– Кэт, заткнись, а? – шипит в ответ Боб – Это наш хороший клиент, и я из-за тебя терять его не собираюсь!
– Не, правда, кто он?
– Писатель известный.
– Да, ладно?!
– Уймись. Его такие лярвы, как ты не интересуют.
– Тебе-то откуда знать? Все они такие из себя чистенькие, пока до койки дело не дойдет.
Вот сучка… знает ведь прекрасно, что я ее слышу. Вот из-за таких ситуаций и не люблю я иметь дело с фарцовщиками. Но костюм, который она притащила и правда хорош. И сидит на мне он отменно, даже брюки подшивать не нужно. Пиджак на мой вкус немного коротковат, но здесь уж никуда не денешься – мода сейчас такая. Нехотя снимаю костюм, убираю его в прозрачный целлофановый пакет. Зову Боба.
– Сколько она хочет?
Названная сумма конечно немаленькая, но костюм того стоит. А главное – эта дура, кажется, сама не до конца понимает, какую классную вещь она притащила. Куда ей, с ее куриными мозгами. Ей бы только жвачкой в переходе спекулировать. Боб тихо советует:
– Поторгуйся с ней. Кэт наверняка уступит, она на тебя запала.
– Да пошла она… На, – отдаю Бобу названную сумму – Сам с ней торгуйся.
– Духи есть французские Мисс Диор, нужны?
– Ладно, давай их тоже заберу.
В результате, отдав практически все, что у меня с собой было, я покидаю «конспиративную» квартиру даже не попрощавшись с наглой девицей. Шопинг
Логос последние десять минут тихонько звенит в голове натянутой струной. Словно настойчиво подгоняя меня в спину – хватит, мол ерундой заниматься, дела же ждут! Согласен, ждут. Поэтому и сам тороплюсь поскорее уйти от Боба, чтобы не терять драгоценное время.
Внизу на выходе из подъезда молодая женщина с трудом пытается вывезти на улицу детскую коляску. Ребенок хнычет, мамаша его успокаивает.
Нынешние коляски жутко неудобные и неповоротливые, да еще и пружина у входной двери тугая. Вздохнув, притормаживаю, чтобы помочь.
– Давайте, вы подержите мои вещи, а я вынесу вашу коляску?
Женщина с радостью соглашается принять мою помощь, и я вручаю ей свои пакеты и плащ. Прямо в дверях мы сталкиваемся с группой короткостриженных мужчин в штатском. Я укоризненно смотрю на них:
– Товарищи, позвольте нам сначала вынести коляску, мы очень спешим!
Мужчины нехотя отступают, давая мне протиснутся и пропуская за мной женщину. Один даже помогает придержать тугую дверь. Пока я ставлю детскую коляску на асфальт, мужчины уже успевают исчезнуть в подъезде. Все, кроме одного. Рыжий парень с веснушками внимательно смотрит на фирменные пакеты, которые женщина мне передает. Потом глядит на меня. Обратно на пакеты.
– Эй, парень, подожди-ка!
И тут чуть в стороне я замечаю милицейский газик. Упс… В голове взвывает Слово, время словно замедляется. Воздух превращается в кисель, «рыжий» все никак не поднимет руку подозвать меня к себе.
Я успеваю подумать сразу о многом. Похоже, что я попал под облаву и по душу Боба приехали милиция. Прокручиваю внутри ситуацию. «Индульгенции» у меня с собой нет, и для начала мне придется долго доказывать, что я не верблюд и оказался в этой «нехорошей» квартире совершенно случайно. Иначе запросто могут включить меня в состав «преступной группы». С покупками своими мне точно придется расстаться – это вещдоки. Потому что если я на них предъявлю права, то на лицо уже факт моего участия в спекулятивной сделке, а это влечет за собой штраф как минимум, и телегу по месту учебы. В свете предстоящего вступления в партию, мне это совершенно не нужно. Покупка вещей у спекулянтов – это та же аморалка, просто в более легкой форме. А еще потеря времени в милиции и нудная профилактическая беседа.
И совсем не удивлюсь, если Боб, спасая собственную шкуру, легко сдаст ментам – кто я, и что я. А это уже иной уровень неприятностей и новая встреча с Москвиным. Значит что? Надо рвать когти.
Я резко вдыхаю воздух-кисель, время возвращается к своему привычному ритму.
– Парень, ты оглох?
Не дожидаясь новых приказов от рыжего, перепрыгиваю через декоративный заборчик и срываюсь на бег. Сзади раздаются свистки – оглядываюсь, из уазика вылезает милиционер в форме. Оперативник бежит за мной, бухая ботинками. Детская площадка, прыжок через скамейку, я наращиваю темп. Редкие прохожие на улице смотрят на меня с любопытством, но не мешают. И то хлеб. Кто-нибудь ведь мог и попытаться схватить. Помощь родной милиции сейчас не пустой звук для народа.