Я - счастливый человек
Шрифт:
Тем не менее, мы завершили круговой маршрут и приехали в Братиславу, там предстояло торжественное закрытие фестиваля. Туда же приехали Алла Ларионова и Николай Рыбников.
Женя Урбанский запомнился мне своей добротой, легкостью в общении. У него был хороший голос, и он с большим чувством пел «Гори, гори, моя звезда…».
Женя любил компании. Более того, он умел компанию сложить, быть первым среди собравшихся.
Рабочий фестиваль нас сдружил, мы оказались в чем-то родственными душами. И вдруг накануне отъезда я узнаю,
Он был любим зрителями. Картины «Баллада о солдате», «Коммунист», «Чистое небо» — всего несколько сыгранных ролей, но они покорили страну. Появился новый герой, красивый, мощный, влюбленный в работу и жизнь, нежно любящий муж. Он стал как бы идеальным героем.
Перед отлетом в Москву мы пошли в магазин. Денег у нас было немного, но он все их потратил на Дзидру и будущего малыша.
— Я все покупаю будущей маме и нашему ребенку.
Я ему советовала:
— Вот это купи. Это подойдет…
— Нет, Клара, нужно чуть побольше. Дзидра скоро родит…
В последний день фестиваля всех актеров пригласили на завод шампанских вин. Рассказывали легенды про это невероятное шампанское, дегустаторы демонстрировали тонкости своей профессии. Для меня это было внове, я впервые попала на дегустацию, а все было устроено как представление. На прощание преподнесли нам шампанское. Каждому актеру по ящику.
Когда мы сели в самолет, я вижу, что Женя начинает нервничать. Пытается со мной о чем-то говорить; чтобы отвлечься, стал тихо напевать: «Ту-104 — самый лучший самолет» — на мотив похоронного марша. А нам еще лететь несколько часов до Москвы. И тут мне пришла в голову хорошая идея.
— Женя, — предложила я, — давай угостим весь самолет, всех пассажиров шампанским. Пригласим стюардессу, пусть она объявит по радио, что мы возвращаемся с фестиваля и всех пассажиров угощаем шампанским.
Он обрадовался и с благодарностью посмотрел на меня. Мы позвали стюардессу, ей понравился наш план. Пассажиры оживились, девушки разносили по салонам пластмассовые стаканчики с шампанским.
Я сказала:
— Женя, спой… Свой любимый романс.
Женя взял у стюардессы микрофон и запел:
Гори, гори, моя звезда…
Пассажиры аплодировали, и, пока это происходило, объявили, что всем надо пристегнуть ремни и приготовиться к посадке. Самолет пошел на снижение. Когда приземлились, Женя сказал:
— Я так тебе благодарен. За всем этим я просто забыл, что мы летим. Для меня каждый полет — это испытание. Я столько трачу нервов, а на этот раз так легко прилетел. Большое тебе спасибо.
Осенью я была на съемках в Вильнюсе, там я встретила Женю, и он мне рассказал, что снимается в картине «Директор», играет главную роль. Предстоят натурные съемки… Через пустыню идут наши машины. Они получили высокую оценку… И он сам будет
Мы попрощались. Вскоре после этого я опять получила приглашение приехать в Чехословакию.
Я много раз бывала в этой прекрасной стране, люблю тихие улочки Старой Праги. В молодости я снималась на студии «Баррандов», была участницей многих делегаций, входила в жюри фестиваля в Карловых Варах. Это один из красивейших городов Европы, уютный, чистенький, знаменитый мировой курорт. Я любила прогулки по тропе Бетховена, к Тургеневой хате, я пила воду из источников, которые дают жизненную силу. В Чехословакии шли многие мои фильмы, и люди очень хорошо ко мне относились.
На этот раз ехала делегация, чтобы отметить ноябрьские праздники. В Госкино мне сказали, что Урбанский тоже приглашен.
Прилетела в Прагу, меня встретила добрая знакомая пани Славка. Мы вспоминали те дни, когда вместе с нею и Женей участвовали в Кинофестивале трудящихся. Пани Славка приготовила фотографии, чтобы подарить нам на память.
— Завтра прилетает Женя Урбанский. Я поеду его встречать, — сказала пани Славка.
— Славка, — говорю я, — если нас разобьют на группы, давай поедем, как и прежде, ты, Женя и я…
На следующий день я приехала в отделение «Совэкспорт- фильма», чтобы встретиться с делегацией. И вдруг вбегает представитель Госкино, с ним пани Славка:
— Клара, Женя погиб!
— Как погиб?
— У него были трюковые съемки. За руль должен был сесть дублер, но он решил сниматься сам…
Да, в ту пору трюк стоил двести восемьдесят рублей. Это более половины месячной зарплаты киноактера высшей категории. Деньги были нужны на покупку квартиры. Жене показалось, что трюк совсем несложный. Машина как бы прыгает с трамплина, и ничего с ней случиться не должно. Машина крепкая, устойчивая.
Рассказывали, что на съемку собралось множество зрителей, его поклонниц. Его приветствовали, многие принесли цветы.
А он встал на трамплин и громко крикнул:
— Хороший был парень, Женя Урбанский…
Сел за руль и погиб. У него сломался позвоночник, его не успели довезти до больницы.
Дзидра лежала на сохранении в клинике. Боялась, что будут преждевременные роды. В те дни ей никто не осмелился сообщить скорбную весть. Она родила сына и только тогда узнала, что у него нет отца.
Как же хрупка наша жизнь! Такая огромная любовь, такая прекрасная карьера, такой талантливый актер — русский актер, широкий, сильный, добрый… Лучшего не представишь. Вот- вот должен стать отцом, и вдруг — какие-то двести восемьдесят рублей… И — смерть.
Я часто вспоминаю его, нашу поездку по городам Чехословакии, наши долгие беседы, тот день на ленинградском стадионе и тот панический страх в его глазах, когда мы сели в самолет, распрощавшись с гостеприимной Братиславой.
И шампанское на борту лайнера. И романс «Гори, гори, моя звезда…».