Я - счастливый человек
Шрифт:
Однажды она посмотрела в зрительный зал и поймала пристальный взгляд молодого человека, который сидел в первом ряду. Он приходил на каждый ее спектакль. Она поначалу и предположить не могла, какую роль в ее жизни сыграет этот зритель. Это был Константин Симонов.
Так началась «История одной любви». Именно так он и озаглавил свою пьесу, которую специально написал для театра. Конечно, главную роль играла Валентина Серова.
Об их любви заговорила вся Москва. Вокруг их имен ходили какие-то невероятные слухи и легенды. Все, что писал Константин Симонов, он посвящал
Двадцать второго июня сорок первого года началась война. В ту суровую пору Валентина Серова была, пожалуй, самой популярной актрисой в стране. Ее нежный образ напоминал солдатам о далеком доме, о родной семье.
Война разлучила Симонова и Серову, но в каждом письме к ней он писал: «Жди меня…»
И стихотворение «Жди меня» он написал только для нее. Но оно вошло в сердца миллионов мужчин и женщин как заклинание, как молитва:
Жди меня, и я вернусь, Только очень жди…Константин Симонов написал сценарий фильма и назвал его «Жди меня». В главной роли снялась Валентина Серова. Это, по — моему, одна из лучших ее киноролей.
Помните, как она пела:
Сколько б ни было в жизни разлук, Я привык в этот дом приходить…У нее был особо нежный, душевный голос. Его знала вся страна. Валентина Серова часто уезжала на фронт с концертами. Однажды после концерта в полевом госпитале к ней подошел главный врач и попросил зайти в палату. Когда она вошла, увидела человека с мужественным лицом и огромными глазами. Это был Константин Рокоссовский, прославленный военачальник.
Пути жизни неисповедимы. Поговаривали, что после войны чуть ли не ежедневно, в точно определенный час, у дома Серовой в Москве останавливалась машина. Из нее выходил военный и долго смотрел на ее окна. Потом садился в машину и уезжал.
То ли быль, то ли легенда… Он — маршал, у него семья, она — знаменитая актриса, жена знаменитого поэта; обстоятельства не дали возможности им соединиться.
Отзвуки тех событий стали большим испытанием и для Валентины Серовой, и для Константина Симонова. Внешне казалось все благополучно. У них родилась дочь Маша. Симонов написал много прекрасных стихов, но внутри у Валентины как будто что-то оборвалось… Была какая-то пустота. И ощущение безмерного одиночества. Чтобы заглушить это чувство, она начала пить.
Ролей в театре становилось все меньше и меньше. Исчезли куда-то друзья. Потом замолчал
Она была Актрисой. Она не могла жить без театра и кино. Она готова была ухватиться за любую роль. Не важно какую. Так она снялась в небольшом эпизоде в фильме «Глинка».
Она ушла из театра, в котором прослужила семнадцать лет. Пробовала работать в других театрах, но не сложилось. Последним ее пристанищем стал Театр киноактера.
Сколько же трагических судеб, легенд, крушений и взлетов хранит история нашего искусства! Ярко вспыхнувшие на экране и на театральных подмостках звезды вдруг оказывались никому не нужными, они были любимы зрителями, но для них не находилось новых ролей, их не приглашали на студии, их не «видели» режиссеры…
У нас была большая концертная программа «Товарищ кино». Она прошла с аншлагом чуть ли не через все крупные центры Советского Союза. В ней принимали участие киноактеры разных поколений, а когда на сцене появлялись звезды, о которых как бы забыли Госкино и студии, зал встречал их громом аплодисментов. Любовь зрителей к своим кумирам не ослабевала. Но они не снимались. Иногда проходили годы, прежде чем они вновь появлялись на экранах, и тогда все начинали говорить: «Почему же столько лет их не снимали?»
…Прощались с Валентиной Серовой в нашем театре. Я была на похоронах. В зале было немноголюдно. Актеры, случайные прохожие, которые шли мимо и узнали, что хоронят знаменитую актрису. Приехал какой-то чиновник из Госкино, сказал невнятную речь.
А мы стояли в почетном карауле. Стояли по многу раз, потому что нас, актеров, пришедших проводить ее в последний путь, было мало.
Серову хоронили в обыкновенном гробу, обитом красным крепом. Креп был то ли потертый, то ли смятый. И здесь же, над гробом, висел ее фотопортрет, на котором она была веселой, счастливой и молодой. Такой, какой ее знали миллионы. Знали и любили.
Стояли у гроба ее мать Клавдия Михайловна Половикова, дочка Маша и ее муж. Они стояли, тесно прижавшись друг к другу.
И вдруг зазвучала песня из фильма «Жди меня»… Зазвучал ее серебристый голос:
Сколько б ни было в жизни разлук, Я привык в этот дом приходить……Константин Симонов был хорошо знаком с моим мужем, работавшим первым заместителем главного редактора «Советской культуры». Симонов попросил взять Машу на работу в редакцию. Маша стала корреспондентом.
Вскоре после этого Константин Симонов лег на обследование в Кремлевскую больницу. Он был тяжело и неизлечимо болен. Он позвонил Маше и попросил принести письма, которые когда-то писал Серовой. Часть этих писем уничтожила Серова перед смертью.
Маша пришла в больницу и увидела отца бодрым, подтянутым, сосредоточенным. Он даже шутил. А на прощание попросил Машу, чтобы она навестила его через день.
Когда Маша пришла через день и вошла в палату, перед ней был совершенно другой человек — постаревший, ссутулившийся, он ходил по палате не свойственной ему, слегка шаркающей походкой. У него были погасшие глаза.