Я спас СССР. Том III
Шрифт:
– Молодой человек, у нас сейчас такой аврал, что о выходных велено забыть.
Ну да… аврал – это наше любимое состояние души и ума. По-другому никак.
Сразу после визита в спецателье я решил, не откладывая, выполнить поручение Мезенцева – встретиться с музыкантами из Гнесинки и помочь ребятам с репертуаром. Разыскать музыкантов особого труда не составило – Николай написал мне свой
Конечно, для начала нужно подобрать им что-то на русском языке. Группа совершенно не сыгранная, ей еще репетировать и репетировать до нормального звука и вокала, а на английском произношение у них такое, что за рубеж пока даже соваться нельзя – только опозорятся. И никакие суперхиты из будущего их сейчас не спасут. Какой бы ни была песня классной, ее еще нужно достойно исполнить. А с этим у них пока беда.
Поэтому новые песни для группы должны быть не только хитовыми, но и по силам для них. Уже несколько дней перебираю в голове подходящие варианты, отметая один за другим. Что-то слишком сложно пока для самих музыкантов, что-то слишком… продвинутое – публика этого просто не поймет. Да и на пальцах изобразить, что от них требуется, я не могу. В результате останавливаюсь пока на Сюткине и группе «Браво». Хорошие мелодии, запоминающиеся слова, а главное – годятся для твиста, который сейчас на пике моды. Его танцуют буквально все, и даже в «Голубом огоньке» твист можно увидеть. Да и старички из худсоветов не должны быть против моих песен, слова там совершенно аполитичные. К тому же в своей «прошлой» жизни я и сам пытался сыграть эти незамысловатые мелодии на гитаре. Потерзав память, пишу на листе слова трех песен, с которых мы и начнем.
– Ваша задача – выучить слова. Мелодии совсем несложные, сейчас я спою, а вы послушайте.
– Не понимаю… – помотал головой Ник. – Нам же тебя как поэта представили. А ты еще, оказывается, и композитор?
– Композитор – это слишком громко сказано, но кое-что могём!
Ребята смеются, а я беру со стойки шестиструнную гитару. Сажусь на высокий табурет и начинаю наигрывать аккорды «Дороги в облака» группы «Браво» как самой легкой. Потом запел, посматривая на лист со словами. Парни слушают, открыв рот. Барабанщик Петр начинает осторожно подыгрывать мне, и выходит у нас вполне неплохо.
– Слушай,
Ребята дружно закивали.
– Откуда она у тебя?
– Отсюда. – Я постучал пальцем по лбу. – Я бы, конечно, мог бы притащить другую песню. Но вам все равно не дадут выть всякие «йе-йе-йе» и трясти патлатыми головами. А петь «Течет река Волга»…
– Да, в болото такое музло. – Парни засмеялись.
– А вторая песня?
– Вам что, одной не хватило? Ладно, слушайте…
Пришлось исполнить им «Любите, девушки» Сюткина. А потом и «Лучший город земли» группы «Браво». Все три песни в одном стиле, так что никто в моем авторстве не усомнится. Для последней нужны, конечно, контрабас и банджо, но, думаю, в Гнесинке их не составит труда найти. Уж чего-чего, а инструментов здесь навалом каких хочешь.
– Так что ищите бас-гитару, контрабас, пишите партитуру – на следующей неделе приеду, проверю.
– А что-то посерьезнее у тебя есть?
– Есть. Но вы это сначала разучите! Потом устроим вам первое выступление и послушаем, что люди скажут. А что-то «посерьезнее» вам пока рановато петь.
Я пожал руки, направился к выходу. Уже в дверях обернулся.
– Кстати, а какое название у вашего ВИА?
Ребята засмущались.
– В документах, – Николай покраснел, – стоит «Московские соловьи».
Ну хоть не петушки – я с трудом сдержал смех. И какой же идиот придумал группе такое название?!
– Теперь вы «Машина времени». Я договорюсь.
Фантастика в СССР на подъеме – даже ревнители советских устоев поймут. На английский тоже легко переводится.
– А почему «Машина времени»? – удивляется Ник. Сакс и барабаны тоже вопросительно смотрят.
– Вот и они спросят об этом.
– Да кто спросит-то?!
– Публика. Начнут задавать вопросы, сами на них отвечать, придумывать свои версии. А вы молчите и многозначительно улыбайтесь. Интрига, понимаете, дорогие соловьи?
Когда субботним утром я вхожу в знакомое здание на Пушкинской площади и поднимаюсь в кабинет Аджубея, Алексей Иванович уже ждет меня. Тепло здороваемся и обмениваемся скупыми мужскими комплиментами. Я сообщаю ему о том, что он неплохо выглядит после отпуска, что чистая правда, он отвечает фразой, от которой меня уже слегка потряхивает.
Конец ознакомительного фрагмента.