Я стану твоим другом
Шрифт:
Анна, поддерживая руку в гипсе, даже не думала закрываться. Она упала в ноги свекрови.
– Да я виновата и хочу, чтобы меня наказали и по закону, и по совести. Может, хоть так мне легче станет.
– Хочешь, чтобы стало легче? – подбежал к ней Борис Иванович. Схватив невестку за волосы, заставил её подняться. – Ты-то хоть и с переломом руки, но живая, а он лежит в гробу. Я никогда тебя не прощу. Желаю тебе мучиться до конца жизни!
Дарина смотрела на дедушку и не узнавала его в этом озлобленном человеке. Его чёрные с проседью волосы растрепались, в тёмных, как у сына, глазах горела ненависть.
– Я убью тебя! – выкрикнула Светлана Даниловна и вцепилась ногтями невестке в лицо, покрытое синяками и ушибами. – Убью! Ты не должна жить после такого.
Родители Анны бросились оттаскивать сватов от дочери, поднялся невообразимый шум и гвалт.
Дарина смотрела на происходящее в оцепенении, ей казалось: всё это происходит не с ней, пройдёт немного времени и кошмар закончится. Она чувствовала, что некая стена отчуждения пролегла между нею и всеми людьми, даже крики слышались, как сквозь толщу воды приглушённо и вязко. В горле у неё першило, глаза горели, будто в них попал острый перец, но слёз не было. Окаменевшие мышцы в груди едва пропускали воздух, не позволяя нормально дышать.
– Скажи, Анна действительно так поступила!? – тряхнула внучку за плечи Светлана Даниловна. – Почему ты молчала? Прикрывала свою гадину мамашу?
Дарина молча смотрела в глаза бабушки, горящие злобой. Что она могла ответить? Никто не мог наказать мать больше, чем она сама себя. Неужели никто не видит, что прежней Анны не стало и перед всеми на коленях стоит совершенно другой человек, вернее его пустая оболочка. Душа матери умерла вместе с отцом.
– Жестокосердная. Знал бы Миша, кого он вырастил. Ты ведь и слезинки не проронила. Сердце у тебя из железа что ли? Получается, какая мать, такая и дочь. С этой минуты никого из вас знать не желаю! Нет у меня больше ни невестки, ни внучки. – Светлана Даниловна оттолкнула Дарину от себя. – Не подпускайте этих змеищ к гробу, пусть в стороне стоят.
Бабушка Маша обняла Дарину и тихо прошептала:
– Не слушай её, это не она жестокие слова произносит, горе за неё говорит.
На кладбище как ни рвалась Анна, как ни причитала, её и впрямь не подпустили к гробу. Коллеги и лучшие друзья Михаила встали плотной стеной и не позволили ей приблизиться к покойнику. Люди осуждающе смотрели на Анну, в толпе раздавался шёпот: пусть она и жена, но раз стала убийцей, должна иметь совесть и не появляться возле жертвы. Её сомлевшую и обезумевшую от горя родители с трудом усадили в «Скорую помощь», вызванную Дариной. Старики чувствовали себя неловко под осуждающими взглядами людей, пришедших проводить их зятя в последний путь.
Дарину тоже оттерли от гроба, но она и не старалась подойти ближе, ей не верилось, что в этом плотно закрытом деревянном ящике, поблёскивающим лаком, лежит её весёлый, никогда неунывающий отец. Происходящее действо напоминало ей странный спектакль, участником которого она оказалась непонятным образом. Оказывается, её отца уважало и любило много людей. Никогда прежде она не видела столько плачущих женщин и девушек, мужчины тоже украдкой вытирали слёзы.
Домой она вернулась с бабушкой Машей, родители матери остались с ней в больнице.
Бабушка и дедушка появились лишь на следующий день к вечеру, они сообщили: ночью Анна вторично пыталась покончить с собой, стащив у дежурной медсестры из шкафа лекарства. Врачи спохватились вовремя и сумели её откачать, но так, как она находится в невменяемом состоянии, то её переведут сначала в психиатрическое отделение больницы, а потом в специализированную клинику. Они уже подписали все документы.
Три дня прошли для Дарины как в тумане. На улице стояло лето, а у неё в душе царил леденящий, замораживающий кровь холод.
– Хватит тут всем сидеть без дела и лишь вздыхать, – заявила бабушка Маша. – Беду ни праздностью, ни ленью не поправишь. В любом несчастье судьба оставляет пусть крохотный, но выход. Лишь время ослабит горе, надо увезти девочку отсюда, чтобы она отогрелась душой. Я забираю её с собой.
Так Дарина оказалась в маленьком хуторе Сокол, расположенном на берегу реки Кубань. Когда-то здесь существовала рыбацкая артель, а в советское время работали маслобойный и рыбный заводы, но укрупнение сельских поселений коснулась и этого хутора. После закрытия мелких заводиков работы лишились и те, кто ещё не переехал в соседний посёлок. В хуторе остались одни старики и две-три семьи из молодых тех, кто не пожелал покидать свои дома.
Первое время Дарина просто сидела в саду на лавочке или лежала на берегу реки, глядя в воду. Но потом бабушка Маша потребовала, чтобы она выполола грядки на огороде, затем заставила её собирать ранние яблоки и груши для сушки на солнце. Каждый день она придумывала новую и новую работу, не давая правнучке проводить время праздно. Когда работа по дому закончилась, оказалось, что помощь Дарины требуется подруге бабушке Маши такой же древней старухе, как и она. За два с половиной месяца на свежем воздухе и натуральных продуктах Дарина окрепла и немного отошла от страшной потери. Девочка загнала боль глубоко внутрь, не позволяя ей без конца терзать сердце.
Как-то вечером бабушка Маша завела доверительный разговор, она рассказала Дарине, что в восемнадцать лет вышла замуж за одноклассника Григория. Прожила она в браке с мужем лишь четыре месяца, потом его забрали на фронт. Он был такого же как она возраста, совсем молодой, едва начавший познавать мир. Шёл сорок четвёртый год, война требовала всё новых и новых жертв. Григорий погиб почти сразу же. У неё от него ничего не осталось, даже фотографии, только память.
– Не требуется забывать, можно и нужно помнить. Но мы должны жить ради тех, кого любили. Они бы не желали, чтобы мы их долго оплакивали, забывая о себе. Их душам там будет тяжело. – Бабушка Маша показала куда-то вверх. – Ты можешь не верить, что там кто-то есть, но разве человек умирает полностью? Хоть частичка обязательно от него остаётся. Отец в тебе души не чаял, поэтому ради него будь сильной. Михаил хотел бы, чтобы ты стала счастливой. Тебе придётся очень постараться для этого. Сделать за него всё, о чём он мечтал, но не успел осуществить. Положиться тебе не на кого, мать не помощница, поэтому придётся бороться в одиночку. Если станет совсем невмоготу, приезжай сюда, ко мне. Здесь тоже твой дом. Послезавтра тебе нужно вернуться в поселок, чтобы пойти в школу. Звонила твоя бабушка, Анну выписали из больницы, вроде бы теперь она в адекватном состоянии, но не стоит на неё надеяться, будь самостоятельной. Тебе пошёл четырнадцатый год, а это не маленький возраст, придётся быстро повзрослеть.
Дарина надолго запомнила слова бабушки Маши, они помогли ей вынести неожиданное отчуждение и странную неприязнь одноклассников. Она слышала за своей спиной разговоры, что она дочь сумасшедшей и убийцы, поэтому вполне может и сама стать психопаткой. От неё отвернулись друзья и знакомые. А лучшая подруга Марина заявила прямо:
– Не подходи ко мне больше, никто теперь не хочет с тобой общаться. Я тоже не буду с тобой дружить.
Целый год Дарина терпела издевательства и насмешки одноклассников, пыталась искать правды и жаловаться, пока не поняла: нужно измениться самой.