Я стираю свою тень 3
Шрифт:
— Привет, сыщики. — Услышал я его голос.
— Доброе утро, Михаил. У нас есть новости.
— Я не сомневался. Нашли зацепки?
— Нет, нашли полностью. Мы установили личность серийного убийцы. — Айрис назвала его имя, номер машины, место работы и адрес проживания. — Вещдоки — это его компьютер.
Следователь ответил не сразу. Я решил, что на него напала оторопь от неожиданности, или же он нам не совсем поверил.
— Я его знаю. Он у нас часто тут носится с камерой, интервью берет. Кстати, одна из жертв была его репортершей. Он был на ее похоронах. Не верится, что… Я даже боюсь спрашивать, как вам удалось так быстро найти, боюсь, мне ума не хватит понять.
— Я могу вам рассказать про все этапы, которые вывели на этого человека. — С готовностью поделилась Айрис.
— Не по телефону и в более приватной обстановке. Думаю, как-нибудь посидеть с вами в кафе, семьями, пара на пару.
— Ждем приглашения. — Весело ответила супруга.
— Непременно. Ладно, спасибо вам за работу, пойду выписывать у прокурора ордер на обыск.
— Будьте осторожны, убийца хитер и силен.
— Не переживай, сделаем все аккуратно, без шума и пыли.
Следователь положил трубку. Айрис светилась счастьем.
— Здорово. Какое хорошее дело мы сделали. — Она полезла ко мне обниматься.
— Слушай, мы соберемся с семьей Михаила в кафе и будем обсуждать убийц и его жертв? Бр-р-р, тебе не совсем полезны такие разговоры.
— Да, брось, Гордей, это как в игре, занятно. Мне очень жаль жертв и их родственников, но не стоит так проникаться случившимся. Это было и будет, таков уж человек. Мы же не смаковать дела маньяка собираемся, а совсем наоборот. Нашему ребенку не повредит, если у его матери будет всплеск гормонов счастья от раскрытого преступления.
— Надеюсь. Ладно, я побежал на работу в прямом смысле. Если хотите, вечером будет пицца.
— Это дорого. Купи курицу, лапшу и картошку, завтра наварю супа, чтобы целый день не подходить к плите.
— Умно. — Согласился я, порадовавшись благотворным изменениям супруги. Она стала сечь фишку, что значит быть хозяйкой в доме.
Я попрощался с друзьями. Они проводили меня с видом, будто я шел на подвиг ради них.
— Ты там это, не перерабатывай. — Напутствовал Апанасий.
— Постараюсь. — Пообещал я. — Айрис, ты тоже.
— Пойду, завалюсь в кровать до обеда. — Соврала она мне.
Я съехал вниз на лифте, начав заранее экономить силы. По дороге до работы я успел понять, что к вечеру их совсем не останется. Вывеска пиццерии всколыхнула во мне странные чувства. Никакой ностальгии, только воспоминание о том дне, когда я попал в ледяной плен. Из знакомого персонала здесь была только уборщица, поэтому вопросов, к которым я готовился, мне никто не задавал.
— Город знаете. — Спросила меня девушка администратор.
— Да. Вообще этот рукав Млечного Пути для меня как дом родной, вдоль и поперек изъезжен.
— Зона вашей ответственности Октябрьский район города. — Напомнила она мне, подумав, что я ошибся районом.
— Я в курсе.
— Вот ваша термосумка, вот терминал. Умеете пользоваться?
— Конечно. Скажите, а пиццы, от которых отказываются клиенты, всё ещё позволено доедать персоналу?
Она смерила меня взглядом, будто я бомж, которого наняли с ближайшей помойки.
— Обычно, мы делим их среди поваров и администраторов, но если вы очень хотите есть, я могу попросить кусочек.
— Спасибо, буду признателен. Для пешей работы требуется много калорий. Если всю еду покупать, то работа не окупится.
Она согласно покивала и сделала вид, что занята. Я ушел в дальний угол кафе, как делал это раньше и стал ждать заказ, упершись в экран телефона. Почитал последние новости. Ничего кардинально за время моего отсутствия в мире не поменялось. Просто удивительно было знать, что все новостное однообразие подавалось под разными соусами, а люди смотрели и читали новости, не замечая этого. Скукотища. То ли дело знать, что через несколько месяцев ты станешь отцом, а матерью будет одна из красивейших женщин вселенной. Кто бы мог подумать, глядя на забившегося в уголке кафе курьера, что он несколько дней назад разморозился из криосна, а перед этим бегал с автоматом наперевес по коридорам распутной космической станции.
От этих мыслей мне было весело и смешно. Вспомнил, как когда-то для меня многое значил оценивающий взгляд человека. Бывало, я терял покой, когда видел, что меня оценили ниже, чем я сам себя ощущал. Каким я был глупым и зависимым. Если бы сейчас сюда завалилась сборная королев красоты и публично выразили мне свое «фи», я бы не только не обратил внимание на них, но и посмеялся бы. Люди, унижающие других публично, пытаются поднять свою самооценку. А что мне до оценок других, когда я сам оцениваю себя. В нашем городе мне не было равных во многих вещах.
— Гордей, тебе заказ. — Администратор позвала меня.
В том числе, как курьер, я тоже был непревзойденным по скороподнятию без лифта. Начался рабочий день набирающий обороты к вечеру. Примерно в четыре часа дня мне перепал кусок пиццы, потом в восемь. Народ как сума сошел, напарывался хлебобулочными на ночь, не теряя темпа вплоть до одиннадцати вечера. Если бы в полдесятого я не купил «шкалик» водки, мне бы пришлось совсем туго. Тело после нескольких месяцев в условиях меньшей гравитации, чем на Земле, успело растерять необходимый тонус. Спиртное, попав в двигатель, запустило искусственные мышцы.
В одиннадцать я сдал сумку, терминал и получил расчет. Появились малодушные мысли взять такси, но я отогнал их. Купил, как и просила Айрис, ингредиенты для супа и потопал домой пешком. Благо, прохладная ночь располагала к прогулкам. По дороге позвонил Айрис, чтобы ждала кормильца. Она засобиралась выйти мне навстречу, но вспомнив, что я не особо нуждаюсь в ее защите, решила остаться дома, приготовить мне омлет из двух последних яиц.
Машин на дороге, несмотря на позднее время, ездило не мало. Просто так дорогу не перебежишь. Я направился к ближайшему светофору, делая петлю. Там, дожидаясь зеленого света, сидел бродячий пес с красной биркой в ухе. Посмотрел на меня снизу вверх, как на равного участника движения и снова уставился на светофор. Мы пошли одновременно, когда загорелся зеленый и тут, какому-то торопыге взбрендилось объехать стоящие на светофоре машины. Может быть, он не увидел меня и пса и решил, что стоять, как лох, никого не пропуская, недостойно его престижного статуса, и рванул между рядами.