Я тебя ненавижу
Шрифт:
Мы все в ужасе наблюдали как он опускает её на пол, оставшуюся целой и невредимой лишь благодаря его хорошей реакции.
– Чья это была идея? – он не кричит, но его голос раздается на весь зал настолько громко, что мне кажется, от вибрации его тона дрожат мои внутренности.
Оглядываюсь на ребят, все опустили глаза в пол.
– Это была наша с Малевской идея, - делаю я шаг вперед, стараясь не показывать страха.
– И в чем же заключалась ваша «идея», девушка? – спрашивает он так, будто не может вспомнить мою фамилию.
Сглатываю слюну, облизывая пересохшие губы.
–
– И что, вы хотите сказать, что способны?
Я киваю. Какое-либо сомнение покажет мою беспросветную глупость.
Сергей Архипович удивленно поднимает бровь и жестом показывает на брусья, но до меня не сразу доходит, что он хочет, чтобы я продемонстрировала верность своего утверждения.
«Надеюсь, меня он тоже поймает», - размышляла я пока готовила снаряд, в чем он мне помог. Посмотрела на него украдкой. Все же он пугал меня до чертиков, но сейчас мне вдруг показалось, что если я смогу поразить его, то может быть он передумает и возьмет меня?
В голове возникает идея, но я пока не сообщаю о ней, обдумывая её с трепетом и страхом. Стою, смотрю на белую пудру магнезии, прокручивая в голове комбинацию, которую хочу, чтобы сейчас исполнило мое тело. Не только петлю, но всю программу, с которой выступала советская гимнастка на Чемпионате Мира в семьдесят восьмом году.
В свое время я умоляла Таисию Андреевну обучить меня петлям, которые выполняли наши соотечественницы в семидесятых. Она, конечно, считала это блажью, так как их давно запрещено выполнять на соревнованиях, но мне очень хотелось, да и ей самой было любопытно, получиться ли у меня.
Сумина будто почувствовала мою задумку, она, как и Данилевский, вернулась после совещания, и подошла ко мне, тихо, так чтобы никто кроме меня и Данилевского её не услышал.
– Алена, не вздумай!
Я смотрю на нее, не успевая слово сказать, как слышу слова Данилевского.
– Нет, она рвется показать свои способности, не будем её останавливать.
Ощущаю в его словах желание меня наказать, а не увидеть на что я способна, и это подстегивает меня еще сильнее.
– Ты не понимаешь, она хочет выполнить «Петлю Мухиной», - Сумина, с нескрываемой тревогой в голосе, пытается теперь отговорить Сергея Архиповича, но не знаю кто из нас упрямее, я или он.
Снова киваю, подтверждая её слова. Данилевский никак не реагирует, лишь складывает руки на груди.
– Тогда лови её, у нее получается через раз, - опускает руки Сумина.
Пропускаю слова тренера мимо ушей. Я знала свои минусы, знала, что порой ленилась, могла проявить слабость, недовыполнить элемент, рассчитывая на помощь и поддержку Суминой. Сейчас же морально на мне ответственность за собственное будущее, и я должна сделать все на пределе своих возможностей.
Подхожу к брусьям, закрываю глаза, сосредотачиваясь. Вокруг тишина, но даже если бы раздавались звуки - я не способна их слышать. Только собственное дыхание и биение жилки где-то на шее.
Открываю. Руки на нижней жерди, оборот вокруг нее, поднимаю тело на руках, перелетаю с нижней жерди на верхнюю и встаю ногами на нее полностью выпрямляясь. Там, где-то
Касаюсь её. Выдох. Оборот, стойка на руках на верхней жерди и вновь сложный элемент с отрывом в полете от верхней жерди чтобы вернуться к ней успев развести ноги в полете почти в шпагат. Перелёт на нижнюю с отбивом животом и земля. Тяжело дышу не веря, что стою на мате. Не упала. Выполнила. Ноги и руки дрожат, меня всю трясет. И на таких негнущихся ногах я поворачиваюсь к Данилевскому. Он изумлен. Долю секунды я вижу это в его глазах. Мне удалось удивить его.
– Насте понадобится для поддержания соревновательного духа замена, так что приходи через неделю на тренировку, до этого меня не будет.
Он согласился меня тренировать и одновременно унизил, сообщив, что это только для того, чтобы Малевская не расслаблялась. Сцепляю зубы, чтобы не высказать то, что думаю и ухожу в душ.
Пока прохожу мимо зевак, они хлопают меня по спине, а я и забыла обо всех, мне не было ни до кого дела, потому что этот цирк был устроен для одного зрителя, но и он похоже не оценил.
Убеждала себя, что Данилевский хороший психолог и манипулятор, либо он знает, как воздействовать на мой боевой дух, либо действительно я лишь игрок на замену.
Вечером с базы меня забрал Клим. Душ не унял напряжение и злость, приправленные разочарованием. Мышцы, казалось, до сих пор дрожали, но не от усталости. Стресс её стер.
– Данилевский согласился меня тренировать, - сообщаю я.
Самгин бросает на меня взгляд, но не видит на моем лице радости.
– Что-то ты не прыгаешь от счастья, ты ведь так этого хотела.
Пожимаю плечами, думая рассказывать ли ему насколько сегодня безумно вела себя.
– У меня сегодня была дуэль с Настей, - все же решаюсь, Клим недоуменно приподнимает бровь. Я замечаю, что он не гонит машину, а медленно ведет её на черепашьей скорости. Улыбаюсь, зная, что он оттягивает передачу меня на поруки бабушке. – Мы устроили соревнование на выполнение «Петли Корбут».
Клим резко тормозит. Чувствую, кое-кто перешерстил интернет на тему спортивной гимнастики, раз понимает, о чем речь.