Я твоя

Люче Лина

Дестина засмеялась и задрала голову, чтобы взглянуть на сверкающую вывеску. Ресторан назывался "Водопад", и о нем слышали все жители столицы Первого, хотя далеко не все имели возможность зайти внутрь.

– Вот это да, - выпалила она, очутившись внутри. Перед ней открылся огромный холл-сад шириной не меньше тридцати метров, а в длину, пожалуй, и больше. Высота потолков также поражала воображение - не меньше восьми метров, оценила девушка, подняв голову. Здесь кругом были диковинные растения и десятки, сотни водопадов. Крохотных, маленьких, больших и огромных. Вода стекала по ступенчатым стенам, струилась по специальным выемкам в полу, весело искрилась

на мини-мельницах, вырывалась из фонтанов всевозможных форм и размеров. От этого в зале было очень влажно, но воздух был приятным на вкус. Его можно было пить, словно кислородный коктейль.

Лей протянул свою карточку девушке-швейцару в умопомрачительном наряде, и та сняла плату за вход.

– А сколько, если не секрет?
– тихо спросила Дестина у него.

– Тебя это не должно тревожить, - улыбнулся Ситте, обнимая девушку за талию. Они прошли сквозь холл и попали в сад, полный цветущих деревьев, фонтанов и скульптур. От сладкого запаха десятков разноцветных орхидей у нее даже закружилась голова, и стало так легко и весело, что в голову даже пришла нелепая мысль о токсическом отравлении.

– Хочу показать тебе любимый фонтанчик, - сказал он, подводя ее к какой-то скульптуре из мрамора, немного абстрактной. Дестина разглядела очертания мужской и женской фигуры с крыльями. Они слились в поцелуе, обнимая друг друга, а вокруг них в воздухе кружились разноцветные капли воды, поднимающиеся снизу вверх - они отрывались от разноцветного озерка у подножия скульптуры и, медленно кружа, стремились ввысь.

– Как это?
– спросила она, с детским любопытством посмотрев на Лея.

– Хм, дай подумать... это как-то вот так, - Лей подхватил ее на руки и поцеловал. На этот раз Дестина не стала останавливать его. Они находились глубоко в сказочном саду, скрытые от швейцара и возможных посетителей буйной растительностью. Его руки крепко прижимали ее к его телу, платье задралось, но ей было не до него: все внимание было сосредоточено на его горячих губах и невообразимо наглом языке. Ноздри дразнил его запах – казалось, даже запах был нахальный, дразнящий, упрямый… она чувствовала, как с каждой секундой размягчается в его руках, словно пластилин, но он продолжал соблазнять ее.

Ситте остановился, только когда она начала тихо постанывать. Моргнув, она с трудом пришла в себя и густо покраснела.

– Ты что-то со мной... невозможное делаешь, - пробормотала девушка, глядя ему в глаза. Лей смотрел на нее с легкой улыбкой, в которой было предвкушение. Настолько откровенное, что Дестина даже замерла от приступа желания.

– Пойдем?
– спросил он, кивая в сторону обеденного зала.

– Ага, - пробормотала она, даже не уловив суть вопроса.

– Лей, - Дестина снова едва не согнулась пополам от очередной шутки. Он не уставал поддразнивать ее и рассказывать анекдоты, - Хватит уже меня смешить, я хочу поесть.

– Разве ты до сих пор не наелась, маленькая обжора?

Ситте очень весело смотрел на нее, откинувшись в удобном кресле. Они сидели в огромном зале, где было много людей, но в то же время наслаждались уединением - от других столиков их отделяли журчащие вертикальные стены, состоявшие только из воды. Ее негромкий шум позволял приглушить посторонние разговоры, и они слышали только друг друга.

– Наелась. Но здесь невероятно вкусные десерты, - Дестина погрузила маленькую ложечку в пиалку с чем-то засахаренным, похожим на молочное желе.

– Что правда - то правда. Хочешь еще кофе?

– Нет. Иначе я и правда

лопну, - засмеялась она.

– Тогда я расплачусь?

– Ага.

Дестина положила ложечку и, облизав губы, посмотрела на Лея. Его взгляд остановился на ее груди. Она почувствовала, как становится тяжело дышать.

– Пойдем ко мне, - предложил он, когда официант снял с его карточки оплату.

– Пойдем, - согласилась она без колебаний.

Лей посмотрел ей в глаза, перенося. Дестина осмотрелась в его гостиной, и поняла, что зря беспокоилась об оплате в "Водопаде". Он вовсе не бросал к ее ногам половину годовой зарплаты, как она опасалась. Для него обед в дорогом ресторане, похоже, был нормой, потому что дом Ситте выглядел как жилище очень хорошо обеспеченного гражданина Первого. Гостиная была расширена, потолки подняты в форме пирамиды. Оформление - геометричные, простые линии, основные цвета - красный и белый. Камень, металл, кожаные диваны и кресла. Огромный бар со стульями, изящные светильники.

– Я на минуту, - сказал Лей, выходя из комнаты.

Дестина села на высокий барный стул и подумала о том, как там Кая. Ее тянуло спросить об этом у Лея, но она понимала, что, скорее всего, не получит какого-либо ответа.

Потом она вспомнила свой разговор с Ксеаром. Он дал ей время подумать, но что он сделает потом? Возможно, отдаст на растерзание Бьякке. Дестина вздрогнула. Она верила, что Айи не стал бы бить ее, но глубоко сомневалась в том, что глава СБ обладает подобной щепетильностью. Если он душил кого-то при свидетелях, то уж конечно, не станет долго колебаться, прежде чем сомкнуть пальцы на ее горле, когда они останутся наедине.

Впрочем, если бы он хотел так с ней поступить, зачем бы ему ждать сутки? Ксеар мог сразу позвонить Бьякке, чтобы тот арестовал ее. Тем не менее, он этого не сделал. Почему? Неужели действительно что-то к ней чувствует? Зачем только она пошла к нему с этим предложением о сделке? "Затем, что преступник не должен разгуливать на свободе", - ответила Дестина сама себе. Надо было делать не так. Надо было убеждать Каю, чтобы та все рассказала. Кому угодно. Хоть своему опекуну-полицейскому. Но ей стало жалко девушку, и она бросилась на амбразуру, защищать. А теперь защита может потребоваться ей самой.

Она знала про себя, что трусиха. Ей не выдержать даже пятнадцатиминутного профессионального допроса "с пристрастием". А уж если Яльсикар и впрямь поднимет на нее руку, то она свободно и непринужденно признается даже в том, что лично совершила все преступления, перечисленные уголовным кодексом миров - все до единого и со всеми отягчающими. Ее били в той, земной жизни, не раз и не два. Однажды даже по лицу. Она помнила, как это страшно. Это только в кино кажется не страшно, а на самом деле очень пугает. И губы сразу опухают и немеют, а во рту металлический привкус крови, который запоминается на всю жизнь, как и унизительное чувство беспомощности.

– О чем ты думаешь с таким лицом?
– удивился Лей. Дестина вздрогнула и очнулась. Он подошел и протянул ей какую-то коробочку.

– Это тебе.

Она посмотрела на Лея, улыбаясь, и все неприятные мысли разом улетучились.

– Какая прелесть, - выдохнула она, вынимая из коробочки украшение, которое оказалось подвеской на коммуникатор в виде сияющего шара на серебряной цепочке.

– Это дополнительный зарядник, - пояснил он, ловко подцепляя шарик к ее коммуникатору.
– Наверняка тебе много звонят. Эта штука подпитает коммуникатор, если он разрядится полностью, и ты не сможешь его зарядить.