Я твоя
Шрифт:
– Вот здорово, спасибо.
Лей достал стаканы для коктейлей.
– Что тебе сделать?
– спросил он.
– Не знаю, что-нибудь вкусное.
– Сладкое?
– Не очень.
Лей немного подумал, смешал два коктейля, ловко орудуя разноцветными бутылками с алкоголем, сиропами и газировкой. Достал две трубочки, погрузил в бокалы и подвинул один ей.
– Ты был уверен, что я к тебе пойду?
– спросила она, отпивая глоток.
– Нет, почему ты так думаешь?
Дестина показала пальцем на шарик, прицепленный к ее коммуникатору.
– А, это... ну, я бы подарил тебе
Он смотрел прямо в ее лицо, их взгляды скрестились, потом Лей наклонился и поцеловал ее.
– Пойдем в спальню?
– как-то очень спокойно, по-домашнему спросил он, словно предлагал посмотреть телевизор, и она легко кивнула.
И тогда он просто взял ее за руку и повел за собой. Дестина немного смутилась, когда дверь за ними закрылась, но Лей лишь улыбнулся, и все прошло. Она с почти детской радостью позволила ему взять себя на руки и аккуратно положить на кровать.
– Ты знаешь, что у тебя потрясающая улыбка? – не удержалась она.
– Правда? – он просиял еще больше от комплимента и коснулся губами ее шеи:
– Мне тоже нравится твоя. Ты очень красивая, Дес.
– Спасибо, - выдохнула она, а его нахальные руки уже полезли под платье. Через пару минут Дестина была уже полностью обнажена, и Лей ласкал ее, изучая ее тело. И совершенно не было неловко, как обычно бывает в первый раз с кем-то. Она только прерывисто дышала, наслаждаясь прикосновениями опытных рук, и без малейших сомнений отдала свое тело в их распоряжение. Ее губы прикасались к его разгоряченной коже с не меньшим энтузиазмом, и вскоре он нетерпеливо сорвал с себя рубашку и дернул ремень брюк.
Она даже приподнялась на локтях, приоткрыв рот, когда он полностью разделся – ничего красивее раньше Дестина не видела.
– Первый раз смотришь на обнаженного возбужденного красавчика с крыльями? – догадался Лей со смешком. Его глаза, как всегда веселые и доброжелательные, скользнули по ее телу в ответ. Дестина залилась краской до ушей, и он сжалился, и неуловимым движением скользнул на постель, накрывая ее сверху своим телом, разводя ее ноги своими.
– Не стесняйся, солнце, - шепнул он, покрывая поцелуями ее лицо. – Мне очень нравится, как ты на меня смотришь.
– В скромности тебя не упрекнешь, - прошептала она и улыбнулась. Но ее смущение сразу прошло – так тепло и спокойно было в его объятиях. Дестина обняла его за плечи, притянула к себе и легонько прикусила за нижнюю губу, поощряя. И тогда он мягко взял ее, все еще глядя в глаза.
Она закрыла их через пару секунд и сбилась с дыхания, крепко обхватив его ногами за бедра. Лей не потерял голову от страсти – он оставался в меру требовательным и очень нежным. И только когда она нетерпеливо куснула его за ухо, он слегка усилил нажим и намотал ее волосы на руку, прижав к подушке. Дестина послушно следовала за каждым его движениям, понимая, что от нее больше ничего не требуется: очевидно, она находилась в постели с одним из самых опытных мужчин в Семи мирах. А потом совсем, совсем перестала что-либо понимать и думать.
Весь мир померк и взорвался на несколько секунд сплошного наслаждения, а потом, едва успокоив дыхание, Лей снова поцеловал ее и с улыбкой прошептал:
– Я хочу тебя еще раз. Прямо сейчас.
26.
Айи
Когда она явилась в приемную прямиком со свидания, ему захотелось кого-нибудь придушить. Вот просто взять - и задушить. Желательного того самого, кто ее целовал. Но Ксеар знал, что не имеет на ревность ни малейшего права. Она не давала ему никаких авансов, напротив. Даже после того поцелуя, который - он готов был поклясться - понравился ей - она не позволила рассчитывать на какое-либо продолжение.
Он внезапно вспомнил, как однажды, когда Альбумена еще не ушла от него, он перехватил ее взгляд, направленный на Грея. В тот миг, задолго до того, как она сказала ему о своих чувствах к Люче, он все понял. Неужели ему суждено всю жизнь мучиться, наблюдая, как женщины предпочитают его другим? Чем он заслужил эту пытку?
И что ему, черт возьми, делать с упрямой девчонкой? Айи понимал, что дело серьезное. Скрывая информацию о преступлении, Дестина вступала на скользкую дорожку. Если кто-то об этом пронюхает, если дело дойдет до журналистов - он вынужден будет выставить ее из миров минимум на год. Таков закон. А если это произойдет, то она вернется совсем другой и может растерять свои способности. И тогда - ему стало очень холодно - она может и не войти в седьмой.
Ксеар вдруг понял, что настал один из тех редких моментов в его жизни, когда ему понадобился совет. Но кто мог бы дать его? Кто достаточно мудр и объективен, чтобы оценить ситуацию здраво? Кто не заинтересован в каком-то исходе? Айи повертел в руках коммуникатор, а потом быстро и решительно набрал номер.
– Хватит уже улыбаться, скажи хоть что-нибудь, - проворчал Айи. Он уже подумал, что зря стал делиться с Аквинсаром своими переживаниями. Камушек отреагировал совсем не так, как ожидал Ксеар. Казалось, за столько лет дружбы он имеет право на каплю понимания или хотя бы просто уважения, а этот... кусок гранита просто смеялся над ним.
Впрочем, в третьем мире, где они встретились, Аквинсар совсем не был похож на гранитную скалу, а выглядел как самый обычный молодой человек. Очень стройный, почти хрупкий. Светлые волосы до плеч, серые внимательные глаза. Только глаза выдавали его истинный возраст, который, как и возраст Айи, исчислялся уже столетиями.
– Я улыбаюсь, потому что рад за тебя, - мирно заметил Аквинсар.
– А сказать мне просто нечего. Ты же сам все знаешь.
– Ничего я не знаю, - возмутился Ксеар.
– Если бы я знал, стал бы я с тобой... откровенничать?
Аквинсар снова улыбнулся.
– Айи, ты ведь сам сказал, что вам суждено быть вместе. А если так, то не все ли равно, каким именно путем вы к этому придете?
– Что ты имеешь в виду?
– не понял Ксеар.
– Я имею в виду, что совершенно неважно, что ты сейчас будешь делать, - пожал плечами его собеседник.