Я в моей голове
Шрифт:
Отобрал несколько методичек по боксу и один каталог по культуре, с одной статьей с картинками об иконах. Вечером изучал. Про иконы ничего полезного. А из методичек выцепил про рваный бег и выполнение на бегу различных упражнений, а так же бег с тяжестями в руках и на ногах. Надо к утренней зарядке на следующей неделе подготовить утяжелители (попросить мать сшить мешочки для песка с завязками) на руки и на ноги. На стадионе уже мною тропинка протоптана - надо усложнять условия для бега.
Прикинул, как будут выглядеть утяжелители, и показал матери. Посмотрев, кивнула. Похоже, она уже перестала удивляться моим просьбам и поступкам. Вечером был подвергнут перекрестному допросу, вперемешку с шутками по поводу концерта и танца. Но было видно по родителям, что они довольны и горды. Судя по обмолвкам, на следующем концерте ожидаю их увидеть. Упрекали за то, что не сказал им заранее о своем участии в концерте. Видимо, неудобно им пришлось сегодня на работе. Заодно напомнил про обследовании отца. Видимо не прониклись еще. Надо давить.
На следующий день Воронкова Светка (подошла одна) уведомила меня о сообщении ей Евгении Сергеевны о предстоящих выступлениях группы на школьном и городском взрослом концерте к 8-му марта. Поздравил и посоветовал подобрать еще пару девчонок для замены на всякий случай с готовыми костюмами. Порекомендовал в марте возобновить репетиции и заранее придумать новые движения. Неожиданно он сказала:
– Спасибо тебе... от всех нас!
– И улыбнувшись, убежала. (Наверное, почувствовала запах подаренного ею одеколона).
После школы с Филом перетащили антиквариат ко мне. Расположившись в бабушкиной комнате, собрались начать опись и очистку некоторых икон. У бабушки спросили, как ухаживать за иконами. Оказалось никак - только пыль смахнуть. Сухой кисточкой из моего детского набора как смогли, почистили некоторые иконы. Прикинув тяжесть и объем уже собранного, поняли, что все нам вдвоем не утащить. А ведь в воскресенье еще добавятся крупные и тяжелые предметы, и Фрол обещает в воскресенье принести несколько. Нужен будет третий человек или придется вывозить в Москву за два рейса. Фила обязал сходить в городскую библиотеку и в ее читальный зал за литературой по иконам. Фил предложил сделать самим пробную поездку в Москву с несколькими предметами на разведку. Если получится, то и старший не потребуется. Обстановку поймем и тропинку проторим. А если не получится, то рискуем, только потерей денег на билеты и нескольких икон. Я подумал, что это разумно. Не хотелось подставлять взрослого человека или решать потом вероятные проблемы с посвященным в наши замыслы посторонним. Так и решим - сделаем пробную поездку через неделю.
Субботу прогуливать - нам не привыкать. А на этот раз запасемся справками от родителей. К директору мне ходить не понравилось.
На следующий день, переодевшись после школы, захватив пару червонцев и чистую тетрадь (на всякий случай), я отправился за гитарой в микрорайон города. Друг Евгении Сергеевны жил на набережной города в старом доме.
Несколько таких первых благоустроенных 2-х, 3-х и 4-хэтажных домов, были построены (возможно, тоже пленными) после войны для городского начальства и руководства многочисленных заводов и фабрик города. Уже потом, после начала хрущевского строительного бума новое поколение начальников, предпочитало селиться в новых домах улучшенной планировки. А в этих, уже ставших, старыми и непрестижными, домах, оставались доживать свой век старики или жили их потомки и редкие новоселы из счастливчиков пролетариев.
Дверь на втором этаже мне открыл высокий худой нескладный парень лет 30-35. Я его видел среди музыкантов на танцах, концертах и вроде среди оркестрантов на торжествах в городе. Одет он в застиранную рубашку, вытертых до белизны джинсах и тапочках. Длинные волосы, усы и бородка выдавали его принадлежность к нынешней богеме. Они же его немного старили. (Лет 28-30 прикинул приглядевшись). Оглядев меня, уточнил:
– За гитарой?
Я кивнул. Он посторонился, пропуская меня в квартиру. Скинув в прихожей ботинки и верхнюю одежду, надел предложенные тапочки и пошел за хозяином. Планировка квартиры, как и предполагал, была нестандартной. Небольшая прихожая продолжалась узким коридором. В квартире пахло обедом, немного кошками и чем-то незнакомым, что присуще всем чужим квартирам. Пройдя за парнем по коридору с рядом закрытых дверей, я оказались в комнате творческого человека. Потолок и стены были покрыты какими-то панелями (наверное, для звукоизоляции), на стенах множество плакатов, афиш, изображениями зарубежных и отечественных вокально-инструментальных групп, фотографий. В углу электроорган или синтезатор (не разбираюсь) с микрофоном и колонками. На стене над узким раскладывающимся диваном висит электрогитара. Еще одна прислонена к синтезатору. Напротив заваленный стол (художественный беспорядок), рядом проигрыватель на тумбочке со стопками пластинок на двух полках. В углах под потолком маленькие колонки, какие-то фонари и разноцветные лампочки, (наверное, самопальная цветомузыка). Хозяин прервал мой осмотр, достав, откуда-то из-за шкафа гитару в матерчатом чехле и протянул мне:
– Смотри.
Я, расстегнув чехол, достал инструмент. Гитара была светлого цвета и выглядела как новая. Накинув ремень, я проверил звучание струн на каждом ладу. Гитара звучала!
– Струны и некоторые лады заменены, - информировал он. Я кивнул.
– Раньше играл?
– Заинтересовался.
– Пытался, на гитарах знакомых. Своей не было.
– Опять шифруюсь. Теперь он кивнул.
Я достал и протянул ему червонцы. Он из заднего кармана простой кошелек и достал пятерку.
– Присаживайся, - кивнул мне на диван. Сам сел на круглый стульчик у синтезатора.
– Евгения... Кхм Сергеевна сказала, что хочешь научиться играть?
– Смотрит испытующе.
– На хорошем уровне, - уточняю. Он отчего-то смутился и вдруг протягивает руку:
– Павел.
– Сергей.
– Жмем руки. Отмечаю - пожатие уверенное крепкое, рука сухая теплая.
– Как ты собираешься учиться?
– неожиданно спросил он.
– Не понял? Как скажешь, - удивляюсь. Опять смутился.
– Дело в том, что я никогда не учил не знакомых. Евгения... Сергеевна попросила.
– Неуверенно объяснил он.
– Поэтому я не знаю, как это делается.
– Уточнил.
Я задумался - честный парень, без понтов, без гнильцы, не рвач, но и не добытчик. Надеяться на такого можно, но за ним не укрыться женщине. Он не ведущий, а ведомый, даже в своей профессии. Менее умелые, но более наглые и пробивные его оттирают, но при необходимости используют. Спрятался от жизни за своей музыкой и доволен.
– Думаю, мы с тобой должны согласовать место, дни и время для занятий. У меня таких мест нет, кроме школы, да и там нежелательно. Я буду приходить туда, куда скажешь и в то время с гитарой. Ты меня учишь тому, что считаешь нужным - теории и практике и даешь задание для самоподготовки дома. Как в школе. (Улыбаюсь). На следующем занятии проверяешь, разбираем ошибки и учим новое. Я могу приходить в будни после уроков в понедельник, среду, пятницу, субботу. В воскресенье в течение всего дня. Платить за занятия могу после каждого занятия, еженедельно или за месяц. Как скажешь. Сколько стоит занятие - не знаю. Тоже - как скажешь.