Я всё равно тебя добьюсь
Шрифт:
– Какое заблуждение? По опросу восемьдесят процентов аудитории уверены, что мы и так давно встречаемся. Не стану же я их разубеждать, верно? – выгоняю мелочь из машины, галантно придерживая ей дверцу. – Направляй меня, моя прекрасная леди. Если вдруг захочется в аэропорт, загранка у меня с собой.
– Зато я свою не захватила, так что как-нибудь в другой раз, – пристраиваясь на пассажирском, отзывается она. – Выйди на трассу в город, дальше разберёмся.
– Как пожелаешь, – жух-жух и я уже за рулём, завожу двигатель и разворачиваюсь, объезжая вымытые дождями ямы и оставшихся на обочине свидетелей нашего побега. – Не могу не заметить, ты шикарно смотришься в моей машине. Прям
– Продавалась? – вкрадчиво уточняют.
Эм. Что, опять не то что-то вякнул?
– Не придирайся. Ты меня поняла. Это был комплимент.
– Да, и в этом весь ты. Сделать комплимент оскорблением – твоя фишка.
– Главное, она у меня есть, – чем дальше удаляемся от деревни, ныряя в кукурузные и пшеничные поля – тем становится легче дышать. И дело вовсе не в кондее, включённом на максимум. Не знаю, просто парит меня вся эта атмосфера деревенской глуши. И персоны, поселившиеся через забор. Кстати, о нём. – Как твой женишок отреагировал на то, что мы куда-то укатываем?
– У женишка есть имя.
– Да. Теперь есть. Но ты не ответила.
– Никак.
– Никак – в смысле, ему всё равно?
– Никак – в смысле он пока не знает.
– Ууу, а ты плохая девочка.
– Нечаев, оставь скабрезные умозаключения при себе. Будь добр.
– У меня так-то тоже есть имя, – замечаю я. А то всё Нечаев, Нечаев. По пальцам можно пересчитать, сколько раз она обращалась ко мне не по фамилии.
– Да. Я видела твой паспорт.
– Когда?
– Всякий раз, когда ты совал его мне, предлагая оставить автограф в графе “семейное предложение”.
– Могу ещё разок предложить. Мы как раз за платьицем катимся, я там себе и смокинг могу прихватить. Совместим приятное с полезным, ммм? Есть же у вас где-то ЗАГС или хотя бы МФЦ?
– А МФЦ зачем?
– Как зачем? Там тоже можно расписаться. Я промониторил. Только и жду сигнала.
Покачав головой, Демидова молча тянется к радио, переключая кнопки станций.
– Оставь, – торможу её, перехватывая за кисть, когда она попадает на нашу песню. Рука торопливо отдёргивается, прерывая контакт. Ну-ну. Делаем вид, что я чумной? Не надо брехать, знаю я, чего ты стремаешься.
Зато по салону теперь разливается мелодичный женский голосок, чередующийся с мужским и менее мелодичным. Моим, собственно. У нас как выходит: вроде бы и попса, но с уклоном в хопчик 21 . Иногда даже в репчик. Интересный микс, короче.
Где ты? С кем ты? Как ты?
Разбежались две судьбы.
Прости, но я говорила сразу:
Нам не по пути.
В этом некого винить
21
Хип-хоп
Ты и сам знаешь,
Так бывает:
Кто-то находит, кто-теряет.
– Это так странно, – с минуту вслушиваясь в свой куплет, подаёт голос Пуля.
– Слышать себя со стороны? – понимающе уточняю.
– Да. Словно бы ты, а словно и нет. И дело даже не в обработке.
Правильно. Её здесь толком и нет. У нас есть маленький бзик – мы против фанеры 22 . Пускай выступление
22
фонограмма
Каждая песня, каждый наш выход на сцену даёт эмоции. Каждую строку мы пропускаем через себя. Снова и снова. Зал это чувствует, поэтому отдача колоссальная. И вот это, наверное, самое крутое в том, что мы делаем.
Где ты? С кем ты? Как ты?
Я звоню, но в ответ гудки.
Мне плевать на твои слова,
Но ты права, ты была права.
В мокрых кроссах по лужам,
Забив на дождь,
Я иду к тебе
Вдоль ночных дорог…
– К этому быстро привыкаешь, – мне самого себя вполне норм слышать, за год в сольном плавании привык. Это Паулина крутится в большом мире шоу-бизнеса всего ничего, но и она обвыкнется.
Нет. Всё-таки, наша коллаборация 23 , на которой опять же я настоял – идеальная тема. Всего за несколько недель мы подняли мой весьма скромный из-за высокой конкуренции на рынке уровень ротаций 24 до первых строчек хит-парадов. Не знаю, почему, но давно повелось, что девушка в группе самый беспроигрышный вариант.
23
Сотрудничество с кем-то
24
Радиоротация – термин, используемый в индустрии коммерческого музыкального радио, для того, чтобы узнать как много раз песня была проиграна в эфире радиостанций
Слишком быстро выезжаем в цивилизацию. Время беспощадно. Почему оно тянется там, где не нужно и так стремительно летит, когда просишь его притормозить?
– Куда? – тормозя на красном светофоре, киваю на таблички с указателями улиц.
– Навигатор показывает налево.
– Налево так налево. С тобой хоть сколько раз можно налево.
Чего, снова мимо? Молчание – золото, я понял.
Ещё через четверть часа петляний и остановок на пешеходках тормозим возле самого крупного и распиаренного в городе Свадебного Салона, приютившегося на первых этажах многоподъездных бетонных гусениц.
– А ты куда? – удивляется она, видя, что я собираюсь вылезать следом за ней.
– Что значит, куда? С тобой.
– Издеваешься?
– Разве что над самим собой.
Садо-мазохист, отвечаю. Никаких крюков и прищепок не надо, чтоб профессионально делать себе "бо-бо".
– Тим, не надо.
– Боишься передумать?
Ух, как молнии сверкают в этих ясных синих очах. Правда глаза колет, малыш?
– Как знаешь.
То-то же, а то артачится.
Входим под звон навесного китайского колокольчика в прохладное помещение, слепящее от преобладания белого. Слева, справа, впереди, везде – длинные стойки с десятками вешалок. Стены белые, пол белый, потолок белый. Да всё, твою мать, белое. Словно в сугроб вверх тормашками окунули.