Я выбираю быть твоей
Шрифт:
— Скажите, Рок. То, что вы вчера говорили… Что мне закрыт путь домой. Это без вариантов? — я очень стараюсь выглядеть спокойно, хоть сердце и трепыхается в горле.
— Если не хочешь умереть и убить своего ребёнка при обратном переходе, то без вариантов. Тебе нужно принять тот факт, что ты тут… очень надолго, Соломия, — произнося это, мужчина наблюдает за мной из-под полуопущенных ресниц, небрежно откинувшись на спинку кресла.
Вот-только расслабленность его позы не вводит меня в заблуждение. Почему-то сейчас его ко мне внимание ощущается ещё более хищным, чем раньше, словно я чем-то… повысила свою ценность. Тьфу, бред в голову лезет. Сдалась я ему… Но и добрым альтруистом он не выглядит. Тогда почему мне помогает? Ладно в лесу спас. А сейчас? Зачем это всё?
А пока попробую разобраться и найти хотя бы какие-то решения.
— Рок, я хотела сказать, что безмерно благодарна за то, что вы для меня сделали вчера… и сегодня. За то, что предоставили кров и помощь. И даже одежду. Скажите, как я могу отблагодарить вас? И ещё… посоветуйте мне, пожалуйста, чем я могла бы заняться, чтобы содержать себя и своего ребёнка? Я готова работать и быть иждивенкой на вашей шее точно не собираюсь.
По мере моей речи его брови удивлённо ползут вверх.
— Работу? В твоём положении? — уточняет недоверчиво мужчина. И в его голосе появляется угрожающие стальные нотки.
— Моё положение не причина ждать, что мои проблемы будет решать кто-то другой, — вздохнув, пожимаю плечами. Не представляю, что я могла бы делать в чужом мире, но может найдётся для меня хоть что-то, что мне по силам. — Так вы посоветуете?
А вот сейчас я совершенно не понимаю, почему он злится? Ведь злится же. Даже желваки на лице играют, и чёрные глаза пылают так, что смотреть страшно.
— Соломия… — резко начинает Рок, ведёт головой, сурово сжав губы, и, спустя миг, продолжает уже немного мягче: — Ни о какой работе не может идти и речи… пока что. Ты ещё слишком слаба, как и твой ребёнок. Абсолютно ничего не знаешь о нашем мире, законах и порядках. Для начала выздоровей. Сегодня тебя навестит лекарь и обследует более тщательно ваше с ребёнком состояние. Задача Жозелин — помочь тебе освоиться. Она расскажет всё, что ты должна знать о Ильмондаре в целом и империи Занаган в частности. Вернёмся к разговору о том, чем тебе заняться в этом мире, позже.
— Но… — ошарашенно выдыхаю я.
— Никаких «но», — безапелляционно перебивает меня на полуслове адамир. — Ты же хотела обратиться за помощью к властям? Считай, ты её получила. На территории моего дариата я — высшая инстанция. Ты под моей опекой. На этом всё. А сейчас, иди сюда. Будем ставить блок.
Ошарашенно моргнув, я наблюдаю, как он поднимается и протягивает мне руку. С полной уверенностью, что его приказ будет выполнен. Ну-у-у-у… я же сама попросила. Глупо теперь ломаться, хоть и страшновато уже как-то. А насчёт работы и всей этой помощи я ещё обязательно отстою свою позицию. Но сначала действительно узнаю больше информации, чтобы подходить к вопросу более конструктивно. А сейчас не вижу смысла задерживать адамира пустыми препирательствами. Вкладываю свою ладонь в его и тоже поднимаюсь, чтобы замереть лицом к лицу.
— Посмотри на меня, — велит бархатно и вкрадчиво.
Послушно поднимаю голову и встречаюсь взглядом с чёрным глазами.
В тот же миг его руки обхватывают моё лицо, так что отвернуться я уже не смогу. И почему он постоянно норовит ко мне прикоснуться? Это… сбивает с толку.
— Сейчас очень важно, чтобы ты действительно добровольно согласилась на моё вмешательство. Тогда это пройдёт для тебя без каких-либо последствий.
— А какие могут быть последствия? — запоздало спрашиваю у мужчины. Ох, тупишь, Солька.
— Мигрень, сонливость, слабость… — с ироничной улыбкой перечисляет он. — Но мы ведь без этого обойдёмся, правда?
Я растеряно киваю, утопая в чёрных омутах его глаз, теряя ориентацию в пространстве и времени.
— Вот так, девочка, — пробегает по моим венам тепло его гипнотичного голоса. — Мне очень нравится, когда ты послушна. Впусти меня… в свой разум.
Даже если бы я хотела ему сопротивляться, всё равно бы не смогла. Что-то заставляет меня верить этому мужчине, доверять. И сейчас, когда моё сознание растворяется в его взгляде, когда от бархатных с лёгкой хрипотцой интонаций, всё внутри дрожит, отзываясь, я, кажется, чувствую, как возникает между нами какая-то странная, дарующая чувство защищённости и одновременно с этим немного пугающая связь. Но это ощущение мелькает и исчезает, как и остальные мысли. Мой разум явно требует перезагрузки.
А следующее, что я осознаю, это мягкость подушек на диванчике, куда меня почти бессознательную укладывает Рок.
— Что… — дёргаюсь я в его руках.
— Тшш, просто полежи, пока придёшь в себя, — велит мужчина, перехватывая мои запястья. — Всё прошло хорошо. Теперь твои мысли никто не сможет прочитать.
— Даже вы? — недоверчиво переспрашиваю у него.
— Для себя я оставил лазейку, — хитро подмигивает адамир. — Я смогу это делать с твоего разрешения.
Что-то во всём этом не сходится. Если захотел и смог оставить лазейку, то мог и вовсе оставить мой разум для себя доступным. И даже не говорить мне об этом мог. Зачем ему эти сложности?
— Я не люблю слишком простые задачи, Соломия, — огорошивает меня внезапным признанием мужчина. — И сейчас я не читаю твои мысли. Ты слишком красноречиво на меня смотришь, — а пока я перевариваю это замечание, меняет тему. — Мне пора, идти. Сейчас сюда за тобой придёт Жозелин. Ей можешь доверять… как мне. И смело расспрашивать о нашем мире. Она тебе всё расскажет.
Произнеся это, он почему-то продолжает склоняться надо мной. И руки по-прежнему держит. Гладит большими пальцами мои запястья, смотрит задумчиво. Слишком близко. Слишком интимно для вчерашнего незнакомца. И в чёрных глазах тлеет огонёк, от которого меня бросает в жаркую дрожь. Опять. Мне бояться? И кого больше? Его, или себя?
— До встречи, Соломия, — говорит Рок, наконец отстраняясь. Поднимается на ноги.
И уходит, оставляя меня в ещё большем раздрае, чем я была до нашего разговора. Как-то так получилось, что полученные ответы породили ещё большее количество вопросов. И это его странное поведение. Ну не могла ведь я его привлечь, как женщина? Или могла? Нет, на внешность я не жалуюсь, писанной красавицей себя не считаю, но то, что довольно привлекательна, знаю. Но та же его Эмари намного эффектнее меня. К тому же мы из разных миров. Я не… куарда. И беременна чужим ребёнком. Скорее всего ощущение его мужского интереса, это последствия этих его манипуляций с моим сознанием. Иллюзия близости. А значит, не берём в голову. Меньше всего мне сейчас нужно запасть на этого непонятного властного и пугающего мужика. Очень горячего мужика, надо признать. Ай, Солька, хватит слюнями исходить. У него эта… аманте имеется. И отставку он ей не давал, кстати. Значит, для меня табу.
За этими размышлениями меня и застала Жозелин. Появившись в гостиной, она уведомила меня, что по мою душу скоро явится лекарь и предложила провести в комнату. Предложение звучало весьма настойчиво, но спорить с ней я не стала. Визита местного эскулапа и сама с нетерпением ждала — мне жизненно необходимо было знать, что с моим малышом всё в порядке. И да, я хотела услышать ещё от кого-то, что беременна не человеком. Чтобы окончательно убедиться и принять этот факт.
Лекаря мы встретили в вестибюле. Высокий седовласый мужчина (а среди этих куардов низкие вообще бывают?) в строгом тёмно-сером костюме, чем-то напоминающим военную форму, только без всяких знаков отличия и позументов, галантно поклонился, увидев нас, безошибочно определив, что я и есть его пациентка сьера Соломия. Представился он сиером Гарнотом Сайна, лекарем рода Шаера, а потом предложил мне опереться на его локоть, чтобы он мог сопроводить меня в мои покои, где сможет провести осмотр. Не заметив на невозмутимом лице Жозелин никаких предостережений, я охотно приняла предложенную помощь. Всё-таки впереди меня ждала довольно длинная лестница на второй этаж. Да и Гарнот этот произвёл приятное впечатление спокойной и увереной компетентности.