Я выжил, начальник!
Шрифт:
– Да в гробу я всех видел, - пренебрежительно говорил сидевший на полу Олег.
– Пахан у меня все может. Вот приезжай ко мне и увидишь сам, - кивнул он рослому молодому зэку, который на кулаках отжимался от пола.
– И приеду!
– Парень прыжком встал на ноги.
– Надеюсь, твой пахан платит хорошо?
– Он тебе все, что надо, даст. За меня он в лепешку расшибется.
Вулич сидел на бетонном полу и растирал оставшиеся после наручников полосы на кистях. Услышал шаги и звук вставленного в замок ключа. Дверь распахнулась. Вулич увидел Бармина.
–
– Ну что, - зло спросил майор, - узнаешь или нет?
– А твою морду с ожогом трудно не узнать, - усмехнулся Борис.
Бармин бросился вперед и сильно ударил его кулаком. Борис, поднырнув под руку, легко хлопнул майора по животу.
– Бей от корпуса!
– посоветовал Борис.
Удар дубинки по спине заставил его упасть на пол. Бармин пнул его в живот.
– Гнида!
– заорал он.
– Ты здесь подохнешь! Понял, тварь?!
– И снова ударил ногой.
– Вот хрен ты угадал, мент, - неожиданно засмеялся Борис.
– Я выживу и буду жить. А ты скоро крякнешь от инфаркта! Сдохнешь, мент! Майор снова ударил его ногой. Прапорщик, посмотрев на стоявшего у двери напарника, вышел.
– В наручники его!
– приказал Бармин.
Красноярск
– Тут все написано.
– Вера протянула майору милиции два листка бумаги.
– Теперь я могу ехать домой?
– Разумеется. Спасибо. Дорогу мы оплатим.
– Очень на это надеюсь!
– засмеялась Вера.
– Я вам еще буду нужна?
– Когда возьмем Котова, проведем опознание, а затем уже суд. Надеюсь, теперь недолго.
– Значит, Кощей в Омутнинске?
– Котов подошел к висевшей на стене карте.
– Да, - ответила Римма.
– И я пошлю туда…
– Ни в коем случае. Сейчас нет верных людей. Если твои посланцы попадутся, они скажут, кто их послал, и тебя возьмут. А твоя связь со мной известна, и это будет на руку ментам.
– Но тогда как разобраться с Кощеем?
– Знаешь, я слегка сорвался. А на самом деле все гораздо проще. Кощей сам вернет деньги. Ну сколько-то потратит, потом отработает. Меня сейчас очень волнует Роман. Я был у него, он в панике, боится тайги, боится всего. Требует отправить его за границу. Хочет денег. Много денег. И это мой сын!.. К тому же заявляет, что если я не сделаю этого, он расскажет обо мне милиции. Представляешь? Вот такая кутерьма пошла. Чтобы устроить свою жизнь, сын шантажирует отца. Олег не такой. Он сам отвечает за свои поступки и помощи не просил никогда. А вот как быть с Романом, даже представить не могу. Он так и сказал: или ты отправляешь меня к маме, или я иду в милицию и все расскажу о твоих делах. Знаешь, Римма, я даже ответить ничего не сумел. Потом долго сидел один и курил. Думать не мог ни о чем. Я и раньше замечал за Ромкой подобное. Он постоянно докладывал мне о каких-то проступках брата или сестры. Конечно, не бесплатно. И я поощрял это, потому что хотел все знать о старших детях. Выходит, я сам вырастил…
– И что ты будешь делать?
–
– Отправлять Ромку. Правда, от меня он ничего не получит. Да и самому надо уматывать. Но сначала надо сделать кое-что. Ну, чтоб в России на меня продолжали работать. А уеду я вполне законно. И ты, разумеется.
– А что именно ты собираешься предпринять? О, кажется, я понимаю - Азов и…
– Вот именно. Узнать, где месторождение, и можно уезжать. На нас будут работать по крайней мере два промывочных прибора. Азов не блефует, он просто не умеет этого. И я заставлю его дать сведения.
– Думаю, ты ведешь себя неправильно.
– Что? Ты мне говоришь такое?
– Да, - улыбнулась она.
– Я всегда честна с тобой. Надо сделать вот как…
Тея
– Ну, мужики, - сказал Азов, - пожелайте нам удачи. Вроде как дело сдвинулось. Меня вызывают в Красноярск, в управление природных ресурсов. Значит, узнаю, можно нам разрабатывать месторождение или нет. Скажу честно - как вскрыл конверт, так руки затряслись. Неужели все-таки…
– Может, кому-то из нас с тобой поехать?
– перебил его Матвей.
– А то ведь дорога дальняя.
– До Теи довезете, а там я с пожарными улечу, Трофимов - мужик надежный. А вот до вертолета вы меня подкиньте. Король наверняка знает о вызове. И разумеется, попробует меня перехватить.
– Как бы он это и не затеял, - с сомнением произнес Матвей.
Охотничий домик
– Я б на месте Петра голову тебе отрезал тупой ножовкой, на кол насадил и поставил в навоз около фермы, - ворчал чистящий картошку Пахом.
– А он тебе, гаденышу, даже слова плохого не сказал. Я бы тебя…
– Заткнись ты, - усмехнулся лежащий на топчане Роман.
– И делай то, за что тебе отец платит, охраняй меня и корми. И вот что еще - пива хочу. Пахом, не поворачиваясь, взял лежащий на столе обрез карабина и, не глядя на парня, выстрелил. Взвизгнув, тот скатился с топчана и вжался в пол.
– Еще слово, и пулю в лоб всажу, - положив обрез, пообещал Пахом.
– И не шучу я, пришибу и в тайгу уйду. Петр, конечное дело, вначале рассвирепеет, но потом простит, и все будет нормально. Поймет, что я и его, и дело спас. Ты же, сучий потрох, отца в тюрягу упрятать желаешь. Сволота ты законченная! Таких, как ты, на зоне петухами делают.
– Я все расскажу отцу, - опасливо приподняв голову, пообещал Роман.
– И он тебе…
– Я сказал!
– Пахом бросил нож, который воткнулся в край топчана, распоров рубашку на плече парня. Тот с криком метнулся к двери и выскочил наружу.
– Отец с тебя, гада, шкуру спустит, - прокричал Роман.
– Если бы был моим, - прошептал Пахом, - ей-богу, пришиб бы.
Котчиха
– Подъем!
– В кормушку заглянул прапорщик.
– Дрыхнешь?
– усмехнулся он и открыл дверь.