Я захватываю замок
Шрифт:
— Подумать только! Держать одежду в башне, которой шесть сотен лет! — воскликнул он.
Нейл обнял за талию мисс Блоссом и объявил ее девушкой своей мечты, а затем, развернувшись к окну, встал коленями на подоконник, чтобы заглянуть в ров.
О-о-о! Вот она, мысль!
— Не желаете поплавать? — невинно спросила я младшего Коттона.
— С удовольствием! — отозвался он.
— Плавать? Ночью? Сейчас? — Томас выпучил глаза.
— Ну да. Будет весело. — Я слегка подмигнула. Хвала Небесам, он все понял и перестал ошалело на меня таращиться. — Одолжи Нейлу плавки. Простите, Саймон,
— Мы понаблюдаем из окна, — улыбнулся Саймон.
Выудив из недр шкафа купальный костюм, я ринулась в спальню Томаса — тот не мог найти плавки. Боже мой, неужели забыл в школе? Только этого не хватало!
— Что за бред? — прошипел брат. — Вода ледяная, забыла?
Ничего я, разумеется, не забыла. Мы не купаемся во рву до июля, а то и до августа — и даже тогда жалеем, что полезли в воду.
— Позже объясню, — бросила я. — И не вздумай отговаривать Нейла!
Плавки нашлись в трубе — оттуда тянул сквозняк, и Томас заткнул ими дыру. Слава богу, они черного цвета!
— Переоденьтесь в ванной, а потом спуститесь через башню, — сказала я Нейлу. — Томас, проводи гостя. И посвети ему. Нейл, встретимся у рва!
Вручив плавки, я ушла в «буферное государство», сменила платье на купальник и быстро пробежала через спальню к двери.
— Удачного плавания! — пожелал мне Саймон и снова повернулся к Роуз. Оба замечательно уютно устроились на подоконнике.
Лишь переодеваясь, я осознана, во что сама себя втянула. Даже от процесса облачения в купальник меня бросает в дрожь. А что будет в ледяной воде? Я же не переношу холод!
И вот я сбежала по лестнице в кухню, чувствуя себя эскимосом, нисходящим в заснеженную преисподнюю. Показываться в гостиной не хотелось: купальный костюм давно мне мал, девиз школы подскочил уже до уровня груди. Словом, ко рву я подобралась через руины за кухней, а там уселась на дощатый мостик, стараясь не коснуться ногами воды.
Нейл пока не пришел, я видела: ров лежал передо мной как на ладони. На зеленеющую пшеницу струила таинственный свет восходящая луна. Удивительно красиво! Я даже забыла об ужасе перед заплывом. Как все-таки различаются луны! Есть белые, есть золотистые… А сейчас небо украсил сверкающий оловянный диск — в жизни не видела такой твердой луны.
Вода во рве была трехцветной: черной, серебряной и золотой. Серебром мерцала лунная дорожка, под светящимися окнами колыхались золотые блики. Пока я любовалась игрой света, возле угловой башни разлилось желтое сияние — Томас поставил в дверях фонарь и пропустил гостя. В черных плавках Нейл выглядел еще выше. Миг — и из лужицы золотистого света он шагнул в море лунного.
— Кассандра, вы где?!
Я крикнула, что иду, и осторожно тронула воду пальцем ноги. Чуть не умерла! Все оказалось намного хуже худших из ожиданий. Отважная мысль пересилить себя и добраться до Нейла вплавь мгновенно улетучилась.
Купание явно стоило отсрочить, хоть немного! И я побрела вдоль кромки поля; ноги мне щекотали холодные стебли пшеницы. Очутившись напротив Нейла, я села на берег
Итак, я восхитилась красотой ночи. Рассказала милую смешную историю, как, впервые узнав о кораклах [15] , решила пересечь ров в корзине для белья. Затем попыталась развить благодатно-неисчерпаемую тему Америки. Однако Нейл меня прервал.
15
Рыбачья лодка, сплетенная из ивняка и обтянутая кожей или брезентом (в Ирландии и Уэльсе).
— Похоже, вы увиливаете от купания… А я все равно нырну! Здесь глубоко? О дно не ударюсь?
— Глубоко. Но будьте аккуратны.
— На дне ил! — предупреждающе воскликнул Томас.
Коттон осторожно нырнул — и с ошалелым видом вынырнул.
— Черт! Вот это холодина! — крикнул он. — А ведь дни стояли солнечные!
Можно подумать, нашему рву есть дело до солнечных дней! Похоже, его подпитывают гренландские родники.
— Даже не знаю, — заговорила я, — стоит ли купаться. После тяжелого ужина…
— И не надейтесь так просто отделаться! — отозвался Нейл. — Сами ведь предложили. Идите-идите, а то я вас затяну. Нет, правда, вполне терпимо.
Я пробормотала короткую молитву:
— Господи, ты видишь, это ради сестры! Умоляю, сделай воду хоть немножко теплее.
Впрочем, на чудо я не надеялась.
Нет… нет… лучше умереть… И прыгнула.
То была поистине адская мука! Будто с тебя содрали кожу ледяными кинжалами. Я отчаянно работала руками и ногами: через минуту станет легче, через минуту станет легче… Ох, нет, не станет.
Рядом плыл Нейл. Наверное, на лице у меня застыла такая мрачная решительная гримаса, что он встревоженно поинтересовался:
— Слушайте, вы в порядке?
— В полном, — выдохнула я, выбираясь на дощатый мостик.
— Лучше вернуться и поплавать или идти домой сохнуть, — сказал Нейл. — Ну, давайте же, прыгайте. К холоду привыкаешь.
Я соскользнула в воду. Во второй раз все оказалось не так уж плохо; когда мы доплыли до окон гостиной, вода мне почти нравилась. Сверху, из золотистого окна, за нами следили взглядами Топаз и викарий. Ни Роуз, ни Саймона в окне этажом выше я не увидела. Наверное, поглощены важным разговором и им не до нас… Мы проплыли сквозь пятно лунного света; дрожащая перед глазами серебристая рябь постепенно отбегала к ступеням угловой башни. Забавно…
Брат исчез. Только бы не отправился к Саймону и Роуз!
За углом, перед фасадом замка, золотые блики сияющих окон и фонаря пропали, остался один лунный свет. Мы плыли на спинах, любуясь отвесной стеной, сохранившейся в целости до наших дней. Какая же она все-таки высокая! Вода, журча, тихо плескалась о подножие. Ноздри щекотал таинственный запах камней — смесь запахов летней грозы, сырости, темноты и водорослей.
Я спросила, что различает в этом аромате Нейл.
— Запах мокрого камня, — только и сказал он.