Я защищал Ленинград
Шрифт:
В ночь на 12 января группа авиации Балтийского флота нанесла удар по железнодорожным узлам в тылу противника, воспрещая подвоз резервов. В 9.30 утра 12 января 1943 г. на участках наступления фронтов началась артиллерийская подготовка атаки. За 40 минут до начала атаки пехоты и танков штурмовая авиация фронтов группами по 6–8 самолетов атаковала узлы связи, опорные пункты, артиллерийские и минометные батареи противника в «бутылочном горле».
Войска первого эшелона 67-й армии Ленинградского фронта, форсировав Неву по льду, сломили сопротивление противника между 2-м городком и Шлиссельбургом, и к концу дня наступавшие в центре 268-я и 136-я сд продвинулись на глубину до 3 км. Наступавшая с плацдарма в районе Московская Дубровка («Невский пятачок») 45-я гв. сд выбила
Войска 2-й ударной армии Волховского фронта 12 января перешли в наступление на всем фронте от Липки до Гайтолово. Особенно упорные бои происходили в районах трех наиболее сильных опорных пунктов противника – на правом фланге против Липки, в центре за Рабочий поселок № 8 и на левом фланге за рощу «Круглая». К исходу дня войска армии продвинулись на 2–3 км. Рабочий поселок № 8 был своего рода «фортом в болотах» – его гарнизон составляли около 700 человек, опиравшихся на 16 дзотов. Не теряя времени на штурм, его блокировали силами 372, 18 и 256-й сд.
13—14 января были введены вторые эшелоны армий, однако решительного результата добиться не удалось. К исходу 14 января между войсками Ленинградского и Волховского фронтов, вышедшими к Рабочему поселку № 5, оставалось расстояние не более двух километров. Поселок № 5 являлся сильным опорным пунктом с 15 дзотами. Через него проходила дорога, связывавшая Синявино и берег Ладожского озера. В течение 15, 16 и 17 января войска 67-й и 2-й ударной армий продолжали наступление на более узком фронте, стремились завершить прорыв и соединиться в районе Рабочих поселков № 1 и № 5. Войска 2-й ударной армии в течение 15–17 января закончили уничтожение противника в Рабочих поселках № 4 и № 8, овладели сильным опорным пунктом Липка, вышли к Рабочему поселку № 1. В то же время правофланговые соединения 67-й армии (45-я гв. сд, 13-я, 123-я сд и 102-я сбр) были сосредоточены против 1-го и 2-го городков, а 11, 71, 376 и 314-я сд 2-й ударной армии вели бои против сильного узла сопротивления противника юго-западнее Гонтовой Липки. Так две армии пытались расширить фронт прорыва к югу.
Решающие события развернулись с утра 18 января: в 9.30 на восточной окраине Рабочего поселка № 1 соединились войска двух фронтов. Вскоре пал немецкий опорный пункт в Рабочем поселке № 5. Изолированная у берега Ладожского озера группировка противника (так называемая группа Хюнера) была частично уничтожена и пленена, частично прорвалась на соединение с главными силами 18-й армии. Блокада была прорвана.
К 6 февраля 1943 г. была построена железнодорожная Шлиссельбургская трасса, проходившая всего в 5 км от линии фронта. Чтобы избежать потерь, поезда по ней проходили преимущественно в ночное время. Всего за 1943 г. по железной дороге было доставлено в город 4,4 млн тонн грузов, что почти в три раза превышало объем перевозок по зимним и летним дорогам ладожской «Дороги жизни». Однако последующие попытки оттеснить немцев от пробитого коридора успеха не имели.
В сражениях 1943 г. немецкие позиции под Мгой показали свою устойчивость. Видя бесплодность попыток взломать немецкую оборону, советское командование решило полностью сменить стратегию. В качестве стартовых позиций новой наступательной операции после долгих раздумий выбрали клочок суши под Ораниенбаумом. Этот плацдарм на берегу Финского залива сохранили в сентябре 1941 г., и он с тех пор оставался второстепенным участком фронта. Такой выбор таил в себе немалый риск. Нужно было не только снабжать наступающих через Финский залив под прицелом немецких орудий, но и прорывать оборону на ранее не изученном направлении.
По новому плану с плацдарма наносился удар во фланг и тыл осаждавших Ленинград немецких войск. Накопление войск на плацдарме началось еще поздней осенью 1943 г. Несмотря на принятые меры секретности, данные о сосредоточении войск на Ораниенбаумском плацдарме все же просачивались к немцам. Однако Кюхлер пришел к выводу, что Ленинградский фронт может рассчитывать только на пополнение из числа жителей осажденного города. К тому же Линдеман, командующий 18-й армией, уверял, что его войска отразят все атаки. Операция началась 14 января 1944 г. В первые дни наступления о нем не сообщалось ни в газетах, ни по радио. Но слышавшие канонаду ленинградцы понимали, что часы отсчитывают последние дни блокады. В том, что наступление будет успешным, никто уже не сомневался.
Неожиданно мощный удар с Ораниенбаумского плацдарма привел к быстрому развалу немецкой обороны. Кюхлер запросил у Гитлера разрешение на отвод войск из района Мги с целью высвободить дивизии для отражения советского наступления. Однако фюрер не дал определенного ответа. Это имело для немцев роковые последствия. Через неделю после начала операции наступающие соединились в районе Ропши. Трофеями советских войск стали 265 орудий, обстреливавших Ленинград, в том числе 85 тяжелых.
Отступление немецких войск стало все больше походить на неорганизованное бегство. Фронт все дальше откатывался от Ленинграда. Канонада становилась все тише, а через несколько дней наступила долгожданная тишина. Сражение за Ленинград завершилось победой советских войск.
А. Исаев
Фрайман Афроим Аронович
Вечером 21 июня наш командир, старший лейтенант Ушаков, был назначен дежурным по лагерным сборам. Мы попросили его дать нам возможность сходить в кино, и Ушаков сказал: «Даю вам слово, что сегодня по тревоге поднимать не стану». Но ночью ему пришлось свое слово нарушить, нас подняли по тревоге, меня еще с двумя бойцами послали на усиление караула при гауптвахте сборов. В 11.00 утра мы пошли с котелками на кухню за обедом, а нам красноармейцы говорят: «Вы что так шляетесь? Вы что, еще не слышали? Война началась!» Вскоре, уже в июле, нас перебросили под Ленинград.
Шли своим ходом, как тогда говорили: «Пять дней пехом, один день мехом», пока по дороге нас не подобрала автоколонна, и на машинах мы прибыли в Красногвардейск (Гатчину).
Местные жители кидали нам в машины коробки с папиросами «Звездочка», в каждой по 25 пачек папирос, тогда я впервые закурил. Рядом с нами расположились курсанты Ленинградского пехотного училища имени Кирова, и через какое-то время нас построили и объявили приказ. Сказали, что немцы рядом с городом высадили десант, численностью примерно до роты, и вместе с курсантами мы должны атаковать и уничтожить немецких десантников. Это было моим первым боевым крещением. Мы пошли в атаку, было страшно в первый раз бежать навстречу смерти, в первый раз стрелять по живым людям во вражеской форме. Но бой сложился для нас удачно, немецкий десант был истреблен полностью. Здесь же, в лесу, из нашей «дивизионной школы» отобрали 20 человек, в том числе и меня, и отправили в Ленинград, где в течение четырех дней мы проходили интенсивную подготовку по программе: «Действия командиров стрелковых взводов в наступлении и в обороне», потом нас отправили в Пушкино, который беспрерывно бомбили, дальше нашу команду гоняли то на станцию Левашово, то в Стрельну, пока в августе нас не вернули в Питер, где на проспекте Карла Маркса № 65 находился запасной полк. Здесь мы получили звания младших лейтенантов и нас распределили по частям.
Я попал в 281-ю сд, в 1062-й стрелковый полк, в 1-й стрелковый батальон на должность командира взвода. Принял под командование взвод из 29 младших командиров и красноармейцев. Полк тогда стоял под Колпино, затем нас перебросили в Парголово, потом еще куда-то, сейчас мне уже трудно вспомнить детально все наши перемещения. В начале ноября дивизия из «блокадного мешка» была переброшена самолетами по воздуху и по воде через Ладогу на Волховский фронт, где наш 1062-й сп и соседний 1064-й сп ждала бесславная гибель и плен через какие-то считаные недели после переброски на новый фронт.