Я же бать, или Как найти мать
Шрифт:
— Святые ежики, за что мне все это?!
Подхожу к кроватке и, не взирая на нежелание трогать ребенка, все же беру ее на руки. Начинаю ходить по комнате, и не глядя девочке в лицо, стараюсь ее качать. Кажется, так они успокаиваются. Но нет, плач становится все сильнее. А еще взглянув на ее рот я в который раз поразился. Она вся в слюнях. Тут просто нескончаемый пузырящийся поток. У меня начинается откровенная паника. Хватаю салфетку, сажусь на кровать и вновь вытираю ее слюни. Откуда их столько? Маша по-прежнему кричит, вызывая во мне бурю негодования и желание стукнуть ее об стену. Господи, прости, но это невозможно терпеть. Закрываю глаза и мысленно молюсь, чтобы девочка замолчала. И то ли это чудо, то ли случайность, но Маша прекращает плакать. Опускаю взгляд вниз и замечаю Тиму, активно обнюхивающего девочку. Ну хоть кому-то нравится этот ребенок. Минуты спокойствия и все повторяется снова. У меня даже хватило ума проверить памперс. И нет, он сухой, а девчонка заливается плачем и слюнями. В какой-то момент мне становится реально страшно, что с ней что-то не так. И первое, что приходит на ум-позвонить Жене. Что я и делаю, несмотря на то, что на часах одиннадцать вечера.
— Женя, помоги мне, пожалуйста.
— Паша. Ой, Пал Саныч…
— Да называй меня хоть параша! Мне абсолютно все равно. Женя, помоги мне, может Маша умирает?
— Не дождетесь. Вы что плачете?
— Нет! Это она не прекращая плачет и заливает все вокруг слюнями. Что мне делать?
— Откройте ее ротик.
— Зачем?
— Свой рот закройте, а ее откройте. Делайте. Руки помойте, а то мало ли чем вы там занимались на досуге.
— Женя!
— Я сказала рот на замок. Поставьте телефон на громкую связь и шуруйте мыть руки.
— Хорошо.
Делаю так, как сказала Женя и иду мыть руки. Возвращаюсь в комнату с орущей Машей.
— Ну и чего дальше?
— А дальше открывайте ее ротик.
— Как?
— Как получится, она и так его не закрывает, судя по плачу. Всуньте туда палец, и я уже смогу сказать, что с ней.
— Это как?
— Попой об косяк. Не бесите меня, я спать хочу. Суйте палец и смотрите на десны. Не бойтесь, не откусит она вам ничего. Пока не откусит. Ну что там?
— Мне кажется, они воспалены, красные какие-то. Блин!
— Что там?
— Она мой палец не отпускает.
— Покусывает?
— Ну типа того. Все, достал.
— А теперь суйте обратно, у Маши режутся зубки. Ей хочется чего-нибудь пожевать, спокойной ночи не ждите, просто терпите.
— И что мне с пальцем во рту спать?! Ты в своем уме?
— Ладно, я пошутила.
— Ну и что мне делать?!
— В таких случаях помогает грудное вскармливание, ребенок успокаивается, а потом кусает сосок. Это ооочень приятное занятие для малыша. Молока у вас, конечно, нет, но соски имеются. Пусть кусает их.
— Женя!
— Ладно, ладно, в сумке, которая стоит около пеленального столика, есть прорезыватель для зубов. Пусть с ним забавляется. Все, Пал Саныч, терпите, все через это проходят. Неспокойной вам ночи. Ой, перепутала. Конечно же, спокойной.
Секунда и Жени на связи уже нет. Ну ничего, я тебе еще отомщу. Бросил трубку и принялся искать тот самый прорезыватель.
* * *
Я убью мастера, который делал мне потолки, ибо за всю ночь насчитал три неровности, убью производителя латексных изделий, в случае подтверждения отцовства, хотя все же уверен, что всех учел. Короче, убью всех, но прежде всего себя. За всю ночь я ни разу не закрыл глаза больше, чем на пять секунд. Боюсь вставать с кровати, потому что впервые за всю ночь Маша успокоилась и спит вот уже пол часа. Спит не в своей кроватки, а рядом со мной на моей двуспальной кровати. Тут же и Тима примостился, аккурат около девчонки. Малая даже положила ручку на его ухо. Так бы и остался лежать, не рыпаясь, но будильник, который прозвенит аккурат через пять минут не дает мне этого сделать.
Как можно тише стараюсь встать с кровати и выбраться наружу. Маша не просыпается и даже не шевелится. Надеюсь жива. Бегом спустился вниз и пожарил себе яичницу. На ходу все съел, запив растворим кофе с банки и тут я услышал спасительный звонок в ворота.
Няньку встречал с распростертыми объятьями, положив ей сразу красные бумажки на видное место. Из дома сбегал под крик женщины о том, что ребенок не должен спать на кровати с собакой. Решил не посылать ее в далекие края, а просто сбежал, в очередной раз перекрестившись.
* * *
Весь день хожу как на иголках в ожидании теста ДНК. Уже конкретно забил на работу, голова все равно не варит. Решетников бегает туда-сюда, вызывая во мне желание двинуть ему в морду. Женя тоже не отстает, ее гаденькая улыбка выводит меня из себя.
— Вы так плохо выглядите, Павел Александрович. Круги под глазами и бледный какой-то. Что, ночь была плохая?
— Ага. Бессонница замучала.
— Мне вас так жаль, — цокая произносит Женя. Жаль ей, ну-ну. — Да не переживайте вы так из-за теста. Девочка ваша, это же сразу видно. Характер у нее, чувствуется, как и у вас-не сахар. А глаза… вылитые ваши. Такие же небесно-голубые.
— Да вы что тупые все?! У нее еще вообще нет характера, это просто писающее, пускающее слюни, орущее существо. А глаза, вашу дивизию, такие от недостатка мелатонина! Это не генетика!
— Тихо, тихо. Успокойтесь. Вам просто надо поспать, я сейчас вернусь, — обманчиво ласковым голосом произносит Женя и выходит из кабинета.
Да, мне надо поспать. Обязательно надо. Только бы дождаться результата.
— А вот и я, — кладет на стол свою сумку и пристально смотрит мне в глаза.
— Что?!
— Круги под глазами вам не идут, — достает из сумки какую-то упаковку таблеток и подает мне. — Держите, это мелатонин, он поможет вам заснуть. Одну таблеточку за полчаса до сна. Кстати, для идиотов, — специально проговаривает по слогам, — Цвет глаз зависит от меланина. А мелатонин поможет вам для сна.
— Тебе нравится надо мной издеваться, да? Что я тебе сделал, Женя?
— Да, Господь с вами, я реально вам сую таблетку для сна. Вы удивитесь, но при всех своих качествах, вы мне нравитесь. Кстати, характер ребенка формируется уже с первых месяцев жизни. Дерзайте и не похерьте девочку. Можно я пойду домой пораньше?
— Нет!
— Как знаете.
Как только Женя выходит из кабинета, я срываюсь с места и еду в клинику. Результат должен быть уже готов, иначе свихнусь. Захожу в клинику со стучащим сердцем, забираю результаты, и не подавая вида какой раздрай в душе, сажусь в машину. Несколько минут прожигаю взглядом конверт и все же открываю. Куча ненужных и непонятных слов и, наконец, взгляд цепляется за нужную строчку: вероятность отцовства 99, 9999 %.
Глава 5