Я знаю
Шрифт:
Давид Алиев шикарно смотрелся с букетиком из белых пионов.
Не удержалась и громко рассмеялась.
— Я смотрю, смешно тебе, — сказал мой муж.
Конечно, смешно. Да и сам же улыбается.
— Давидик, из тебя, я смотрю, вообще каблука сделали, — вставила Инна.
— Тебе шампанского подлить? — ответил Алиев.
— А ещё слышала, что ты презервативами пользоваться не умеешь, — хихикнула сестра Марка.
Я смутилась. Давид увидел и вмиг помрачнел.
— Смолина, — вызывающе бросил муж Инне.
Та перевела
— Ой, Настя, прости, пожалуйста, — поднесла ладошку ко рту. — Я только его довести хочу. В детстве он мне кровушки попил.
Я кивнула, мол, всё нормально. Давид хохотнул.
— Я-я-я кровушки попил? Это ты за компанией мальчишек бегала и всех сдавала постоянно чуть что.
— Неправда! Это ты всех науськивал, чтобы все дети от меня прятались!
— Я маленький был, не помню, — улыбнулся Давид. По взгляду было понятно, что всё он помнит.
— Ох, как я рада, что в такие золотые ручки попал, — снова перевела взгляд на меня Инна. — Вы такие разные…
— Так, отдай бокал, ты пьяная уже, — подорвался к ней Давид.
Я улыбнулась. Меня вообще даже это не тронуло.
Разные и разные.
— …но такие гармони-ичные, — закончила Смолина.
Алиев молча вернул отобранный бокал.
— Я готова! — вышла Вита из туалета.
— Ой, вы обувайтесь, я сейчас! — крикнула я, чуть ли не бегом направляясь в туалет.
Потому что снова почувствовала надвигающуюся схватку.
Упёрлась руками в раковину, зажмурившись. Продышала.
Так, это уже непохоже на ложные.
И что же делать? Не говорить же всем, в самом деле. Давид точно меня сразу запрёт в роддоме, пусть на курсах по подготовке к родам нам и говорили, что нужно дожидаться периодичности в схватках 5-10 минут.
Так и быть, ждём.
Только надо как-то незаметно положить в багажник две огромные сумки, собранные в роддом. С этим так-то есть небольшая проблема.
Но есть идея.
Схватка отпустила, и я вновь повеселела. Сегодня моя подруга выходит замуж! И в этот же день я рожу! Ну чем не чудесный день!
Абсолютно счастливая, я вышла из туалета. Проигнорировала подозревающий взгляд мужа. Так, надо взять себя в руки и ничем себя не выдать.
Церемония была очень красивой.
Марк Андреевич просто светился счастьем, а Вита, не сдерживая эмоций, постоянно смеялась и неестественно много говорила.
Когда молодые под улюлюканье убежали от свадебной арки и ушли фотографироваться, я повернулась к мужу.
— Что-то нужно? — сразу наклонился ко мне Давид.
— Да-а, все виды канапе и бутербродиков. По два каждого. И воды без газа. Нет, сок гранатовый.
— Понял. Жди здесь.
Когда Алиев скрылся у столов, я сразу же направилась к тестю. Я знала, что он здесь будет. Так-то однокурсник отца старшего Смолина.
— Григорий Афанасьевич, — тронула я его за плечо.
Мужчина обернулся. Удивился, когда увидел меня.
— Настя, привет. Как самочувствие?
— Хорошо,
Старший Алиев приподнял брови.
После того инцидента в женской консультации отношения с тестем у нас, как ни странно, наладились. Сказать так про него и Давида ещё, конечно, нельзя было, но, я уверена, что недалёк и этот час.
Я сама обратилась к Григорию Афанасьевичу, когда на 20 неделе беременности меня начали мучать головные боли. По правде сказать, не очень-то сильные да и не очень-то боли, но это было отличной причиной, чтобы сделать первый шаг к воссоединению семьи. Отец Давида был мне безумно благодарен. Конечно, он мне подобного не говорил, но я это точно знала.
— Что случилось? — вежливо поинтересовался он.
— Возьмите ключи, — протянула ему связку, — съездите к нам в квартиру. Там на втором этаже есть шкаф, откройте его. На антресоли лежат две прозрачные сумки. Возьмите их…
— Стой, — остановил он меня. — Какие сумки? У тебя схватки?
— Тише, — шикнула я и оглянулась. Давид куда-то пропал. Видимо, сока гранатового тут по счастливой случайности не оказалось. — Схватки, да.
— Как давно?
— Я не знаю, — включив дурочку, ответила я.
Тесть не купился.
— Настя, ты понимаешь, о чём ты меня просишь? — прошипел он. — Давид мне голову оторвёт.
— Я очень хочу дождаться торта, — самым своим несчастным голосом произнесла я. Судя по лицу Григория Афанасьевича, он этим аргументом не проникся. Ладно, попытка номер два: — Разве вы не хотите придумать имя внучке?
— Что?
— Давид рассказывал мне, что половину беременности Светланы он был девочкой и его звали Аней…
— Ты просто сейчас манипулируешь мной.
Я закивала. Увидела мужа, направляющегося в нашу сторону, и закивала куда активнее. Сама схватила руку и вложила ему в ладонь ключи.
— Да не переживайте вы так. Поорёт и успокоится. Ясно же, что это я придумала. Всё, тихо. Давид! Где ты был? Ах, гранатовый сок искал? И нашёл так быстро. Ничего себе. Спасибо!
Муж протянул мне стакан, оставляя в руках блюдо с многочисленными закусками. Я схватила первый попавшийся. М-м-м, вкуснотища.
— Отец, — кивнул Давид отцу.
— Давид, — с таким же серьёзным видом кивнул Григорий Афанасьевич.
— Как… дела? — выдавил из себя муж.
— Отлично. Твои?
— Прекрасно.
Алиевы замолчали. Нет слов, прекрасно поговорили.
— Григорий Афанасьевич, вы, кажется, куда-то собирались? — вежливо поинтересовалась я.
Тесть глубоко вздохнул. Давай же!
— Давид, у твоей жены схватки. Я съезжу за сумками, — Алиев-старший ловко подбросил и словил ключи, — вам нет смысла ехать, только в машине намучается. Потом заеду за вами и завезу в роддом. Будьте готовы, — Григорий Афанасьевич повернулся ко мне и вдруг тепло улыбнулся. — Извиняться не буду. Но попытка хорошая.