Я.... из другого мира. Том VI
Шрифт:
— Ему и сейчас тяжело. Но он справляется… Вернее, справлялся. Видишь того, с газетой?
— Конечно же вижу. Стоит так напряженно, как будто хочет в туалет, но терпит из последних сил. А ещё банановая хрень прилипла внизу страницы. Очень плохо скрывается.
— Он специально нам так показывается, чтобы привлечь внимание и отвлечь от другого — через десять метров двое рабочих укладывают плитку…
— И что?
— А то, что один то и дело смотрит в телефон. Заметь — дорогой телефон, с хорошей камерой. Такой не будешь брать в грязную перчатку просто так. Тем более, если он составляет половину стоимости месячной зарплаты этого самого
Я улыбнулся. В моём мире ради новомодных гаджетов могли пойти на многое. Занимали очереди возле магазинов и даже продавали места — лишь бы оказаться первым, кто купит новую штучку. Ради того момента, чтобы сфоткаться с новинкой, выложить в социальной сети и быть первым! Ради кучи лайков, ради этих мелких выражений одобрения, что в нашем мире заменили микродозы счастья.
Вырвался вперед, купил, сфоткался и получил завистливое одобрение. Утер нос другим. Вот так вот просто. Не пахал годами, чтобы завоевать медаль, как спортсмен. Не драл глотку с рождения, чтобы выйти на сцену за наградой лучшего голоса. Не оттачивал десятилетиями мастерство, чтобы затмить своим искусным изделием другие творения. Нет. Всего лишь отстоял три-четыре дня в очереди, сфоткался и получил ПРИЗНАНИЕ.
Сука, аж бесит! Аж скулы сводит от осознания, что есть ещё понторезы, которые думают, что могут отличиться вот этим… А ещё больше прикалывает, что есть идиоты, которые платят деньги, лишь бы щелкнуться с коробочкой. Даже не с самим гаджетом — упаковкой от него!
Тем более, такие идиоты никогда не будут хватать дорогой мобильник грязной перчаткой, если только не провалились по уши в деревенский нужник. Тогда уже не до сантиментов. Тогда жизнь дороже понтов.
В этот момент один из рабочих снова поднял телефон. Не звонил. Просто на секунду поднял и тут же убрал. Этой секунды хватит, чтобы сфотографировать и просмотреть прилегающую территорию.
— Вот так вот и палятся шпионы. А женщину с такояки заметил? — решил я блеснуть наблюдательностью.
Сэнсэй быстро метнул взгляд на ларек, стоящий в пятидесяти метрах от нас. Женщина не отрываясь смотрела на свою лопатку. Похоже, что в зеркальном отражении мы выделялись особенно отчетливо. Другой рукой она при помощи зубочистки переворачивала упругие шарики.
— Та, что уже седьмой раз перекладывает такояки? Конечно же заметил. Они у неё скоро в угольки превратятся. А уж запах до сюда долетает. Я бы не стал у неё ничего покупать — слишком много специй наложила.
— Она бы тебе и не продала. Или плюнула бы в тарелку. Вот я бы обязательно плюнул, — хмыкнул я. — Кстати, хорошая идея!
— Тень, да перестань. Подумаешь, сморкнулся я позавчера разок тебе в мисо… — пожал плечами Норобу. — Это не повод для раздувания вражды.
— Чего-о-о? — протянул я.
— Да пошутил я, — отмахнулся сэнсэй, и чуть позже добавил. — Может быть…
— Вот и я не буду плевать тебе в тарелку, дорогой учитель… Может быть…
Мы переглянулись и расхохотались. От нас испуганно шарахнулась девушка с розовыми волосами и глазами испуганной пони.
— Не бойся, милая, мы не кусаемся, — произнес сэнсэй.
— А вот я иногда нет-нет, да и укушу за мочку уха, — пожал я плечами.
Девушка поспешила убраться от нас подальше. Мало ли какие психи гуляют по Токио…
— Укусишь тушканчика, когда поймаешь, — заметил сэнсэй. — Ладно, всё равно эти ниндзя от нас не отстанут. Расскажи лучше, как ты убил сына их главы. Хоть дорогу скрасишь.
Я
Глава 2
Признаться, сама эта мысль пришла ко мне в голову после ликвидации сайко-комона клана Хаганеноцуме. Без старшего советника оябун растерял былое могущество и, опасаясь раздоров внутри клана, предпочел уйти на пенсию, и перевести остатки своего войска под твердую руку господина Сато, оябуна Казено-тсубаса-кай.
Если оябун не смог вырулить ситуацию без старшего советника, то почему бы не ослабить Хино-хеби таким же образом? Лишить Сэтору грамотного управленца…
Поэтому-то я и начал следить за Одой Кабунага. Найти его было не так тяжело, как кажется — якудза по своей сущности мало скрываются. Если ещё и сунуть на лапу тому, кто может поделиться важной информацией, то вообще не составит труда. А в мире, где нищета соседствует с отчаянным богатством, всегда найдется тот, кто протянет лапу.
После случая с Сакураем я всё внимание перенес на слежку за Одой. Малыш и Тигр не годились для слежки из-за своих габаритов и бандитских рож, а вот Киоси на этот раз очень сильно выручил. Конечно, кто подумает плохое на мальчишку, спокойно бредущего мимо многоэтажного дома в сторону школы?
Да во время моей работы в прошлой жизни я нанимал для таких целей карлика Василия. Природа не дала нормальных данных этому забавному существу, зато он не опустил руки, а перевернул свои недостатки в достоинства. Не раз можно было увидеть Ваську возле богатых домов, пинающего пустую пивную банку и отчаянно зевающего. Этот «малолетний распиздяй» сканировал местность и нес на своих плечах ранец, снабженный десятком камер. Информация с камер потом обрабатывалась и анализировалась.
Василий проработал так пять лет, пока однажды, после бурной попойки не отправился на дело. Бредущий пятиклассник, от которого прет вчерашней сивухой — это уже повод заинтересоваться. А этот клоун, царствие ему Небесное, ещё додумался попросить закурить у охранников предполагаемой жертвы. В общем, на эту просьбу сначала посмеялись, а потом «малолетний разгильдяй» попался на глаза начальнику охраны. Прожженный волчара вцепился в карлика, как мондавошка в яйца, и не отпускал до тех пор, пока не выведал всё, что тот знал. Потом отпустил… с небоскреба… без парашюта…
Тут я решил не рисковать с камерами, так как Киоси мог запросто вляпаться в какую-нибудь шпионскую крайность или из озорства нацелить камеру себе в трусы. Нет, я строго-настрого наказал ему просто смотреть перед собой и воспитывать периферийное зрение.
— А зачем его воспитывать? — спросил Киоси.
— Затем, чтобы ты мог краешком глаза видеть также четко, как и при прямом взгляде, — пояснил я малышу.
Ну да, слегка обманул, не раскрыл истинных причин его километрового крюка, который он давал по пути в школу. Зато я получил информацию об утренних перемещениях Оды Кабунага. Киоси рассказал про воробьев, про кусты, про деревья и дома. Я пропускал это мимо ушей, хотя и кивал с довольным видом. Но самое главное — он рассказал, что ровно в семь двадцать утра пожилой мужчина выходил из многоэтажного дома и ровно двадцать три минуты гулял по улице. Выгуливал скандальную чихуа-хуа, которая бросалась на всех подряд, а в случае угрозы трусливо жалась к ногам хозяина.