"Я"
Шрифт:
Я подозвал к себе коня и, конечно же, это был мой конь, тот самый бело-голубой конь, который и примчал меня сюда. Он выглядел сытым и отдохнувшим; ничто не указывало на то, что больше месяца назад он пробежал столь огромное расстояние. Лошадь узнала меня и заржала, и я понял, что во время поездки давал коню правильные, соответствующие обстановке, приказания, поэтому он был доволен этой длиннейшей гонкой и был рад новой встрече со мной. Я погладил его по белой шее, и она засверкала под моей рукой голубым огнем.
Я сел на него, сел прямо на спину – ни седла, ни уздечки я не взял, – и мы поскакали к морю. Конь легко скользил сначала по берегу, а потом по воде. Там, где его копыта касались
Конь поднялся над водой и теперь скакал по воздуху, поднимаясь все выше и выше, и копыта его, ударяясь о воздух, не издавали ни стука. Соленый морской ветер и бесшумная скачка в пустоте – это было как в сказке. Мы поднялись выше облаков, и безбрежная синяя гладь раскинулась прямо под нами. Все выше и выше поднимались мы, уже показались звезды, и солнце Халы светило нам вместе с ними. Прочь, прочь от Халы удалялись мы, стремясь вперед, к неизведанным мирам, и теплый шар нашей родины становился все меньше и меньше.
Мы скакали все дальше, звезды окружали нас и пронизывали нас, а мы все летели и летели, и звенящая тишина окружала нас. Галактика становилась все меньше и меньше, а мы становились все больше и больше. Я остановил коня, и он стоял, опершись всеми четырьмя ногами на плоскость Галактики, он был чуть меньше, чем она сама. Мы с ним были полупрозрачными, как бы сотканными из тумана, но, тем не менее, материальным и живыми.
Звезды, как пыль, лежали у наших ног. Звездная пыль…
Мы двинулись дальше сквозь бездонную пустоту, и галактики окружали нас, такие маленькие и блестящие. Мы еще больше увеличились в размерах. Звездные острова пролетали мимо нас и сквозь нас, но мы не обращали на них особого внимания. Здесь, между звезд, все воспринимается по-другому, не так, как на планетах… – и все так же, как и раньше, я скакал на бело-голубом коне из мира Халы, приближаясь к своей цели – к краю Вселенной.
Край Вселенной, край Мира! Никакое существо из этого Мира не сможет покинуть его. Что там, за краем?
Вселенная бесконечна, но это для людей и других, таких же, как они.
Для муравьев планета, на которой они живут, тоже бесконечна, но для людей, живущих на ней, это не так. Ну а я, почти что Властелин Вселенных, почти Властелин, но только почти… В принципе, у меня может быть как минимум несколько таких Миров, несколько Вселенных, а значит, что я имею принципиальную возможность выйти за пределы этого Мира. Но смогу ли я сделать это? Наверное, смогу…
Я увидел его, край Вселенной, и остановил коня. Мы стояли возле него и не двигались. Конь расслабился и слегка опустил голову; звездный ветер шевелил его гриву и хвост, играя с ним, а я сидел и размышлял.
Наконец, я решился и пустил коня прямо на край Мира, намереваясь пройти его, но, приблизившись вплотную к нему, обнаружил, что уже удаляюсь от него. Я обернулся назад и вновь посмотрел на этот край, такой близкий и такой недоступный. Я не слишком огорчился из-за этой своей неудачной попытки – всему свое время, и мое время когда-нибудь настанет. Хорошо уже то, что я сам без посторонней помощи добрался сюда.
Так что же ты такое, край Мира?! Я смотрю на тебя и думаю, что, по-моему, ты похож на фонтан – двигаясь вместе с водой, я буду сначала все время удаляться и удаляться от его истоков, но затем поверну назад и вновь окажусь в самом начале пути. Капля воды, вылетающая со струей из фонтана, не сможет покинуть его – вместе с другими каплями она вновь вернется в пруд, чтобы снова попытаться покинуть его с помощью фонтана, и эти попытки изначально обречены на неудачу. Двигаясь вместе с водой по фонтану, капля не может покинуть пруд – нужно выделить себя из воды, стать паром и тогда можно будет уйти из пруда в любом месте, а не обязательно используя фонтан. Также и со мной – я должен научиться выделять себя из Вселенной, и тогда проблема выхода из нее будет решена, и мне не нужно будет добираться до тебя, край Мира!
Но все же ты загадочный, край Мира, и в чем заключается твоя разгадка, я не пойму – все, что движется к тебе, каким-то удивительным образом начинает удаляться от тебя, и это твое свойство, я думаю, является воплощением внутренней логики строения всей нашей Вселенной.
Я отвернулся от края Мира и стал смотреть прямо перед собой, на Вселенную, раскинувшуюся передо мной. Своим внутренним взором я пытался постичь все то гигантское пространство, которое для меня, и для всех живущих в нем является закрытым Миром, Миром, из которого нет выхода. Я осматривал пространство-время, добираясь до его самых глубоких и потаенных мест, а, тем временем, мой конь стоял подо мной и почти не шевелился, лишь изредка шевеля ушами и чуть вздрагивая хвостом.
Своим взглядом я проникал все глубже и глубже, добираясь до сути вещей, осматривая всю Вселенную от края до края. Именно для этого я и пришел сюда, на край Мира, чтобы увидеть Вселенную и попытаться понять ее всю целиком, без исключения, постичь ее внутреннюю логику. Для меня это было настолько важно, что я много думал об этой теме и раньше, еще только став нечеловеком. Я попытался понять ее, но не смог – ну что поделаешь…
Вечная звездная ночь окружала меня и мои мысли. Что я смог, то я и постиг, – а что не получилось понять, то так и осталось тайной. Итак, у меня не получилось покинуть свою Вселенную сегодня, и у меня не вышло постичь ее во всей ее полноте, но все же я узнал много нового – не все, конечно же, но очень многое. Я очень устал от затраченных усилий и полученного знания, печаль поселилась в моем сердце, поэтому я решил возвращаться обратно. Может быть, когда-нибудь я снова буду смотреть на Вселенную, раскинувшуюся у моих ног; может быть, когда-нибудь… И быть может, это уже будет моя Вселенная, про которую я смогу сказать: "Мир – это я".
Мы вернулись на Халу, и конь убежал к своим, а я остался размышлять о мирах и своем месте среди них. Дни текли за днями, пока я осмысливал увиденное: ночь и звезды, другие миры, планеты и живые существа – такие близкие и такие далекие… Солнце Халы сменяли звезды на черном бархате неба, а я все думал и думал, думал и думал…
Но, когда же я, наконец, устал от размышлений, тогда я вернулся назад, в тот самый дом, откуда и ушел в мир Халы. Там меня ждали обе женщины, с которыми мы путешествовали на бело-голубых конях.
Я вернулся лишь на мгновение позже их, мы прошли в кухню, и они быстро приготовили немного поесть. Мы сели за стол, разговор не клеился – каждый из нас сидел погруженный в свои думы. Одно из блюд у них явно не получилось, но мы все равно молча съели его, и я подумал, что, наверное, половина всех кухонных рецептов произошла от ошибок поваров и от нежелания признавать и исправлять их.
Было печально. Мы чувствовали, что расстаемся, и расстаемся навсегда.
Закончив есть, мы все вместе пошли в гостиную и там продолжали тот же необязательный разговор о пустяках. Слова – не главное, главное было то, что творилось в наших душах, а в душах наших поселилась печаль. О моих дальнейших планах мои спутницы меня не спрашивали, боясь растревожить меня и приблизить момент расставания. День клонился к вечеру. Наконец, я решился и сказал: