Яблоня греха
Шрифт:
— Не знаю, — пожала плечами Марциана. — Разве это имеет какое-то значение? Я никогда не любила сидеть дома. Надеюсь, у вас в конюшне есть лошадь, приученная к женскому седлу?
— Разумеется. И не одна. А у дяди Теодора есть настоящие арабские скакуны.
— Отлично. Мои братья и отец обещали мне переправить мою любимую лошадь из Фридрихштерна, но, думаю, что каждый из них понадеется друг на друга, и никто ничего не сделает, пока я сама не займусь этим.
Вскоре они подошли к озеру, где договорились разойтись и вернуться
— Благодарю вас, — вдруг хрипло произнес мальчик, задержавшись на миг. — Извините, что я пренебрежительно отозвался вашем брате.
Марциана догадалась, каких усилий ему стоило произнести эти слова. Видимо, мальчик не привык извиняться и выражать благодарность.
— Я рада, — улыбнувшись, ответила она. — Рада, что ты больше не сердишься. Ведь ты, действительно, из-за меня упал в воду. Постарайся не заболеть после этого купания. И… простите, ваше сиятельство, что разговаривала с вами на «ты».
— Я рад этому.
И Марциана была награждена легкой улыбкой мальчика, напомнившего ей в это мгновение барона Генриха.
ГЛАВА 12
Разумеется, ей не удалось пройти незамеченной, но, поскольку накидка скрыла мокрое платье, а капюшон — испорченную прическу, слуги не бросали на хозяйку любопытных взглядов.
Ванда и Лорелея ожидали ее в туалетной комнате. Каждая из них по-своему начала упрекать хозяйку за опоздание. Котенок успокоился, как только Марциана взяла его на руки и начала гладить, но успокоить служанку было труднее:
— Матка Воска… паненка, что с вами произошло? Только посмотрите на свои ногти и царапины на руках!
Марциана опустила котенка на пуфик и, терпеливо снося упреки горничной, быстро сняла с ее помощью мокрое платье и белье.
— Я и не знала, что был дождь, — сердито ворчала Ванда, приводя в порядок волосы своей госпожи. — Необходимо было вернуться в дом до того, как промокнете насквозь. Вы только посмотрите на себя! Вас как будто тащили сквозь густой кустарник. Почти все ногти сломаны… Как можно так себя вести замужней даме…
— Довольно, Ванда, — твердым голосом произнесла Марциана и встретила в зеркале изумленный взгляд горничной.
Обиженно поджав губы, та с еще большим усердием принялась приводить в порядок руки и волосы своей хозяйки. Она была и впрямь умелой служанкой, и очень скоро баронесса вновь выглядела совершенно прилично и благопристойно.
Когда Марциана вошла в столовую, там находились Хьюго и Недлиц.
Не успел лакей посадить хозяйку за стол, как появился барон Грифенталь, а вслед за ним неспешно вошел Людвиг с еще влажными волосами. Вскоре к ним присоединился барон Теодор.
— Мне известно, моя дорогая, что вы отправились на прогулку в одиночестве, хотя знали, что вас должен сопровождать слуга, — сердито обратился к жене барон.
— Я помню ваше пожелание, — невозмутимо ответила Марциана, выдержав его строгий взгляд. — Но у Хьюго есть обязанности по дому. Он не успел закончить работу до того, как я решила пройтись по саду…
— Главной обязанностью этого лакея является прислуживать вам, — произнес Генрих тоном, не терпящим возражений. — Когда вы не нуждаетесь в его услугах, Недлиц может давать ему другую работу. Вы не должны одна покидать дом. Я уверен, что в замке отца вы также не выходили без слуги.
— Извините, но вынуждена возразить вам. Мне никто не запрещал прогулки в одиночестве. Я любила ухаживать за садом. Утомительно было бы каждый раз посылать за лакеем.
Встретив суровый немигающий взгляд мужа, Марциана замолчала. Только сейчас она заметила повышенное внимание к их разговору всех находящихся в столовой людей и от досады прикусила губку. Отец не позволял себе отчитывать ее в присутствии слуг.
— В будущем, — строго произнес Грифенталь, — вы не станете выходить из дома без сопровождения. Это ясно?
— Да, мой господин, — тихо ответила она и почувствовала, как краска стыда заливает ее щеки.
А муж уже не смотрел в ее сторону. Дав знак слугам покинуть комнату, он обратился к племяннику:
— Надеюсь, ты провел утро в занятиях?
С притворным безразличием мальчик сделал вид, что занят едой.
— Да, — пробормотал он хмуро. — Правда, не представляю, как могу сам научиться чему-то.
— Если бы ты вел себя хорошо, Николас не уехал бы отсюда.
— Николас не относился ко мне с должным уважением.
— На этот раз я намерен нанять тебе наставника, который будет относиться к тебе так, как ты этого заслуживаешь, — мрачно бросил Генрих.
Барон Теодор, до этого не вмешивавшийся в разговор, внимательно взглянул на племянника:
— Генрих, не забывай, что Людвиг — сын герцога, и он совершенно прав, требуя уважение к себе от окружающих.
— Уважение необходимо заслужить, — возразил Грифенталь. — Хозяин любого поместья, не получив должного образования, не будет пользоваться уважением.
— Я прекрасно умею писать и читать, — выпалил Людвиг. — Знаю латынь и греческий. Если бы моим наставником была не такая старая развалина, я, возможно, больше бы интересовался учебой.
Генрих задумчиво взглянул на мальчика:
— Возможно, я сумею найти тебе учителя, — произнес он, неожиданно смягчившись.
— Мой господин, быть может, вы заодно поищете гувернантку и для Анны? — осторожно вмешалась в разговор Марциана.
— Прежде, чем начинать давать советы, вам следует сначала познакомиться с ней, — резко бросил барон Грифенталь и, считая разговор законченным, переключил внимание на еду.