Ядерный Ангел
Шрифт:
– Отпустили, – и тут я, невзирая на шиканье Тоги, рассказал свою историю девушке. Глаза Кис потемнели, но она меня не перебивала. Дала выговориться по полной.
– Значит, Ваня мертв, – сказала она и, что удивительно, не стала прятать от меня взгляд. – Это важная новость. Очень жаль, он был хорошим юношей.
– Юношей? – переспросил я. – Да у него вся голова была седая.
– Ему было только двадцать три. – Кис помолчала. – Вы ждете, что я назову вас предателем? Не стоит себя винить. Вы поступили правильно.
– Вот, я же говорил! –
– Правильно? – Я не верил своим ушам. – Правильно?!
– Это жестокий мир, – сказала Кис. – Иван знал, что его ждет. Он помог вам, а вы ему.
– Я убил его. Безоружного измученного человека. Убил по приказу эсэсовского офицера.
– Вы очень мало знаете о нашем мире. Благодаря вам Ваня умер быстро и легко.
– Ну, знаете! – Мне казалось, что я вот-вот лишусь сознания. – Я уже ничего не могу понять!
– Пленных после допроса обычно отправляют к Рыцарям Ночи, – сказала Кис. – Уж не знаю, что может быть страшнее.
– Да кто такие эти Рыцари Ночи, мать их перетак? Что вы меня ими постоянно пугаете?
– Вы верите в вампиров?
– В вампиров? – Я аж задохнулся, таким неожиданным был вопрос. А еще мне показалось ужасно забавным то, что его задали мне – тому, кто однажды побывал в шкуре настоящего вампира. – Вы это серьезно?
– Серьезнее некуда. Вы видели нахттотеров. Вам ничего не показалось странным?
– Ну, белесые они, как глисты… ой, извините! И глаза у этого Ханса были мерзкие. Оловянные какие-то.
– Много лет назад, – заговорила Кис, – нацистские расовые теоретики пытались установить взаимосвязь между человеческой анатомией и физиологией и принадлежностью к высшей расе. Этим занимались целые институты. Был установлен даже определенный набор антропологических признаков истинного арийца.
– Это я знаю, – перебил я девушку. – Линейками и циркулями черепа мерили.
– Не только. После войны одним из ведущих специалистов по изучению арийского наследия был эндокринолог Манфред Йонге, руководитель медицинского центра «Анненербе» в Ахене. Он считал, что одним из важнейших признаков неполноценных рас считается сильная пигментация тела, волос и радужной оболочки глаз. Йонге проводил эксперимент по уменьшению в организме количества гормона меланотропина. Этот гормон стимулирует синтез в клетках красящих темных пигментов – меланинов. Была создана особая лазерная установка, при помощи которой проводилась особая операция на гипофизе – именно гипофиз вырабатывает меланотропин. Сначала эксперименты проводились на унтерменшах, представителях неполноценных рас, но потом Йонге начал работать с добровольцами, чаще всего солдатами и офицерами охранных подразделений СС.
– Ну и что? – Я был захвачен рассказом Кис.
– Дайте мне сигарету.
Я угостил ее сигаретой, закурил сам. Кис курила жадно и неумело. Было заметно, что мысли у нее в полнейшем беспорядке.
– Эксперименты с расово полноценными особями – светлоглазыми блондинами – дали очень неожиданные результаты, – продолжила Кис, смяв в миске окурок. – У них вообще исчезла пигментация. Со временем они перестали выносить солнечный свет, он вызывал у них люменофобию и сильнейшие ожоги кожи. Йонге даже хотели отдать под трибунал, но очень скоро выяснилось, что у подопытных проявились необычные и очень ценные с точки зрения военных способности. Во-первых, они могли видеть в темноте. Во-вторых, у этих людей развилась поразительная регенерация. У них за считанные часы заживали ранения, смертельные для обычного человека. В-третьих, у них невероятным образом обострились обоняние и слух. Видимо, воздействие на гипофиз совершенно изменило их природу. Йонге дали карт-бланш на дальнейшие исследования. Вот так и появились эти твари. О них известно очень немного, но даже то, что мы знаем о нахттотерах, достаточно, чтобы их бояться.
– Почему вы считаете, что эти… мутанты еще и вампиры?
– Потому что так говорят сами немцы. Они называют нахттотеров Орденом Рыцарей Ночи, Орденом арийских рыцарей-вампиров.
– И вы верите в этот вздор?
– Мне приходилось видеть трупы людей, ставших жертвами нахттотеров. У всех у них были раны на горле и почти стопроцентная кровопотеря. Кроме того…
– Что?
– Я слышала, что нахттотеры устраивают мистические оргии, на которых…. Вобщем, людей они едят.
– Прямо исчадия ада, эти ваши обесцвеченные нацики.
– Вам смешно, да? А люди в автономиях, ложась спать, трясутся от ужаса и мечтают только об одном – проснуться утром. И это повторяется каждую ночь.
– Теперь вы можете их не бояться, – заявил Тога с подкупающим апломбом. – Алексей большой специалист по борьбе с вампирами.
– Вы шутите, Тога, – сказала Алина. – Или в вашем мире…
– Алина, вы все время говорите «мы», – сказал я. – Кого вы имеете в виду?
– Извините, но я… я слышала ваш спор, стоя за дверью, – Кис красивым жестом убрала упавшие на лоб волосы, виновато улыбнулась. – Вы так кричали… Теперь я знаю, что вам можно доверять. Я хочу, чтобы вы встретились с одним человеком. Он может рассказать вам больше, чем я. И он скажет вам, что делать дальше. Вы готовы нам помочь?
– Не просто готов, – я почувствовал, что у меня будто крылышки прорезаются. – Я с вами до последнего вздоха.
– И я тоже, – добавил Тога.
– Хорошо. Сейчас давайте я вас покормлю, а потом продолжим наш разговор.
– Значит, друзья? – Я, чуть живой от радости, протянул Кис руку.
– Друзья, – она улыбнулась, коснулась моей руки кончиками пальцев. – И товарищи по оружию.
Кис сварила для нас суп из армейских концентратов, и мы втроем пообедали. Я несколько раз пытался завести разговор о делах, но девушка советовала запастись терпением. Лишь после обеда она заговорила о главном.