Ядовитый трон
Шрифт:
Бросив полотенце на стул, я убедилась, что мои волосы собраны в высокий хвост, прежде чем войти в теплую воду. Как и в прошлый раз, когда я была здесь, вода успокаивала меня, обволакивая мои порезы и ушибы, и когда я подошла ближе к Джордану, мои глаза остановились на всей видимой мне поврежденной коже, я молилась, чтобы она была такой целебной, как всем здесь нравилось думать.
Все мы нуждались в небольшом исцелении, и не только от наших физических травм.
Когда я подошла к нему, он не повернулся ко мне, и я не толкнула его. Мы оба уставились на идеальный вид. В
— Это было не так уж плохо, — сказал он.
Я прочистила горло, пытаясь восстановить равновесие.
— Меня пытали, — сумела выдавить я. — Это довольно плохо.
Смех Джордана был ироничным.
— Есть боль похуже физических травм.
На этом этапе я ни хрена не понимала, о чем он говорит.
— Поговори со мной, — умоляла я. — Не отгораживайся от меня. Я сделаю все, что смогу, чтобы исправить это.
Это, казалось, вывело его из мрачного настроения, в котором он находился. Мрачность сменилась гневом, когда он отвернулся от вида и, наконец, встретился со мной взглядом.
— Ты снова легла с ним в постель? У него было так много твоих изображений, что я приветствовал пытку, чтобы мне не приходилось сосредотачиваться на том, как ты трахаешься с мужчиной, тушащим сигару о мою кожу.
Я моргнула, глядя на него, мой мозг кричал, в то время как мое дыхание со свистом набирало и выдыхало силу.
— Я не была с Уриэлем, — сказала я. — Я переспала с ним однажды, когда мне было шестнадцать. Любые изображения были бы с этого… или манипуляции с фотографиями. Я клянусь тебе.
Джордан изучал меня, его темные глаза затуманились, и я так отчаянно хотела увидеть их нормальными, потому что он верил, что я не лгу об этом.
— Я думаю, мне просто нужно несколько дней, — наконец сказал он, и я чуть не подавилась комом в горле, когда он провел пальцем по моей щеке, добровольно прикасаясь ко мне. — Я обещаю поработать над тем, чтобы разобраться с беспорядком, который у меня в голове. Ты можешь дать мне немного времени?
Я кивнула, не в силах говорить.
Улыбка Джордана была почти нормальной, когда он повернулся и побрел обратно по воде, оставив меня там. Я не проследила за ним взглядом, не в силах вынести вида того, что кто-то другой уходит от меня. Сосредоточившись на открывающемся виде, я моргала снова и снова, борясь со всем, что у меня было, чтобы не заплакать.
Битва, которую я проиграла, когда первая слеза скатилась. Она обожгла мою прохладную кожу и вызвала лавину агонии, которую я не могла остановить. Как все так быстро превратилось из идеального в гребаный беспорядок? Даже для меня это было впечатляюще. Недели пребывания в тюрьме, созданной Уриэлем, сказались и на мне, и я, наконец, исчерпала свою способность справляться с этим.
Боль в моем животе была такой сильной, что не уступала боли в груди, когда я наклонилась вперед и уперлась руками в колени, чтобы не свернуться в маленький комочек.
—
Произнесение этих слов вслух должно было помочь мне успокоиться, но, во всяком случае, это произвело противоположный эффект. Мои колени немного подогнулись, и как раз в тот момент, когда я погружалась под воду, руки обхватили меня, поймали и потащили обратно к твердой груди.
— Прости, детка, — прошептал Джордан мне на ухо, удерживая меня крепкой хваткой, которая, должно быть, причинила ему боль. — Я все испортил. Я продолжаю это делать.
Еще один всхлип. Еще гребаные всхлипы. Я не могла остановить это, не могла заставить остановиться.
— Это я все порчу, — выдавила я. — Ты даже не знаешь всей истории. Я была катастрофой с самого рождения с судьбой, которую никто бы не захотел.
Его хватка не ослабевала.
— Раф рассказал мне все, и мне насрать на все это. Нам с Рафом обоим нужно вытащить головы из задниц.
Он отпустил меня ровно настолько, чтобы повернуть лицом к себе.
— Я даже не спросил, как ты со всем справляешься, — прошептал Джордан с болью в голосе. — Я не хотел, чтобы тебе приходилось иметь дело со мной, когда я в таком состоянии, но причинить тебе еще большую боль… это не вариант.
— Прости, — всхлипнула я, мое лицо горело и распухло. — Мне очень, очень жаль, что они причинили тебе боль.
Когда он наклонился и прижался своими губами к моим, пролилось еще больше слез — боль была мучительной. Все это было похоже на момент прощания, и я не была уверена, что смогу с этим справиться.
Когда Джордан отстранился, его глаза были красными, и даже если слез не было, его боль была такой же очевидной, как и моя.
— Ты бросаешь меня, не так ли?
Его глаза сузились. — Ни единого гребаного шанса, Вайолет.
Я-Что?
На этот раз, когда он поцеловал меня, в этом не было ни капли — прощания, если уж на то пошло, Джордан поцеловал меня так, словно отчаянно жаждал этого всю свою жизнь. Это началось медленнее, мягче, когда он исследовал мой рот, и я сделала то же самое с ним в ответ. Мне это было нужно даже больше, чем я думала, и никто из нас не спешил.
Смаковать это было хорошим способом описать это.
— Я так чертовски волновался за тебя — выдохнул Джордан, отстраняясь. — То, что Уриэль сказал, что сделает с тобой, то что, по его словам, он сделал с тобой, заставило меня сойти с ума.
Я собиралась убить его. Уриэль слишком много раз вмешивался в мою жизнь, и мне было все равно, сколько времени это займет, однажды я прикончу этого сукина сына.
Джордан отвлек меня от моих мыслей об убийстве, подняв меня в воде, приблизив наши лица друг к другу. Когда я обхватила его ногами, стараясь быть как можно нежнее, он начал пятиться назад, направляясь к знакомой нише.
— В прошлый раз я не смог закончить то, что начал, — пробормотал он, целуя меня между каждым словом. — На этот раз я не остановлюсь.