Ямайский флибустьер
Шрифт:
Небольшого наследства, оставленного этой бедной женщине покойным мужем, едва хватало на то, чтобы она не протянула ноги от голода, поэтому появление в ее доме еще одного рта в лице Глории Бенавидес было встречено ею без особого энтузиазма.
— Не бойтесь, тетушка, — успокоил престарелую леди племянник, усаживаясь за стол, — содержание служанки не будет стоить вам ни пенни. Я уже принял ее на довольствие.
— Говоришь, она испанка?
— Да.
— Католичка?
— Не знаю. Должно быть…
— Что она умеет
— Не знаю. Наверно, ничего.
— Боже мой, — вздохнула миссис Пикерсгилл, качая головой. — И это называется «он привел в дом помощницу»!
— Думаю, она сумеет справиться с любой домашней работой, — пожал плечами Боулз.
— Почему она все время молчит? — продолжала допрос тетушка. — Прошло уже полчаса с той минуты, как вы ступили на порог этого дома, но я пока не услышала от нее ни одного слова.
— Прошло уже больше недели с тех пор, как я купил ее, — сказал Боулз, — и все это время она хранит упорное молчание.
— Да что ты! Может, она немая?
— Нет.
— Ты уверен?
— Там, на Кубе, я слышал, как она кричала…
— Зачем ты купил ее, Джонни?
Боулз покосился на Глорию, тихо сидевшую на лавке у маленького запыленного оконца с остекленными деревянными переплетами.
«Зачем?»
Он сам уже не раз задавал себе этот вопрос и не мог найти на него вразумительного ответа. Из жалости? Вряд ли. В его огрубевшей душе давно уже не осталось места для этого чувства. Может, из желания обладать ее молодым красивым телом? Пожалуй, тоже нет. Если бы дело обстояло именно так, разве стал бы он столь долго изводить себя сомнениями? Определенно не стал бы. Зачем же ему понадобилась эта испанская пленница?
Он сложил руки на груди и, взглянув исподлобья на миссис Пикерсгилл, философски изрек:
— Тетушка, я всегда, сколько помню себя, совершал ошибки. Вся моя жизнь — цепь сплошных ошибок. И то, что я купил эту девушку, наверно, тоже является ошибкой. Но, поверьте, мне себя уже не переделать. Совершать ошибки — мое призвание, моя судьба, мой крест. Пока я их совершаю, я живу. Когда же я перестану ошибаться и начну поступать правильно, моя мятежная душа не перенесет этого и тут же покинет тело.
Глава 11
Дьявол, сорвавшийся с цепи
Уильям Коллинз не сразу узнал о том, что Рок Бразилец и некоторые другие шалопаи-висельники, задолжавшие ему, объявились в Порт-Ройяле. Это было непростительным промахом с его стороны. И не дурак он, вроде, был, да только не учел, что Рок может вернуться из похода на другом судне; упустив данное обстоятельство, он велел своим соглядатаям в порту смотреть в оба и не прозевать тот момент, когда на рейде бросит якорь фрегат «Морская чайка».
Указанный фрегат появился в виду города через восемь дней после прибытия в Порт-Ройял баркалоны «Плутовка». Коллинз, не доев сальмагунди, тут же выскочил на улицу и едва ли не в припрыжку бросился к причалам,
— Добрый день, мистер Коллинз! — приветствовал ростовщика бывший боцман. — Вышли подышать свежим морским бризом или кого-то ждете?
— Привет, Кайман, — буркнул хозяин «Услады холостяка», внимательно осматривая Пэрри с ног до головы. — Вижу, ты сильно изменился. Почернел, как готтентот, отпустил бороду, раздобыл себе новое платье…
— Угу, — кивнул пират. — И новые ботфорты.
— Прибарахлился, значит… А где же ваш капитан?
Кайман Пэрри выбрался из шлюпки, споткнулся о подвернувшийся под ноги кусок коралла и, чертыхнувшись, грубо ответил:
— Теперь я капитан.
Коллинз смерил собеседника насмешливым взглядом.
— Ты?
— Я, — Пэрри насупился. — Вам это не нравится?
— Мне на это наплевать… Где Бразилец?
Тон, которым был задан этот вопрос, никому не понравился бы. А уж Кайману и подавно. Однако, будучи от природы хитрым малым, он сумел скрыть свою неприязнь к ростовщику под маской доброжелательности.
— Бразилец и его дружки покинули нас в самом начале похода.
Красная Рожа нахмурил брови и, пожевав верхнюю губу, бросил задумчиво-туманный взгляд на «Морскую чайку».
— Послушай, Кайман… — В голосе его послышалось едва уловимое беспокойство. — Я хотел бы поболтать с тобой с глазу на глаз. Не желаешь ли промочить горло в моем добром старом заведении? Выпивка — за мой счет.
— Как не уважить своего старого кредитора! — ухмыльнулся Пэрри. — Но сперва я должен выполнить ряд формальностей. Сами понимаете — с таможней нужно дружить.
— Хорошо, — наклонил голову ростовщик — Я буду ждать тебя в таверне. Подгребай, когда стемнеет.
— Буду непременно.
Однако в тот вечер капитан «Морской чайки» так и не смог заглянуть на огонек к Коллинзу. После таможенного досмотра, «подарив» портовым чиновникам несколько ценных вещей, заранее изъятых из общей сокровищницы, Пэрри и его люди решили отметить свое возвращение на Ямайку в «Утробе кита». Когда они шумной ватагой ввалились в большой зал трактира, оказалось, что, несмотря на ранний час, свободных мест в нем почти не осталось.
— Тысяча чертей, Дэн! — крикнул Пэрри, заметив на лестнице, ведущей на второй этаж, хозяина заведения. — Почему здесь столько ублюдков и несет тухлятиной?
Дэн Кольт, узнав Каймана, переменился в лице и как-то сразу затосковал. Его душевное равновесие было явно нарушено.
— Что же ты молчишь, старый греховодник? — не унимался Пэрри. — Оглох, что ли? Мы надеялись спустить в твоем притоне сотню-другую испанских песо, а тут, выходит, честным разбойникам негде примостить свои задницы!