Янки. Книга 1

Юллем Евгений

— Очень жаль, — с разочарованием сказал Фурик.

— Лучшая политика — честность.

— Ладно, иди, Хоуп. Насчет олимпиады я подумаю. Это и мне выгодно, и тебе — лишние баллы для колледжа заработаешь. А вообще, чем бы ты хотел заниматься в будущем, что тебя привлекает?

Вот тут я немного подзавис. Думал я об этом в зрелом возрасте. Школьные мечты? Их пришлось корректировать на ходу. Увлечений было много, как и талантов. Вот и пришлось некоторые бросать, а таланты не развивать. Музыка — ф топку. Я чувствовал, что мне не стать гениальным пианистом, второго Ван Клибберна или Кисина не получится, а будет обычный кабацкий лабух, который только на свадьбах

и похоронах играет. Журфак, который одно время был мечтой моей жизни тоже отпал, и как выяснилось — правильно. Насмотрелся я потом на эти редакции, сколько в них бухали вместе с тетками-журналистками, слабыми на передок. Тупиковая ветвь эволюции для меня. Биология, в которой я был школьный царь и бог, тоже ушла в прошлое — не хотел я быть врачом или ветеринаром, страдания видеть это не мое. Вот еще один талант, неожиданно проявившийся в школе я реализовал — по крайней мере в тех условиях, которые были. Компьютеры стали моим всем. Да и профессия инженера, которая меня потом неоднократно по жизни выручала, все-таки, как ни крути, гарантированный кусок хлеба, даже с маслом, в отличие от лабуха или шакала пера. Особенно, если знаешь ее досконально, от закона Кирхгофа до системного программирования. Может, и тут этим займусь… А может, и не этим. В моем мире магия-то была убогой, силы в мире не было почти совсем, какие-то крохи, и то различные эзотерики умели даже эти малые крохи использовать. А тут силы — бери не хочу.

— Еще не знаю, сэр, — ответил я. — Может точными науками, может и не ими.

— Ну да, Том, я знаю, — кивнул Фурик. — Мне говорили, что у тебя умелые руки. Ну что же, спасибо за правду. Но мне действительно очень жаль. Но свою «A» в конце года ты получишь, я не отношусь предвзято, как бы не было обидно.

— Спасибо, сэр, — сказал я. Да, это будет действительно заслуженно. А чтобы не было предвзято, просто не надо с учителями на личности переходить, тогда все будет норм. Ну или почти норм.

Я уже вышел из школы, и тут меня подстерегла Мыша.

— Ты домой?

— Ну да, — кивнул я. — Дела домашние зовут.

На самом деле — нет. Просто я хотел от нее отвязаться. А то получается, стану королем задротов, в смысле — предводителем, я-то не задрот, а просто раздолбай. Так я в классе ни с кем особо не сближался, у Тома была своего рода мизантропия, да и мне она передалась в полной мере. Но после того, как я настучал Грегу, мало того, что Мыша начала липнуть, так и Четыре Глаза на меня, извините за тавтологию, глаз положил — вижу, как он в своей неловкой и неуклюжей манере пытается со мной подружиться. Ну вот почему такие на меня глаз кладут? Считают защитником слабых и угнетенных, или инстинктивно чувствуют мою командную нотку?

— Пойдем на игру нашей команды посмотрим! Они как раз сейчас на стадионе тренируются… Ой! — взвизгнула Мыша, и исчезла, как под веник спряталась.

Ко мне внезапно подошла Снежная Королева.

— Привет, Том!

— Здравствуй, Холли.

Само по себе это было сюрреалистично — чтобы дочь мэра, великая Холли Берроуз снизошла до меня, и даже поздоровалась? Да она и в классе со мной не здоровалась, только делала неприступную холеную морду, к чему я уже давно привык. Кто это в лесу сдох?

— Как насчет пойти поесть мороженого в «Баскин Роббинс»?

— Я — только за.

— Ну тогда, пойдем! — Холли взяла меня под ручку, ого, и мы пошли по школьному двору под стук отпавших на землю челюстей и канонаду рвущихся пятых точек, причем как пацанов, так и девчонок.

Ну раз так, играть так играть. Ведь явно ты, подруга, ко мне подошла со вполне

определенной целью. А вот с какой? Насколько я помнил, Холли всегда держалась в школе особняком и не заводила романов. Вообще никаких. Разумеется, у нее была своя секта поклонниц, как и у каждой звезды местного полусвета, состоящая исключительно из тупых дур, такими проще управлять. И сейчас эта толпа шакалов злыми голодными глазами смотрела на нас, идущих под ручку. Меня аж мороз по шкуре продрал — теперь мне нужно будет быть осторожным втройне! Пакости будут сыпаться со всех сторон. А что делать? Не мог же я ей отказать в маленьких невинных развлечениях.

— Ну и как тебя Фурик достал? — спросила она.

— Да ничего особенного, хотел, чтобы я пошел на факультатив по математике, — ответил я. — А он мне совсем не нужен.

— Да, у тебя много скрытых талантов, — расслабленно ответила она, и подставила лицо ласковому весеннему солнцу, сладостно зажмурившись.

— А у тебя?

— А я еще не решила, чем буду заниматься, — она приоткрыла один глаз. — Тоже реализовывать скрытые таланты. Мы же на следующий год в хай скул перейдем. А вот там придется горбатиться по-настоящему, как мне говорили.

— Посмотрим, — пожал плечами я, насколько это позволяло сделать хождение под ручку. — Горбатиться так горбатиться. Все равно надо уже за ум браться, хватит прохлаждаться. Время пролетит, и надо будет выбирать колледж.

— Бакалавр или степень?

— Ну это будет зависеть от выбора и денег. Пока ни первого, ни второго, — честно ответил я.

— Мы пришли, — заметила она.

Ну да, розово-стеклянный павильон «Баскин Роббинс», небольшой, мест так на сорок. Одно из любимых мест отдыха молодняка.

— Ой, сколько народа! — вырвалось у меня.

— Не беспокойся, — подмигнула мне красавица.

Хорошо быть королем, как говорили в одной из комедий Мела Брукса. Дочкой мэра тоже неплохо — у нее был там свой столик, на котором стояла табличка «Зарезервировано». На этот столик даже безбашенная школота не покушалась.

И тут же сразу к нам подлетела официантка, Люси.

— Здравствуй, Люси.

— Вам как обычно, мисс?

— Да.

— А вашему спутнику? — она обратилась ко мне.

— Мне с шоколадом, — вряд ли она помнила мои заказы, тем более я, когда еще был Томми, здесь заказывал разное.

— Хорошо, мисс. Напитки?

— Апельсиновый фрэш. А тебе? — Холли спросила у меня.

— Кофе. Черный с одной ложкой сахара.

— Хорошо, — и официантка умчалась за заказом. Я хмыкнул — обычно мороженое брали сами.

— Ты пьешь кофе? — осведомилась она.

— Да, единственный стимулятор, который могу себе позволить, — ответил я. И это была правда. Какой бы не был день, где бы я не находился, день без кофе для меня — пытка. И начал я его пить как раз примерно в это время, с восьмого класса только не этой школы. Даже помню, с какого сорта я начал — был в мое время еще индийский растворимый, сейчас я на него бы и не глянул, но тогда это было роскошью.

— Ну здесь кофе хороший, в отличие от отстойного в мэрии.

— Правда?

— Ага. Там эти капельные кофеварки, которые я ненавижу, а тут настоящая кофемашина.

— Да, это уж точно. Как вообще можно пить бурду из кофеварки? Ничего, как-нибудь я угощу тебя настоящим, «Блю Маунтин», — как только его достану, подумал я. И по деньгам и неизвестно где здесь его купить, не в местной же бакалейной лавке и не в супермаркете. — Его подают в Белом Доме, еще одна их привилегия.

— Откуда ты знаешь? Ты же вроде там не бывал? — удивилась Холли.