Яноама
Шрифт:
Но женщины не сдавались: «Она белая и должна знать. Просто не хочет ничего делать. Побей ее. А если не умеет, значит, ее отец не был белым».
Я отвечала: «Мой отец не умел делать мачете, он работал на сборе каучука и покупал мачете у других [34] . А ткани ему давали в уплату за работу».
Фузиве не требовал, чтобы я делала мачете или ткани, но и не защищал меня, когда другие жены кричали и возмущались.
Во время сбора урожая кукурузы, когда нужно было разделить между всеми пятью нашу долю урожая, этим занималась самая старая из жен Фузиве. Она отделяла маленькие початки от больших и потом говорила мне: «Когда они соберут кукурузу, поделишь ее между всеми». Я отказывалась: «Не хочу, вдруг я одной дам больше, а другой меньше». Старая жена часто говорила мне: «Командуй ими сама».
34
Мачете — большой нож
Как-то Фузиве мне сказал: «Если какой-нибудь из мужчин будет лезть к тебе или к твоим подругам, ты знаешь, где его слабое место?» «Нет»,— ответила я. «Так вот, схвати его между ног и дави изо всех сил и увидишь, что он мертвым упадет». В шапуно мужчины обычно не трогают женщин. Но не все. И я сказала им однажды: «Не вздумайте приставать ко мне. Я вас за шею или за руку хватать не стану, схвачу вот за это место и, сколько не кричите, не отпущу». Мне рассказывали, что одна женщина убила так одного насильника, а потом убежала в другое шапуно. В нашем шапуно мужчины все время преследовали одну девушку, отец у нее был намоетери, а мать саматари. Она очень боялась и вечно просила меня проводить ее к реке. Мужчины часто спрашивали ее: «Почему ты неразлучна с Напаньумой? Она тебе что — мать или муж?»
Однажды мы вчетвером отправились в лес: я, эта девушка, ее тетка и дочь моего мужа. Вдруг на девушку набросилось несколько мужчин. Она обхватила руками и ногами ствол дерева. Женщины тянули ее в одну сторону, мужчины в другую. Дочь моего мужа пыталась ее защитить, но мужчины оттолкнули ее и снова окружили девушку. Она закричала: «Напаньума, спаси меня, спаси!» Я бросила корзину и встала между девушкой и мужчинами. Один из них сказал: «Отойди, не то плохо тебе будет». Но я закричала: «У вас в руках отравленные стрелы, и все равно я вас не боюсь!» У мужчин не хватило смелости тронуть меня, но они не расходились. А я в ярости вопила: «Вы хуже собачьей своры. Может, думаете, я из тех, что садятся на землю и ждут, пока вы кончите свое дело? Нет, хоть я и слабая женщина, но свою подругу в обиду не дам».
Я и в шапуно вошла с криками и плачем. Несколько мужчин спросили: «Кто же это был?» Я показала рукой на женщин: «Вон стоят их жены». «Они причинили зло девушке?» — спросил кто-то. «Нет, но они хотели»,— ответила я. Меня переполняла ярость. Девушке я сказала: «А ты со всеми болтаешь. Девушка, которая собирается замуж, не должна так себя вести». От волнения и обиды я разрыдалась. Это увидел Фузиве. Он подошел и спросил: «Почему ты плачешь? Кто тебя обидел? Сейчас я испробую на нем мою дубинку!» Тут вернулись из лесу мужчины и сказали ему: «Мы не трогали ни Напаньуму, ни твою дочь». «Знаю, но вы не должны трогать и других женщин». Он схватил дубинку и хотел ударить наших обидчиков по голове. Потом стал кричать: «Если думаете, что сможете делать подобные дела в моем шапуно, то лучше вам сразу отсюда уйти. Перебирайтесь к хасубуетери, они со своими женщинами всякое проделывают. В следующий раз я сам пойду за женщинами, которые отправляются в лес, и, если услышу крики, прибегу и убью вас этой дубинкой».
Многие женщины яноама всю жизнь остаются верными мужу, другие ему изменяют. Нередко дед и бабушка говорили внуку: «Скажи своему отцу, что, пока он был в походе, твоя мать жила с другим». Иногда отец отвечал: «Мне все равно, пусть спит, с кем ей вздумается». Но большинство мужей были очень ревнивыми. Помню, как одна женщина, очаг которой был рядом с моим, поднесла мужу, вернувшемуся из лесу, банановое мингау. Тот отшвырнул мингау и ударил жену палкой по голове. Подбежала ее старая мать, громко запричитала, но он кричал: «Она настоящая сука. Стоит мне уйти из шапуно, как она уже бежит в кусты с другим». Потом он отыскал того, с кем она изменила, и побил его дубинкой. Женщина осталась с мужем. Но время от времени муж, вспомнив про ее грехи, снова принимался потчевать ее палкой по голове, приговаривая: «Беги, беги к своему милому».
Одна из замужних женщин полюбила мужчину, который был моложе ее мужа. Она дождалась, когда муж ушел далеко на охоту, и пригласила молодого воина на свидание на старую расчистку. Когда муж вернулся, ему об этом рассказали. Он избил свою жену палкой, а потом прижег ей грудь горящей головешкой. Но женщина сказала подруге: «Он избил меня палкой, теперь я еще и не такое сделаю».
Мать Фузиве часто беседовала со мной. Обычно свекрови не любят делиться опытом с женами своих сыновей, но моя рассказывала мне о многом. Она говорила, что не боится меня и я не должна ее бояться, потому что она уже совсем старая. Между тем, мужчины очень боятся своих тещ и говорят, что, стоит теще на них взглянуть, их словно огнем обжигает. Старуха рассказала мне об одном довольно диком обычае намоетери. Если первый сын родится и умирает, а за ним умирают второй и третий, то женщина должна провести ночь с другим мужчиной, и тогда ребенок не умрет. Иногда дети рождаются желтые-желтые. Индейцы говорят, что, значит, отец совсем недавно съел пепел умершего. Поэтому, когда женщина ждет ребенка, ее муж не ест пепла умерших.
У одной женщины дети все время родились желтыми и потом умирали. Старик колдун вдохнул в себя эпену и сказал мужу, что, если он хочет иметь детей, его жена должна встретиться с другим мужчиной. Мужу это не понравилось, и он отказался послать жену к другому, но колдун сказал ему: «Я тебе только дал совет. И не забывай, дети умирают по твоей вине». Все же муж не послушался колдуна, и дети у него по-прежнему рождались желтыми и потом сразу умирали. Я помню три случая, когда жены по воле своих мужей проводили ночь с другими мужчинами, чтобы иметь детей. Одна женщина не хотела встретиться с мужчиной, выбранным для нее мужем, и тот побил ее палкой.
Были женщины, которые встречались с женщинами, но остальные считали это диким. Однажды несколько девушек сказали одной из таких женщин: «Вон твоя жена». Ее мать услышала это, но ничего не сказала. Эта девушка не хотела выходить замуж и избегала мужчин. Немного спустя она сказала своей приятельнице: «Пойдем в лес собирать плоды кайу». Другие девушки тоже хотели пойти, но она сказала: «Нет, мы пойдем вдвоем, потому что от вас мало проку». Девушки ответили: «Хотите пойти в лес одни, потому что вы — муж и жена!» Тут мать девушки схватила палку, та бросилась бежать, но мать догнала ее и побила.
Мужчины и женщины яноама стесняются интимных отношений. Мать Фузиве давала ему много мудрых советов. Я не раз слышала, как она говорила: «Сын мой, у тебя много жен. У этой нет детей, у той есть, а у этой двое почти взрослых детей. Когда пойдешь в лес, возьми с собой ту, у которой нет ребенка. Когда у нее округлится живот, оставь ее в шапуно, а в лес возьми другую, у которой пока тоже нет ребенка. Дети этого не должны видеть». Фузиве отвечал: «Мама, мне стыдно про такое слушать». «Нет, сын мой, тут нет ничего постыдного. Если ты будешь так делать, другие жены не станут сердиться, если ты не возьмешь их в лес. Могу тебе при всех повторить: все это делай тайком, чтобы никто не видел».
В то время мы жили мирно и спокойно, на наших плантациях уродился табак. Индейцы сушат табачные листья над огнем. Употребляют их для жевания. Сначала жуют листья, которые уже начинают портиться. Предварительно их кладут в куйю с водой. Затем у костра перемешивают листья с золой до теx пор, пока они снова не становятся сухими. Тогда стряхивают золу, скатывают листья в длинную и толстую трубочку и засовывают ее за нижнюю губу.
Женщины тоже жуют табак, но я не хотела жевать, свертывала «сигару» и начинала курить. Фузиве говорил мне: «Если хочешь, кури, когда стемнеет, так, чтобы другие не видели». Ему тоже был неприятен запах табачного дыма. Иногда женщины делают комок, кладут в рот и, пожевав, передают мужу. Некоторые мужчины не хотят жевать табак, побывавший во рту у жены, им это противно. Я всегда готовила Фузиве жвачку, но сама к ней не притрагивалась.