Янтарное море
Шрифт:
Однако утром все пришли задолго до начала работы.
На столе лежали две радиограммы: Делиньш сообщал о времени выхода рыбацкой лодки, а разведцентр отвечал, что катер рыбацкую лодку не встретил. И заканчивал:
«Из-за недостатка горючего быть там в следующую ночь не сможем…»
Итак, лодка болталась в море, но англичане вдруг оказались неподготовленными к встрече! Балодис и Егерс удивленно поглядывали на Павла Михайловича, — как он мог столь точно предсказать развитие событий! Они-то были убеждены, что пассажиры давно уже находятся на катере. Вчера они не спорили с Павлом Михайловичем только из уважения, ну и еще из маленького желания позлорадствовать, когда операция закончится согласно плану, спросить: «Вы, помнится, говорили, что англичане нас подведут?» Но англичане и на самом деле подвели!
— Ну что же, теперь ничего не поделаешь! — сказал генерал, словно не замечая удивленных взглядов Балодиса и Егерса. — Торопить подозрительных англичан опасно и неразумно. Попрошу вас, дайте указание передать через рацию Вилкса еще одну радиограмму. Балодис прочитал текст:
«Лодка… останется в море в ночь с пятнадцатого на шестнадцатое и будет ожидать вас. Возвращение связано с большим риском для друзей. Приложите все усилия для того, чтобы в эту ночь обязательно встретить их. Барс».
Ответ англичан Балодис привез с собой. Англичане прекратили операцию.
Павел Михайлович молча подчеркнул последнюю фразу радиограммы:
«Будьте осторожны, возможно, ситуация опасна».
— Вот главная причина! Они хотели произвести еще одну проверку — и произвели. Но Вэтра не пойдет на Готланд. Операция не прекращается, а откладывается. Вероятнее всего, на осень. А пока перейдем к очередным делам.
— Бр-р-р! Не хотел бы я болтаться две ночи в открытом море в этой рыбацкой лодке! — пробормотал Балодис. — Ведь они-то не знают, что англичане отменили операцию!
— Узнают этой ночью, когда никто не ответит на их сигналы. Предупредите Вэтру, чтобы готовился отправиться осенью. И скорее всего, его возьмут прямо с берега. Дайте ему отдохнуть и проведите дополнительную подготовку к будущей поездке. Она все равно состоится!
В этот день штаб операции «Янтарное море» временно прекратил свою деятельность. Для наблюдения за Петерсоном и другими достаточно было усилий одного Балодиса.
Вновь штаб собрался двадцать пятого сентября.
В том же сарае на берегу моря заработали рации, зазвонили телефоны. На этот раз англичане переправляли троих человек и забирали Вилкса и Лидумса прямо с берега.
В ночной бинокль Павел Михайлович видел подошедший к побережью катер. А на берегу Делиньш прощался с Лидумсом и сумрачно смотрел на приближающуюся гребную лодку, в которой сидели шестеро: трое гребцов и трое шпионов. Вот шпионы вылезли из лодки, на их места сели Лидумс и Вилкс, и лодка отвалила от берега.
Делиньш последний раз помахал Лидумсу рукой, хотя в темноте этого Лидумс все равно не видел. Делиньш провожал товарища в дальнее путешествие, которое было сопряжено со смертельной опасностью. Но ведь именно для того, чтобы прекратить «путешествия» без виз, и отправлялся в неизвестное Лидумс, именно для того, чтобы Лидумс мог разгадать хитрости противника, и мучились все они, мирные люди, в лесных бункерах, жили, подобно зверям в норах, именно для того, чтобы в мире было как можно меньше преступлений.
Лидумс уходил на выполнение ответственного задания.
ЧАСТЬ ПЯТАЯ
1
Балтика выбрасывала на берег янтарь.
Кусочки янтаря были разных оттенков, от светло-прозрачного до темно-коричневого, но в каждом из них все равно таился чистый золотистый цвет, — то в самой глубине бесформенного обломка, то проступал ярким пятном на поверхности грубого, почти черного куска. Иные янтарины были похожи на крупные слезинки, такие же светлые, почти светящиеся, но и в них, приглядевшись, можно было обнаружить оттенок строгого золотого цвета.
«Слезы земли» — так называют янтарь латышские сказочники.
Но если бы Балтика выбрасывала только янтарь!
Лидумс успел только мельком разглядеть троих новых «гостей». Резиновая лодка билась в пене прибоя, и гребцы свистящим шепотом торопили отъезжающих. «Люцифер ждет вас!» — приехавшие услышали пароль и отошли вместе с Графом от полосы прибоя. Лидумс и Вилкс вошли в воду и перешагнули через низкий борт лодки. И лодка сразу пошла, хотя не слышно было ни всплеска, ни удара веслом, только у борта переливалась светящаяся от люминесценции вода.
Корма катера возникла неожиданно, будто вынырнула из воды. Лидумсу даже показалось, что судно действительно вынырнуло, что это подводная лодка, поднявшаяся на мгновение и готовая сразу уйти обратно, в глубину. В этом негостеприимном море и лодка, и катер стояли не носом к встречающим, а глядели в пустоту, чтобы немедленно удрать в случае тревоги.
Но сейчас их ждали, хотя ждали нетерпеливо, — едва перебросили в лодку штормтрап, едва лодка оказалась связанной с катером, как в глубокой утробе судна послышалось глухое ворчание мотора, и катер двинулся без сигнала, без предупреждения, точно так же, как двинулась от берега лодка, не дав отъезжающим даже проститься с товарищами. Да, здесь было не до сентиментов!
Гребцы и свесившиеся через борт все ускоряющего движение катера матросы помогли пассажирам перебраться на палубу, другие мгновенно подняли лодку на шлюпбалки, и перед Лидумсом возникла низкорослая фигура командира в черном мундире, без знаков различия, только чуть поблескивала кокарда на фуражке с высокой тульей. Командир безошибочно подошел к Лидумсу, — как будто чутьем угадал более важного из двух своих пассажиров, протянул руку и торжественно сказал:
— Приветствую представителей свободной Латвии на своем судне!
Лидумс постарался вложить всю свою радость в рукопожатие, так что командир корабля немного даже покривился, и с Вилксом здоровался уже без энтузиазма. Затем он представился:
— Хельмут Клозе. Прошу простить, что не могу предоставить вам настоящих удобств, но это военный корабль. Настоящая встреча вас ждет на берегу. А теперь пройдемте в каюту…
Кто-то из матросов поднял тяжелые рюкзаки пассажиров, Лидумс неторопливо пошел за командиром, Вилкс последовал за Лидумсом, все дивясь про себя, как может быть командир таким спокойным. И мысленно позавидовал: