Янтарное сердце

Уинстон Энн Мэри

Наконец Сильви замедлила шаг, подойдя к двери, на которую ей указали, и ее охватила какая-то странная робость.

– …надо как можно скорее проверить бумаги «Колетт».

Она остановилась, узнав голос Маркуса. Бумаги «Колетт»? Сильви застыла. Когда до нее дошел смысл его слов, легкий холодок пробежал по ее спине.

– Хорошо. Созвать заседание правления? – Это был женский голос, очевидно секретарши.

– Нет. Сейчас у компании только один акционер. Я побеседую с ней прежде, чем мы представим вопрос на рассмотрение правления. Так мы убьем двух зайцев, и ни один не посмеет нам

возражать.

Сильви прижала руку ко рту, подавив крик ужаса, чуть не сорвавшийся с ее губ. Маркус продолжает осуществлять свой план ликвидации «Колетт»! Ее сердце, всего мгновение назад такое легкое, сейчас лежало свинцовым грузом в груди. Хотя они никогда не обсуждали вопрос о «Колетт» со дня ее падения на льду, Сильви была уверена, что Маркус передумал, что он не уничтожит «Колетт»!

Значит, ничто не могло утолить его жажду мести. А следовательно, он не любит ее! Эта мысль резанула Сильви, как только что заточенное лезвие.

Хотя она твердила себе это на протяжении всех дней, когда они занимались любовью, сердце отказывалось верить. Он был так нежен с ней, так стремился провести с нею каждый миг и днем и ночью! Он не говорил ей, что любит, но она и без лишних слов могла это понять.

Во всяком случае, она так думала. Но все оказалось ложью!

Сильви быстро развернулась и заспешила прочь. Возле лифта была дамская комната, она зашла туда и с облегчением увидела, что там никого нет. Заперев дверь, она опустилась на диван, стоящий у стены, и закрыла лицо руками. Что же теперь делать? Не могла же она остаться с Маркусом, делая вид, будто ничего не произошло, когда ее сердце разрывалось.

В сумочке зазвонил сотовый телефон.

– Алло?

– Привет, дорогая! Ты на подходе? Маркус! Недолго думая, она нажала кнопку и отсоединилась, затем вскочила и стремглав помчалась к лифту. Она как раз выходила из парадного входа «Грей энтерпрайзис», когда телефон зазвонил снова. Остановив такси, Сильви села в машину и назвала водителю свой домашний адрес, затем снова открыла телефон и позвонила Уилу.

Когда она объяснила, что ей нужен выходной, он согласился, а потом спросил:

– Ты в порядке, Сильви?

– Конечно. – Она изо всех сил старалась говорить спокойно.

– Дело в том, что звонил Маркус… Поговорив с Уилом, она неохотно набрала номер Маркуса.

– Маркус Грей, – откликнулся его глубокий, озабоченный голос.

– Это я…

– Сильви! – Его голос стал более резким. – Где ты? Я пытался позвонить тебе несколько минут назад, но нас разъединили… Ты подъезжаешь?

– Нет. – Она откашлялась. – Я не смогу сегодня приехать.

– Но я только что говорил с Уилом, и он сказал, что ты пошла на ланч.

– Просто кое-что случилось, и мне придется на несколько дней уехать из города. Я позвоню, когда вернусь.

– Это связано с работой?

– Нет, – кое-как выдавила из себя Сильви. – Старому другу понадобилась моя помощь.

Возникла короткая пауза.

– Понятно. – Затем его голос зазвучал мягче. – Сильви снова спешит на помощь, да? Хорошо, дорогая, но, как только сможешь, позвони мне.

– Где ты была?

Воскресным днем в дверях квартиры Сильви стоял рассерженный Маркус. Он наговорил ей на автоответчик кучу обращений с просьбой позвонить ему, бесчисленное количество раз звонил ей на сотовый телефон, который она, вероятно, забыла, уезжая в Калифорнию.

– В Сан-Диего. Откуда ты узнал, что я дома? – Она была как-то странно спокойна. От прежней энергичной Сильви не осталось и следа.

– Я чуть ли не каждый час звонил Роуз! – Он снова пронзил ее гневным взглядом. – Ты можешь объяснить, почему за четыре дня не потрудилась мне позвонить?

Она пожала плечами.

– Прости. Я была очень занята и… забыла.

– Уфф! – Маркус был явно огорошен. Подойдя к ней, он потащил ее на кухню и прижал к стойке. – Я скажу тебе вот что! Двое, занимавшиеся умопомрачительным сексом, не так-то просто забывают об этом!

– Перестань на меня кричать! – Она нахмурилась и вырвалась из его рук. – Ты бы присел. Мне нужно кое-что тебе сказать.

– Что же?

– Сядь, – повторила она, прошла мимо него в гостиную и уселась на краешек дивана.

Он медленно последовал за ней. Ему бы хотелось сесть на диван и обнять ее, но она была… какой-то колючей, недоступной. Конечно, ему не следовало кричать на нее.

– Говори, – потребовал он.

Она закрыла глаза, сцепила пальцы, снова расцепила.

– Я ухожу из «Колетт»! – выпалила она. – Поступаю на работу в «Мартин Джемс» в Сан-Диего!

Наверное, он ослышался.

– Нет! – выдохнул Маркус.

– Да! Мне очень жаль…

Он в бессильной ярости вскочил на ноги.

– Почему, черт возьми? Я думал, мы… ты… – Он осекся, не зная, как озвучить свои бурлящие мысли.

Она снова кивнула, но на этот раз с грустной улыбкой.

– Да, я знаю, о чем ты подумал. Ты думал, я настолько увлеклась тобой, что буду доступна всегда, когда бы ты меня ни захотел.

– Сильви… – Он с трудом подыскивал слова. – Я думал, наше… влечение взаимно. Что я должен сделать, чтобы ты передумала? Я не хочу, чтобы ты уезжала в Сан-Диего! Я хочу, чтобы ты осталась со мной! Нам ведь было хорошо, – сказал он, не обращая внимания на нотки мольбы в своем голосе. – Ты все усложняешь, Сильви…

Она встала и подошла к двери.

– Что толку продолжать этот разговор? – тихо произнесла она. – Завтра мое заявление об уходе будет лежать на столе у Уила.

– В этом нет необходимости. – Он пошел вслед за ней, попытался взять ее за руку, но она убрала обе руки за спину. – Сильви, пожалуйста, останься!

– Не могу.

Он в отчаянии схватил ее в объятия и потянулся к ее губам, но она отвернулась и не стала целовать его.

– Вся моя жизнь, – едва слышно произнесла она, – мне понадобилась вся моя жизнь, чтобы понять, что я заслуживаю того, с кем бы связала свою судьбу, кого любила бы. За меньшее я не продаюсь. А это, по-видимому, все, что ты можешь мне предложить. – Ее глаза встретились с его глазами. – Я люблю тебя, Маркус. Я полюбила тебя почти сразу же, как мы встретились, но я не стану умолять тебя о взаимности. Ты отгородился защитной стеной, потому что не хочешь, чтобы кто-то причинил тебе боль, как твой отец причинил боль твоей матери. Но, Маркус, жизнь не бывает без боли, и любовь тоже!