Янычары
Шрифт:
Ибн-Халдун сообщает, что Джанибек заболел и умер на пути из Тавриза. Сановники, по совету эмира Тулубея, сообщили Бердибеку о болезни отца, и он, не заботясь о только что завоеванных и оставленных его попечению городах Северного Ирана, бросился в Сарай. Видимо, он справедливо рассудил, что потерять престол Золотой Орды много неприятнее, чем потерять Иран. В этой версии он не застал отца в живых.
– Выглядит вполне благопристойно; какова же другая версия?
– По версии Хайдара ибн Али, Джанибек, неумеренно потреблявший вино, выжил из ума и стал вести себя так, что его на пути пришлось заключить в оковы.
– Как легко, однако, они режут – братьев, отца... – поежился Орхан. – Мусульмане ведь, да еще священной Чингизовой крови...
– Формально все сыновья имеют равные права на престол – реально его достигает только тот, кто переступит через кровь...
– А что этот... Мамай, улусбек Крыма? Он ведь теперь гурлень?
– Удивительно, что хотя он остался совершенно в стороне от отцеубийства, но не Тулубей, а именно он добился предельно высокого положения: теперь он беклярибек Золотой Орды. Официально он не может быть ханом улуса Джучи – он не чингизид – но для его сына это возможно...
– Хорошо. А теперь слушай меня внимательно, Хайр уд-Дин! Никогда еще я не говорил более серьезно. Меня не интересует, кто это сделает, – твои Ахи или твои беки. Меня не интересует, как это произойдет. Но то, что задумали в Крыму генуэзцы, осуществиться не должно. Крым должен стать нашим!
– Я счастлив угадывать мысли блистательного! Да услышат его уши это имя в первый, но, надеюсь, далеко не в последний раз: Хаджи Гирей ибн Гийяс ибн Таш-Тимур, чингизид и наш крымский союзник...
.g».D:\TEXT\FOENIX\JANUCH\20.bmp»;3.0»;3.0»;
ЭПИЛОГ
Быть на расстоянии какого-нибудь шага от цели или же совсем не приблизиться к ней – это, в сущности, одно и то же.
В 1353 году Иоанн Кантакузин отдал свою дочь в султанский гарем и передал зятю «в вечное владение» крепость Цимпе и прилегающие земли. Османы получили полный контроль над проливом Дарданеллы.
Орхан посетил этот узкий пролив, на правом берегу которого (при входе из Эгейского моря) началась мировая история – здесь произошли сражения Троянской войны.
Фелука медленно плыла между белевшими над водой с обоих сторон обрывами, укрытыми сероватой зеленью. Там, куда она двигалась, берега заходили друг за друга, казалось, что там пути нет, и становился понятен древний миф: эти скалы, Симплегады, прежде сталкивались друг с другом, разбивая в щепки пытавшиеся пройти между ними корабли.
Эти скалы замерли неподвижно после того, как проплыл между ними «Арго». Ясон плыл на берега Понта Эвксинского за золотым руном. Разумеется! За этим же самым поплывем туда и мы. Не скоро: нужен еще флот. А пока нужно распахать там поле, посвященное Аресу, железным плугом, в который запряжены медноногие, дышащие огнем быки, и засеять это поле зубами дракона. Зубы дракона – это динары и дирхемы. Их хватит. И когда вырастут из зубов дракона закованные в броню воины, мы бросим в их толпу камень, чтобы началась между ними кровавая битва. Там – в Северном Причерноморье – останется выжженная кровавая пустыня. Сама по себе она не нужна, тех людей даже немного жалко. Но нет другого способа сделать так, чтобы товары пошли через наши караванные пути.
Это самый надежный способ получить золотое руно.
А мы должны его получить – и мы его получим.
Только бы Аллах дал дожить!..
***
Аллах не дал Орхану дожить до опустошения Северного Причерноморья, но дал увидеть начало катастрофы. Он умер в 1362 году, а ханы в Золотой Орде в последние годы его жизни менялись так:
Бердибек (убит весной 1359 года);
Кульпа (убит осенью 1359 года);
Ноуруз (убит весной 1360 года; вместе с ним и его сыном Темиром была убита и катун Тайдула);
Хызр (убит летом 1361 года; убийца, Тимур-ходжа, был родным сыном убитого);
Тимур-ходжа (убит в конце лета того же, 1361 года);
Ордумелик (убит осенью 1361 года);
Кильдибек (убит летом 1362 года);
Это он успел увидеть. Все дальнейшее – карусель, где каждому хану отводились на царствование считанные месяцы, Куликовскую битву 1380 года и Тамерлановский поход 1395 года, в ходе которого цветущие государства Поволжья, Кавказа, Северного Причерноморья исчезли, чтобы больше никогда не возродиться, стертые в пыль копытами конницы Тамерлана, – все это он мог лицезреть лишь из другого мира.
Османская империя хранила заповедь Орхана – не «завоевывать» стран, но, если они сами падают в руку, как спелый плод, – соглашаться на их оборону от внешних врагов. Поэтому она с легкостью сокрушила Византию, стремительно продвинулась в Центральную Европу, Причерноморье – но каждый раз только когда приходило для этого время. Ибо никакие армии не способны противостоять идеям, время которых пришло.
Европа, не понимая причин этой легкости, с ужасом наблюдала за происходящим.
Вторым принципом Орхана был контроль над караванными путями.
Когда Северный караванный путь был, в соответствии с замыслом, полностью уничтожен, встал вопрос о судьбе Южного, о торговле с Индией через Красное море. Османские султаны решили не уничтожать, а захватить этот путь; для этого нужно было померяться силами с мамлюками. И Южный путь был захвачен – в соответствии с замыслом.
Но тут случилось непредвиденное: Португалия открыла морской торговый путь с Индией и Китаем вокруг мыса Доброй Надежды! В отчаянном рывке османы бросились по африканскому берегу Средиземного моря к Португалии, чтобы перекрыть, перехватить, подчинить себе этот путь, – и не успели.
Рухнул стержневой смысл существования империи – охрана караванных путей, – но она, подобно человеку, продолжала цепляться за жизнь: у империй это называется «национальная идея». Для Турции само понятие национальной идеи было нелепостью, ибо ее элита изначально была интернациональной, формировалась из государственных военных рабов всех племен и народов. Тем не менее Турция вошла в роль «национального государства» когда к власти пришли младотурки во главе с Кемалем Ататюрком: провела геноцид армян, ассирийцев, курдов, депортацию греков...