Японские мифы. От кицунэ и ёкаев до «Звонка» и «Наруто»

Фридман Джошуа

С Нинтоку связывают несколько важных памятников периода Кофун, однако безусловных доказательств, что они принадлежат его правлению, у нас нет, так что он остается фигурой полулегендарной. Эти памятники либо исторически связаны с ним, либо намекают на существование подобного правителя в подходящее время. Вероятно, самым поразительным сооружением является курган Дайсэнрё Кофун, крупнейшая могильная насыпь в Японии. Она находится в современном городе Сакаи в префектуре Осака, в нескольких километрах к юго-востоку от древней Нанивы. Расположение кургана вполне может подходить императору Нинтоку, о его гробнице говорится и в «Кодзики», и в «Нихон сёки», а ученые XIX века были убеждены, что Дайсэнрё и есть та легендарная гробница. Проблема в том, что мы понятия не имеем, кто построил курган, хотя он, несомненно, был возведен могучим местным правителем. Основание насыпи в восемь раз превышает пирамиду Хеопса в Египте, форма напоминает замочную скважину. Считается, что для создания кургана две тысячи человек должны были трудиться более шестнадцати

лет. Из-за того, что официальный статус памятника — могила древнего императора, здесь запрещено проводить археологические раскопки, хотя в октябре 2020 года такой запрос достаточно серьезно рассматривался в японском правительстве. На данный момент курган продолжает хранить свои тайны.

От мифа к истории

У Нинтоку и Ивано-химэ было четыре сына. Старший наследовал отцу как император Ритю

(400–405). Он был вторым (после несчастного Тюая) императором с коротким сроком правления и первым — с реалистичной продолжительностью жизни. После смерти Нинтоку сын от одной из наложниц низкого ранга поднял восстание, в результате которого Нанива была сожжена дотла. Ритю бежал в Ямато, древнее владение императорского клана. Проезжая мимо горы Икома (на границе современных префектур Осака и Нара), он увидел в отдалении дворец, охваченный пламенем. В печали Ритю сочинил стихотворение и только потом двинулся дальше:

Склоны Нанивы, Остановившись, бросаю взгляд: Дрожащий воздух, Группа горящих зданий Вокруг дома моей жены [51] .

В итоге Ритю подавил бунт, но вскоре умер. Двое его братьев стали императорами вслед за ним, и это первый пример в хрониках, когда несколько властителей принадлежали одному поколению. Сначала императором стал Хандзэй

(406–410), гигант три метра ростом с огромными зубами, как описывает его «Кодзики». Хандзэй взошел на престол, хотя у Ритю остались два сына, которые тихо исчезают из повествования. Но правление Хандзэя также оказалось кратким, пять лет спустя умер и он, и на престол вступил третий сын Нинтоку — Ингё

(410–453). Он правил долго, однако не сказочно долго. Ингё пользовался популярностью, его правление было по большей части мирным, и, когда он скончался, прибыли послы корейского королевства Силла, чтобы выразить соболезнования.

51

Cranston, 46.

В хрониках появляются путаные детали реальной истории, постепенно вытесняя более стройные мифологические сюжеты. В рассказе о правителях, вступавших на трон после Ингё, очень мало сверхъестественного. До прихода бесспорно исторически подлинного Киммэя было еще девять полулегендарных императоров, которые становились всё более похожими на обычных людей. Они строили дворцы, проводили церемонии для умиротворения ками, подавляли восстания и организовывали общественные работы. Повествование хроник медленно продвигается от совсем мифических времен к современности их авторов и так же медленно переходит от эпоса к повседневности. Некоторые императоры, например Юряку

(456–479), двадцать первый по списку [52] , еще вступает в общение со сверхъестественными существами, обычно в романтических эпизодах или в связи с личным поединком. Юряку, кстати, считается наиболее реальным из всех полулегендарных императоров. Японский правитель со сходным именем примерно в то же время упоминается в китайских хрониках, а знаменитый меч, найденный в захоронении на территории современной префектуры Саитама к северу от Токио, сохранил надпись о владельце с таким же именем, хотя конкретные подробности правления Юряку, указанные в хрониках, проверить невозможно.

52

В русской литературе 22-й. Прим. пер.

Повествование «Кодзики» фактически завершается на событиях VI века, связанных с правлением Киммэя. О следующих четырех императорах даны только базовые сведения, и список заканчивается на имени Суйко, первой правящей императрицы (императора-женщины). Текст «Нихон сёки» остается единственным сохранившимся повествованием

о происходившем в VI и VII веках. Завершающие свитки этой хроники обладают для историков исключительной ценностью, так как с предельной подробностью описывают период Асука. Доходя до времени за одно или два поколения до жизни самих составителей анналов, повествование становится предельно точным. Оно по-прежнему сосредоточено целиком на императорском клане, но в текст включены и явные заимствования из других источников. На этом этапе «Нихон сёки» утрачивает мифологическое содержание, и нам пора расстаться с хрониками, которые больше не могут помочь в нашей теме.

МИФИЧЕСКАЯ ЯПОНИЯ В КИТАЙСКИХ ХРОНИКАХ

Существует еще один важный источник по мифологии ранней Японии — это китайские хроники. Письменность была изобретена в Китае где-то во II тысячелетии до н. э., и к моменту воцарения династии Хань в конце II века до н. э. уже существовала долгая история создания письменных текстов, в том числе хроник. Первое упоминание о Японии появляется в «Сань-го чжи» («Записях о трех царствах»), созданных в III веке н. э.

Эта книга представляет собой компиляцию историй царств У, Вэй и Шу Хань, образовавшихся после распада империи Хань в 220 году н. э. Анналы царства Вэй включают события, происходившие в северных степях, на Корейском полуострове и в Японском архипелаге.

«Хроники Вэй», входящие в «Сань-го чжи», включают главу «Сообщения о народе Ва». Ва 

(на современном мандаринском произносится как во и записано иероглифом, означающим «маленькие люди, карлики») — это название, под которым Японский архипелаг был известен в Древнем Китае. Согласно хронике, Ва — это группа гористых островов в Восточном море, населенных низкорослыми и дикими людьми. Изначально земля эта была разделена на сотню маленьких государств, но после долгих лет сражений один человек (его имя в хронике не названо) сумел покорить всех. После его смерти страна Ва снова погрузилась в битвы, прошло еще семьдесят или восемьдесят лет, и народ решил избрать женщину-правительницу. Ею стала некая Химико

(или Пимико; кит. Бэймиху), могучая волшебница. Химико заколдовала народ Ва с помощью магии, а затем окутала заговорами саму себя, укрывшись в глубине дворца.

«Сань-го чжи» поясняет, что Химико никогда не была замужем, хотя уже достигла «зрелости в годах» [53] . Лишь немногие видели саму ее во плоти. В общественных делах и управлении ей помогал младший брат, единственный мужчина, проживавший во дворце. Другими ее помощниками — больше тысячи человек — были исключительно женщины. При поддержке вооруженной стражи брат распоряжался в городе, окруженном деревянным частоколом. Страну, где правила Химико, хроника называет Яматай. Дважды Химико посылала представителей Яматай к правителям царства Вэй, и они возвращались к ней с дарами — парчой и золотыми печатями.

53

Tsunoda, 13.

Судя по всему, не многие образованные японцы периода Нара и эпохи Хэйан интересовались тем, как описана их страна в «Сань-го чжи». Этот рассказ, в отличие от текстов из древних японских хроник, не получил статуса легенды, однако китайские описания Древней Японии стали широко известны в раннее Новое и Новейшее время. Сегодня многие японцы слышали про Химико, она часто появляется в массовой культуре. Почти ежегодно в книгах или телепередачах заходит спор о существовании страны Яматай, где именно в Японии она могла находиться и кем могла быть эта Химико. Эта легенда, отличная от японской традиции, вызывает много вопросов: является ли рассказ о Химико исторически более достоверным, чем мифы в «Кодзики» и «Нихон сёки»? Можно ли соотнести Химико с кем-то из легендарных императоров и членов их семей? Единственный, кто примерно подходит на эту роль, — это императрица Дзингу, но в японских хрониках ее изображают совсем иначе. Дзингу умела общаться с ками, но прежде всего была воином и политическим лидером, а не колдуньей, прячущейся во дворце. Другой возможный аналог Химико из «Сань-го чжи» — это тетя Ямато Такэру, Ямато-химэ, первая великая жрица Исэ. Но, по японским представлениям, у нее не было особой власти.

Тайна Химико по-прежнему остается нераскрытой. Вероятно, в ее истории важно то, как чужая легенда стала прорастать в местные мифы. Химико не была древней мифической фигурой, но стала таковой в Новейшее время. Она персонаж городских легенд и супергероиня аниме, звезда исторического триллера, существующая в воображении современных японцев наравне с легендарными императорами и божествами предков. Таким образом, ее история стала чем-то большим, чем историческое примечание. По мере того как мифы, видоизменяясь с течением веков, входили в жизнь японского общества, Химико приобретала известность, и в последние десятилетия она стала более знаменитой, чем многие легендарные персонажи, о которых шла речь в этой главе. Мы еще увидим такую модель смещения героя на других мифологических примерах.