Японские мифы. От кицунэ и ёкаев до «Звонка» и «Наруто»

Фридман Джошуа

Многие из старших ками были переведены на службу нации. Как источник власти и божественности императора, Аматэрасу стала главой японского пантеона и самым важным богом, которому поклонялись. Однако она была женщиной, что добавляло проблем довоенному правительству: власти пытались представить женщин как заботливое, но покорное население, главная цель которого — поддержка храбрых и воинственных японских мужчин. Таким образом, саму Аматэрасу пришлось переосмыслить в добрую, но заботливую мать, которая изобрела шелкоткачество и прочие традиционно женские занятия.

Чтобы продвигать милитаризм, представление о мужских богах также требовалось обновить. Хатиман вернулся в центр внимания как покровитель

воинов, который вдохновлял их на успех. Сусаноо также прославляли как воплощение японской воинственности, но его неподчинение Аматэрасу (то есть божественному предку императоров) вызывало вопросы, поэтому ему придавали меньше значения, чем Хатиману. Поклонение буддийским божествам не было напрямую запрещено, но сильно сократилось. Их, как чужеземных богов, назначили ответственными за культурный упадок и «феминизацию» Японии (как, в частности, называли это некоторые ученые периода Мэйдзи) после эпохи Хэйан.

Государственный синтоизм был отличным инструментом пропаганды до Второй мировой войны. Он позволил японскому государству контролировать умы и сердца своих граждан, сводя к минимуму шансы религиозной оппозиции политическим решениям. В центре государственного синтоистского проекта было растущее значение армии. Император, источник мира и процветания, отошел на второй план. Однако эта система не пережила войну. В годы американской оккупации, длившейся с 1945-го по 1952-й, приоритетом стало разрушение государственного синтоизма, который считался одним из столпов японского милитаризма. Праздники были пересмотрены, учебники переписаны, акцент на поклонении военным ценностям и настойчивое требование, чтобы археология и история подтверждали древние мифы, — просто отменены.

Тем не менее наследие государственного синтоизма остается в Японии и по сей день. Среди самых сильных напоминаний об этой системе — святилища, построенные в конце XIX и начале XX века. Храм Ясукуни и сегодня остается источником споров на международном уровне: в списках усопших есть имена военных преступников времен Второй мировой войны, а постоянные посещения храма японскими политиками выглядят насмешкой над страданиями жителей бывших японских колоний. Другие государственные синтоистские святыни, такие как храм Мэйдзи в Токио, храм Хэйан в Киото и храм Касихара к югу от Нары, остаются важными туристическими объектами.

Вообще роль религии в сегодняшнем японском обществе весьма спорна — из-за государственного синтоизма и негативной реакции на него. Идеи патриотизма и милитаризма, хоть и оскорбительные для некоторых современных японцев, глубоко связаны с религиозными концепциями, выдвинутыми до 1945 года. К лучшему или к худшему, государственный синтоизм и его история — это объектив, через который сегодня воспринимаются мифология и религия Японии.

МИФЫ И ФЭНТЕЗИ В ПОСЛЕВОЕННОЙ ЯПОНИИ

Популярную культуру часто определяют как то, что принимает большинство людей, а не только элита. Узнаваемая поп-культура существует в Японии как минимум с конца XVII века. В эпоху Эдо с помощью ксилографии издавались популярные романы, книжки с картинками, плакаты и даже газеты (на одном большом листе). Реставрация Мэйдзи принесла новые формы печати, и по мере развития издательской индустрии в Японии появились узнаваемые современные газеты и книги. Кинотехнология появилась на островах примерно в 1890 году и очень быстро развивалась, так что к 1920-м годам в Японии сформировалась популярная культура, как в США и большинстве европейских стран, с развитым книгоизданием, прессой и киноиндустрией. Однако усиление власти военного правительства после 1931 года привело к резкому ужесточению цензуры. К тому времени, когда разразилась Вторая мировая война, японская массовая культура почти полностью контролировалась государством [144] .

144

Jansen, chapter 16, section 7 ‘Urban Culture’.

Япония

капитулировала перед союзниками 12 августа 1945 года, и уже через несколько дней после капитуляции газеты и журналы начали выходить вновь. Киноиндустрия также восстановилась, когда режиссеры, актеры и съемочные группы, бежавшие от драконовской цензуры военного правительства, вернулись, чтобы снимать новые фильмы. Американская администрация изначально подвергала ленты цензуре из опасения, что они могут вызвать ностальгию по довоенной системе. Однако после 1948 года, когда цензура была ослаблена, все больше сюжетов основывались на традиционной японской культуре и истории. К 1950 году японская киноиндустрия превзошла довоенный уровень производства. Цензура была официально отменена в 1952 году, когда закончилась американская оккупация, и 1950-е годы считаются золотым веком японского кино.

С окончанием цензуры японские ученые углубились в японскую мифологию и фольклор. Были опубликованы популярные книги, в которых обсуждались подлинные исторические, археологические, социальные основания мифов. Система пропаганды государственного синтоизма «миф как история» уже не действовала, но теперь стало понятно, чем она была. Между возвращением традиционного фольклора в искусство и новым академическим подходом к японской мифологии появился простор для художественной литературы, основанной на преданиях и легендах [145] .

145

Jansen, chapter 19, section 7 ‘Postwar Culture’.

Сразу после Второй мировой войны японские мифы и фольклор игнорировались кинематографом из-за их связи с милитаризмом и пропагандой, но все изменилось в конце 1950-х годов. Одно из самых известных произведений послевоенной эпохи, посвященное японским мифам, — киноэпопея 1959 года «Три сокровища» (яп. Ниппон тандзё, другое название — «Рождение Японии»). Режиссер ленты — Хироси Инагаки (1905–1980), автор нескольких известных самурайских фильмов. В «Трех сокровищах» снимался звездный состав, в том числе Мифунэ Тосиро (1920–1997) и Хара Сэцуко (1920–2015), самые известные актеры 1950-х годов. В фильме пересказываются мифы из «Кодзики» и «Нихон сёки»: история происхождения архипелага, конфликт между Аматэрасу и Сусаноо и приключения Ямато Такэру. Режиссер изобразил события как историческую фантазию. Актеры одеты в костюмы по моде периода Кофун, хотя и гораздо более гламурные. Спецэффекты оживили таких существ, как Ямата-но Ороти, и помогли продемонстрировать волшебные силы богов. Однако ничто из этого не было изображено реалистично и не преподносилось как действительность. Напротив, весь фильм пропитан голливудским стилем, характерным для американских высокобюджетных библейских эпопей 1950-х годов, таких как «Бен-Гур» и «Десять заповедей».

«Три сокровища» пользовались огромным успехом. Хотя сегодня критики говорят о ничем не примечательной актерской игре, спецэффекты оказались новинкой для Японии 1950-х годов. Еще более важным было то, что режиссер показал: вместо того чтобы относиться к мифам как к реальной истории, их можно вплести в новое волшебное искусство, которое использует иностранные модели, но основано исключительно на японской тематике. Такое фэнтези в японском стиле в будущем станет важной частью кино и других популярных медиа.