Ярго
Шрифт:
27
Он не посетил меня на следующую ночь, и на следующую тоже. Если бы у меня был чемоданчик или зубная щетка, я бы взяла сумку, но не было ни того, ни другого, и поэтому я просто ждала своего отправления с планеты.
Я ждала, чтобы получить информацию о времени вылета от охранника или служащего. После двух долгих дней молчания, не могла надеяться увидеть Ярго или Санау.
Каково же было мое удивление, когда он вошел спокойно в комнату на третью ночь. Он входил, как если бы он был богом или Ярго, и я не пренебрегала
Я не сказала ничего. Достаточно вопросов об их планете и об образе жизни. Вероятно, это был его последний визит; Я старалась сделать его приятным.
Это была ароматная ночь.
– Я думаю, что свежий воздух будет полезным для нашего пациента, - сказал он с легкой улыбкой.
– Охлаждения помещения тоже хорошо...
– я стала отвечать, но он открыл дверь и вышел на террасу. Сначала я была в сомнении насчёт того, что делать. Посмела бы я сопровождать его на террасу? Но если бы я осталась в комнате, это также может рассматриваться как безразличие и хамское поведение? Ну, дело в том, что ни один из вариантов, которые я сделала, были неправильными, поэтому я спокойно последовала за ним.
Я правильно поступила в первый раз! Он повернулся и улыбнулся. Я была на его стороне, в результате чего тщательно соблюдала почти метр пространства между нами. Это было странно, люди одни в комнате у женщины и ее стремление сохранить дистанцию.
Он показал мне звезду, отличавшуюся от других, по его мнению.
Мне казалось звезды, как другие, возможно, только немного скучнее. Но он сказал мне, что это была новая звезда. Уже назначен космический корабль, чтобы исследовать ее происхождение и определить, была ли это новая планета, которая вышла из курса, большого странствующего астероида или предварительно нового.
– Эта звезда также видна на Земле, - объяснил.
– Откуда вы знаете?
– Вы забыли? Мы постоянно следим за вашей Землёй. По крайней мере, трое из наших космических кораблей, патрулируют вашу планету. Но её люди видят только тогда, когда они летят очень низко, чтобы отметить определенное место.
– По крайней мере, мы достаточно внимательны, чтобы обнаружить вас. И, конечно, вызывает шум в газетах, когда увидят.
– Это намеренное, - ответил он.
– Вы имеете в виду, вы собираетесь тревожить нас?
– Нет, мой маленький друг. Мы хотим, чтобы нас обнаружили люди.
Мы хотим посадить в сознании своего народа семя идеи о существовании других миров.
Мы хотим, чтобы они приняли эту теорию постепенно, и без страха, но Пентагон и ВВС, кажется, решили запутать людей с ретракцией, негативными и вводящими в заблуждение заявлениями.
Он вернулся к таинственной звезде. Я также изучила её. Я отошла от перил крыльца, нарушая правила метра. Я была очень близка к нему, больше, чем любой ярджинин когда-либо. Что будет, если я протяну руку и коснусь его?
Мысль пугала меня, и я отстранилась. Тем не менее, я не могла выбросить её из головы.
Что бы произошло?
Станет ли кричать он на меня или просто
Может быть, он чувствовал, что я больше не обращала внимания на булавочную головку света, или, возможно, почувствовала направление мыслей, которые он мне послал, когда он повернулся и посмотрел мне прямо в глаза.
Долгое время мы смотрели друг на друга. Его странные глаза почти гипнотизировали меня, но я заставила себя не смотреть в сторону.
Затем, не меняя выражения, глаз, закрепленных на мне, тихо сказал:
– Я прошу вас, не говорить то, о чём вы сейчас думаете. Уничтожьте все.
Я почувствовала переплетение, что с моего лба тёк пот, и сердце билось в груди, но не тянулся мой взгляд. Он до сих пор стоял, его лицо изменилось, почти, как если просить одолжение; но когда он говорил, был с тупым, бесстрастным голосом.
– Я прошу вас не говорить.
Я знала, что вся моя судьба зависела от этого момента. Не могла бы я опустить глаза и сделать тривиальный маленький вопрос о новой звезде.
Момент будет проходить; возможно, даже забудется. Но в тот момент мне казалось, я попытала счастье, и, казалось, кричала на себя: «наслаждайся»! Это был шанс освобождения, открытие которого я искала; отпустить, вернуться в запутанную незащищенность, в которой он жил.
Почти как если бы его взгляд был безоблачным для моего видения и дал мне новую силу, я вдруг почувствовала себя в безопасности. Впервые в моей жизни я была уверена; Я знала, что он хотел, не я должна говорить своей матери, Дэвиду, друзьям, никому. Я знала это!
Я сказала: - Я люблю тебя, Ярго.
Тихо сказав, я никогда не говорила никому прежде с таким значением.
Он не ответил. Он сделал несколько шагов и отвернулся. Когда он повернулся ко мне, его осанка была царственной и гордой. В его глазах я заметил приступ жалости, и знала, что он потерялся. Я потеряла свой шанс на что-нибудь.
Жаль было для меня.
Но, как животное, пойманное в клетку и пытающееся выбраться, я снова спросила: - Ты слышал? Ты понял, что я сказала?
Он кивнул головой. Теперь жалость в его глазах была безошибочной. Я была зла и кричала так, что слезы выступили на моих глазах и в голосе: - Не хотите дать мне ответ? Вам нечего сказать?
– А должен быть ответ?
– спросил он.
– Там!
– крикнула я.
– Там должно быть! Скажи, что ты меня ненавидишь! Скажи мне, что тебе не все равно! Но не стой просто так, пожалей меня!
– Но я не могу сказать что-либо из этих вещей, - ответил он.
– Но ты не любишь меня!
Я боялась надеяться.
– Конечно, я не люблю.
Там не было никаких эмоций в голосе. Просто констатировал факт.
– Все в порядке.
– Я изо всех сил держалась, чтобы голос не звучал истерически.
– Ты не любишь меня. Начнем с этого. Но, пожалуйста, пожалуйста, не начинай с этого разговор, что никто на этой планете не любит смертное существо. Я слышала это раньше, тысячу раз.