Ярко пылая
Шрифт:
Рамси захлопнул за ними дверь и повернулся к ней:
– Я сказал вам, чтобы пространство было ограничено, - сказал он низким яростным голосом.
– Какого дьявола вы там делали? Вы ослушались приказа, мисс Пемброук, хотя не носите мундира, и я не даю указаний.
Его гнев вырвал ее из растерянности и вызвал приступ ярости:
– Мне был нужен врач, капитан, по женской проблеме, я уверена, что вы предпочли бы, чтобы я не уточняла. Я не сделала ничего плохого. Именно этот человек оскорбил меня.
– Если бы вы не находились там, он
– Вы обвиняете меня в его грубом поведении?
– Это не те люди, к которым вы привыкли. Они знают, я ожидаю, что они будут вести себя честно, и большинство из них оправдывает это ожидание, но всегда есть такие, у кого нет желания дисциплинировать свои низменные инстинкты, и изменить это выше моей власти. Вина не имеет значения, мисс Пемброук. Важно то, что вы не подчинились моему наставлению, и теперь мне придется из-за этого выпороть человека.
Элинор открыла рот:
– Выпороть?
– Дисциплина должна быть сохранена, мисс Пемброук. Последние три года я ни разу не прибегал к порке плетью, но не могу допустить, чтобы эти люди поверили, что вы уязвимы для подобной фамильярности.
– Но, конечно, это было неприятно, да, но такое суровое ...
– Если бы этот человек проявил такое неуважение к офицеру, наказание было бы таким же. Это корабль, мисс Пемброук, плавучая община из трехсот человек, ютящихся в пространстве, размером с половину дворца моего кузена Гарри, и мы, офицеры, сохраняем нашу позицию, благодаря нашим навыкам и нашему лидерству, что включает в себя принуждение подчиняться законам и постановлениям, которые управляют нами. Эти люди не поддадутся слабости, и каждый из них будет свидетелем этой порки, зная, что это справедливое наказание.
– Или они будут возмущаться дальше, потому что я являюсь причиной!
– Он знал ваше положение и пренебрег ей. Небольшое негодование намного лучше, чем другие, более серьезные нападки на вас, - Рамси прищурился.
– Это не первый случай, не так ли?
Элинор отвела взгляд.
– Я бы вряд ли назвала косые взгляды и приглушенный смех - инцидентом, капитан.
Губы Рамси сжались в тонкую линию, и он подошел к окну, прислонился к подоконнику и посмотрел на море.
– И я должен буду что-то сделать с Ливингстоном, - сказал он тихим голосом.
– Я не могу выпороть офицера, даже если я думаю, что это может принести ему пользу.
– Мистер Ливингстон не сделал ничего плохого.
– Он ничего не сделал, и поэтому возникли последствия.
– Тогда, что это будет?
– Я не знаю. Можно унизить его на людях, но это только усложнило бы работу с ним. Так что это будет что-то другое.
– Вам он не нравится.
Рамсей быстро повернул голову.
– Я говорил не всерьез. Не обращайте внимания на мои слова.
– И я знаю, что он вас не уважает, хотя он умеет скрывать это, -
добавила Элинор.
– Он новичок в вашей команде, поэтому вряд ли у него есть время, чтобы проявить неприязнь к вам лично.
–
– Я не думаю, что вам позволено распоряжаться моим мнением, капитан, и считаю, что вы предпочли бы, видеть мистера Ливингстона в другом месте.
Рамси в отчаянии покачал головой и вернулся к окну.
– У Ливингстона нет таланта, – сказал он, – и он обижен на тех, у кого он есть, и вдвойне обижен на такого, как я, Необычного.
– Такого, как вы?
– Кто-то не высшего происхождения. Он второй сын виконта и хотел бы, чтобы это было более важным здесь, на корабле, чем оно есть.
– Тогда он, несомненно, на меня он тоже обижен.
– Да, и думает, что неуважительное отношение мужчин к вам плохо влияет на меня как вашего... спонсора, в определенном смысле. Это удовлетворяет его потребность выставлять меня в невыгодном свете.
Элинор села на один из кушеток, на некотором расстоянии от Рамси.
– Если бы я могла им показать ...
– Боюсь, я не смогу организовать вражеский корабль, плывущий к нам в руки.
Она посмотрела вверх, чтобы увидеть, как он наблюдает за ней.
– Вы думаете, что вся эта затея бессмысленна.
– Я не думаю, что вам разрешено вкладывать мысли в мою голову, мисс Пемброук.
Она рассмеялась, но спросила:
– А вам?
– Нет.
Его губы дрогнули в улыбке.
– Я думаю, что мы не были в море достаточно долго, чтобы объявить это провалом. Мы даже не добрались до Гибралтара.
– Мы там остановимся?
– Думаю, нет. Нет необходимости в остановках, никаких остановок. Мы остановимся на Тенерифе, - его хорошее настроение улетучилось, словно он вспомнил, почему он здесь.
– Мне придется попросить вас остаться здесь до конца дня. Надеюсь, вы понимаете почему.
– Я намерена оставаться здесь, пока демонстрация не закончится, не бойтесь, капитан.
Улыбка Рамси стала мрачной.
– О нет, мисс Пемброук, вы будете присутствовать, чтобы увидеть, как этого человека выпороли. Все должны быть свидетелями. Это может убедить вас не игнорировать мои инструкции снова.
– Это варварство!
– Это жестокий мир. Я говорил, прежде чем вы допустили ошибку, потому что не понимали этого. Вы должны увидеть последствия своей ошибки.
Элинор склонила голову и посмотрела на свои руки, все еще сжимая бинты.
– Вы правы, - сказала она, - и я сожалею об этом инциденте.
– Не так сильно, как я, что не смог остановить, пока не дошло до этого, - сказал Рамси, -
Возможно, это было неизбежно, но если вы виноваты, я тоже виноват. Это говорит об ошибках в моем руководстве, если я не могу дисциплинировать своих людей, не прибегая к такому уровню наказания. Мне никогда не нравится видеть человека, которого выпороли, даже если его преступление оправдывает это, - он вздохнул и повернулся, чтобы уйти.
– Это будет завтра утром после завтрака. Вы могли бы ... легко поесть.