Ярмарка тщеслОвия
Шрифт:
Пора рассказать и о самом захватывающем событии из жизни прославленного рыбака-любителя. Это произошло на Мёртвом море. Стас Мормышкин прибыл туда, чтобы изловить самую загадочную рыбину в истории планеты – Царь-Рыбу-Фиш. Согласно легенде, которой насчитывалось никак не меньше двух тысячелетий, эта, как её звали иначе, Царственная Фаршированная Щука обитала в глубинах Мёртвого моря с незапамятных времён и не давалась никому. Так, ещё Вечный Жид мечтал её изловить и полакомиться щучьим стейком, для чего веками слонялся с сетью по морским берегам. Однако всякий раз зело премудрая по великим своим годам Рыба-Фиш без труда рвала его хитроумные сети и уходила на волю.
Известно, вода в этом уникальном
Это была неслыханная за всю древнюю и современную историю рыбацкая удача! Увы, событие не стало достоянием общепланетной общественности по той причине, что сразу же было засекречено местными властями и спецслужбами. То обстоятельство, что вскоре правительство Израиля ввело в уголовно-процессуальный кодекс своей страны статью о безопасности в области мифологической экологии и о строгом наказании за нарушения в этой сфере, свидетельствует о том, что оно всерьёз отнеслось к явлению на белый свет Царь-Рыбы-Фиш, которая прежде считалась легендарной. Откровенно говоря (чего не захотели признать властители ближневосточного государства), Стас Мормышкин открыл свету подлинное достояние древности и своей мормышкой расширил и углубил мировое законодательство до ранее недостижимых праву мифологических глубин.
Правда, осознание этого факта произошло не сразу. Поначалу его добычу попросту конфисковали, а удачливого рыбака, с которого потребовали подписку о неразглашении, выдворили далеко за пределы Мёртвого моря. Хорошо хоть ему вернули потёртый верный спиннинг с мормышкой.
Следует особо отметить, что судьба самой Рыбы-Фиш, оказавшейся на суше, осталась неизвестной даже для представителей масс-медиа, этих вездесущих проныр из сферы массовой дезинформации, которых в быту кличут журналюгами. Осталась непрояснённой и дальнейшая участь якобы проглоченного ею Золотого Тельца. По слухам, попытки реанимировать Величественную Фаршированную Щуку, выловленную Мормышкиным, и снова запустить её в воды Мёртвого моря оказались безуспешными. Тем не менее генетикам, говорят, всё же удалось клонировать знаменитую Рыбину и зарыбить ею опустевшее море. В нашу продвинутую куда-то эпоху учёным, вполне возможно, удалось клонировать и Золотого Тельца, ибо доносятся сведения, что пытливыми исследователями достигнут немалый прогресс в области алхимических нанотехнологий. Как бы то ни было, обновлённая наукой Царь-Рыба-Фиш теперь снова бороздит просторы и глубины самого таинственного на Земле Мёртвого моря.
По возвращении домой знаменитый рыбак, достигнувший в своём увлечении наивысших и неповторимых результатов, решил немного отдохнуть от неизгладимых впечатлений. Как идейный вождь отечественных мормышников, он создал для развития рыбацкого движения научно-популярный журнал «Наш сомормышник». Отложив на время спиннинг, Стас взялся за вечное перо и принялся из номера в номер печатать воспоминания о своих незабываемых рыбалках. Благодаря этому журнал быстро приобрёл заслуженную известность и набрал большой тираж. Пришлось преобразовать журнал в ежемесячный.
Отныне любители мормышки, в ожидании поклёвки, с увлечением читают на берегах водоёмов о приключениях Стаса; бывает, чего не случалось ранее, упускают из виду ушедший под воду поплавок. А ведь последнее, подчеркнём, особенно удивительно! Если пару десятилетий назад, до рыночных преобразований, на мормышку удили просто ради удовольствия, то теперь это не столько любительская ловля, сколько промысел, существенно пополняющий оскудевший семейный рацион. Да что там!.. для некоторых наших граждан, благодаря перманентным, как мировая революция, реформам, это чуть ли не единственный способ пропитания.
Немудрено, что читатели завалили редакцию журнала благодарственными письмами. Заслуженно воспевая рыбацкие подвиги и мастерство Стаса Мормышкина, они восклицали при этом: «Спасибо, что вы у нас есть!» – и категорически требовали, чтобы письма были обнародованы. Не в силах противиться общенародному напору, Мормышкин дал указание печатать все послания к себе на страницах журнала, отчего не единожды весь объём очередной книжки журнала уходил на это, даже приходилось выпускать дополнительные номера.
Однако нам пора вернуться к той исторической встрече Стаса Мормышкина с Иван Иванычем. Впрочем, предоставим слово самому Стасу. Вот что он писал в очередном номере «Нашего сомормышника» в разделе «Мои путёвые заметки»:
«Этого простого и скромного, как неприметный сельский ясень, труженика я встретил на берегу могучей сибирской реки, веками несущей свои воды в Северный Ледовитый океан. Я сразу же приметил: несмотря на неброскую внешность, он резко отличается от других любителей забросить удочку на ранней зорьке. Короткие, русые, словно северная берёзка, волосы, серо-буро-охряные, как осенняя тундра, глаза… Подтянут, трезв – в отличие от бухих и опухших с утра земляков. Тщательно выбрит и свеже обрызнут после бритья тем самым одеколоном, о котором ещё Николай Васильевич Гоголь с теплотой заметил:
– Чуден «Шипр» при тихой погоде!
Мы познакомились.
– Иван Иванович Бухвостов, – представился он, протягивая мне свою натруженную от лыжных палок и шарикового пера руку. – Зовите меня просто: Иван Иваныч.
Оказалось, что Иван Иваныч заочно уже хорошо знаком со мной, с моей исторической миссией на Земле, с моим, без ложной скромности говоря, самым лучшим журналом нашей эпохи, которая выдалась для нас, мормышников, такой непростой.
Я обратил внимание на то, что Иван Иваныч рыбачит в строгом служебном костюме, при галстуке, и, что особенно любопытно, на ногах у него лыжи. Да, да, читатель, мой дорогой сомормышник, не протирай от удивления глаза: это действительно так, воочию видел!.. Я, конечно, поинтересовался, почему на нём такая, образно говоря, неординарная обувка?
– Не могу я без лыж, – просто ответил мне Иван Иваныч и добавил: – Вот, выкроил часок, чтобы поудить на мормышку, надеюсь – клюнет. Скоро в правление колхоза бежать на планёрку. А на лыжах – оно сподручнее!
И тут он задал мне вроде бы наивный, но поразительный по глубине вопрос:
– Давно хотел узнать, Мормышкин – это у вас творческий псевдоним, связанный с вашим пристрастием к рыбной ловле, или же это природная фамилия, доставшаяся от наших с вами незабвенных предков?
Я, разумеется, мог бы рассказать ему, что в далёкие времена этим именем, как говорится, по-улишному, прозвали моих прадедов – любителей порыбачить на самодельную мормышку, однако ответил полюбившейся в народе мудростью: