Ярость Богов
Шрифт:
– Некогда! – мотнул я головой – Но в двух словах…
– Ты главное ситуацию обрисуй и нам хватит – обнадежил меня гном, на всякий случай доставая из кармана свиток телепорта и пододвигаясь поближе к девушке. Телохранитель млин…
– Если вы сейчас используете кристаллы возврата и портанетесь отсюда, то не потеряете ничего. Если останетесь и досмотрите начинающее кино до конца – билеты в морг гарантированы для всех вас – предельно емко и как можно доходчивее объяснил я, стараясь уложиться в несколько слов.
Грим не мешал – оседлав выдающийся из воды валун, великан медленно поцеживал пиво из кружки и болезненно щурился на источаемый «столбом» дневной свет.
– Я остаюсь – выпалила Кэлен и, улыбнувшись, добавила – Люблю кино!
– Я зде-е-есь – дернул плечом лысый эльф – Здесь инт-тересно.
– Кэлен! – возмущенно начал гном, но девушка его резко перебила:
– Я остаюсь, Крей!
– Тогда я тоже здесь – зло бросил гном и уже тише пробурчал – И охота опыт терять! Столько горбатились!
– Не это главное – мило улыбнулась Кэлен – Просто люблю кино. Особенно ужастики.
– Примерно такой фильм и намечается в дальнейшей программе. С особыми спецэффектами – обнадежил я ее – Бом?
– Бом не танк, Бом «ишак» - развел руками полуорк и, замявшись, добавил – Будет серьезная буча?
– Будет. «Ишаки» обычно не летают, но в этот раз полетишь со свистом.
– Пока стою здесь. Запахнет полетом навигатора на локу возрождения – Бом давит кристалл и валит.
– Доктора не сдаются до самого конца – проинформировал меня лекарь – И заинтересованно наблюдают за агонией больного. Я здесь. А полет на локу возрождения… нашел кого пугать и самое главное - чем! Столько раз уже летал, что и не упомнить! Вот только с кем ты разводить собрался? С мистером Молчальником?
– Именно с ним – торопливо кивнул я – Детали объяснять некогда. Просто друг оказался вдруг… Уходите, камрады. Терять опыт и деньги – последнее дело. Да и за собственными «трупами» в одних подгузниках бегать не в кайф.
Ответом была тишина. Никто не сдвинулся с места в явном ожидании продолжения непонятного спектакля.
Будь мы в реальном мире и скажи я полузнакомым людям нечто подобное «Ребята будет буча, валите!» уже через минуту оказался бы в гордом одиночестве. А здесь все бесстрашные герои и никто не боится смерти. Игра…
Ну и ладно. Мое дело предупредить, их право отказаться.
– Не пиво а кислятина – поморщился Грим и с хрустом повел раздавшимися еще больше плечами – Знаешь, Росгард… знаешь с кем ты сейчас разговариваешь?
– С тобой – осторожно ответил я.
– Верно. Со мной. В первый раз.
В смысле? Мы уже много раз беседовали, причем здесь «первый раз»?
– Я не совсем понимаю – признался я.
– Я – Грим! Грим Серебряный Молот! – прорычал гигант – Воин! Воин прошедший множество битв! Я настоящий Грим! А тот с кем ты вел беседы раньше – всего лишь моя жалкая тень! Эхо моего голоса! Тогда… в последней битве… когда окровавленная Мирта умирала на моих руках, когда мое сердце сжималось от невыносимой боли… именно тогда со мной что-то случилось. Меня словно разорвало надвое! На две неравные части! Я был слишком слаб и оглушен чтобы сопротивляться и ОН вышел из того боя победителем, зашвырнув меня на самые задворки души. ОН! Безвольный слабак! Жалкое ничтожество!
Ручища Грима метнулась вперед и молниеносно сцапала на свою беду подплывшего слишком близко протея. Пальцы медленно сжались, выдавливая из крохотного создания жизнь.
Глядя на дергающегося протея, Грим угрюмо молчал несколько секунд, а затем резко сжал кулак, раздавив беспомощное создание.
Я невольно вздрогнул, глядя на это зрелище. Не только я – остальные так же притихли.
У моих ног раздалось тоненькое, но угрожающее рычание. Тиран. Сидящий у моих ног волчонок вздыбил шерсть на загривке и яростно скалил маленькие клыки, не отрывая взгляда от Грима.
– Знатный волчара вырастет – с одобрением кивнул Грим, вновь прикладываясь к почти опустевшей фляге – А может и не вырастет.
– Не тебе решать – холодно усмехнулся я.
– Может и так – пожал плечами гигант, глядя на меня сквозь спутанные пряди волос – Может и так…
– Ты хотел поговорить – напомнил я и, покосившись на системные часы, добавил – Еще есть время. Так может побеседуем? Зачем тратить время на убийство мелких тварей?
– Верно – проворчал Грим и вновь взглянул на меня. На этот раз в его взоре отчетливо читалась тоска – Знаешь… именно из-за него, я не могу умереть. Проклятый трус, позорно сбегающий с поля битвы едва только почует опасность… Трус! Будь ты проклят! – яростно взревел оборотень.
Эхо безумного крика разнеслось по темным гулким ходам подземелья. Не прошло и минуты, как к нам на огонек заглянуло несколько кобольдов.
Мы не успели даже вскочить с места и схватиться за оружие. Грим все решил за нас.
Коротко взмахнул рукой, свистнул разрезаемый воздух и стоящий впереди кобольд воин получил в лоб камень. От удара его отбросило назад и впечатало в стену, чего несчастный не почувствовал – он умер еще в полете.
– Я! Здесь! Разговариваю! Пошли! Вон! – грозно, ясно и отчетливо процедил Грим, взглянув на оставшихся кобольдов налившимися красным светом глазами – Не хотите? Что ж! Я предупреждал!
Кобольды при всем желании не смогли бы принять решения так быстро, но их уже никто не спрашивал. Еще четыре свистнувших в воздухе каменюги и в нашем отнорке не осталось ни одного коба. Только кучки барахла в воде. Судя по торопливым звукам шлепающих по воде шагов, еще один спасался паническим бегством.
– Трусливые твари – прохрипел Грим – Ненавижу трусов! Ты… ты не такой. Ты не убежал, тогда… Ох… ох… Мирта-а-а…! – тоскливо взвыл оборотень, его руки прямо на глазах начали обрастать густой белоснежной шерстью. Лицо исказилось, нижняя челюсть с хрустом подалась вперед и начала удлиняться.
Со стороны сопартийцев донесся приглушенный хор возгласов и ругательств.
– Грим! Стой! Стой! – заорал я – Погоди! Мы собрались поговорить! Помнишь?!
– Да… помню – глухо отозвался Грим, с явным трудом шевеля непослушными и деформированными частичным изменением губами – Поговорить… поговорить…
– Расскажи свою историю, Грим! Настоящую, а не ту что воспета в легендах и лживых книгах – попросил я, одновременно врубая режим записи, которую не собирался выключать до самого окончания событий – Про Мирту, про свое проклятье, про то как случилось… то что случилось.