Ярость и пули
Шрифт:
— Эмили?
Вздрогнув, я возвращаюсь к реальности.
— М-м-м?
Джай возвышается надо мной, с протянутой рукой в ожидании моей.
— Ты в порядке?
Ох, черт. Блядь. Почему я потею? Несмотря на прохладный бриз, меня душит жгучая жара. Кто мне скажет? Кто скажет, почему мое тело отключается из-за Джая? Что за херню я вытворяю? Десять секунд, как влюбилась, и уже устраиваю из этого кавардак.
— Э... — Я качаю головой. — Да. Да, я в норме.
В отличие от моей, рука Джая сухая и твердая, и когда следующий порыв ветра вызывает внезапное и сильное головокружение, отчего кружится голова, а ноги подкашиваются,
Я вздыхаю с облегчением, прежде чем вздрогнуть от смущения. Могу ли я быть еще более неуклюжей?
— Ты уверена? — спрашивает Джай, хватая меня за плечи и возвращая меня в мой пузырь, где я могу дышать собственным воздухом.
Я ненавижу это, свой пузырь. Я хочу быть с Джаем в его пузыре. Его пузырь лучше.
Провожу рукой по волосам, аккуратно заправляя их за уши, избегая зрительного контакта.
— Теперь, когда ты упомянул об этом: этим утром я не чувствовала себя в норме.
— Надеюсь, прошлая ночь не была для тебя слишком тяжелой. — Ухмылка приподнимает уголки его губ.
Он быстро сглатывает, когда я хмурюсь.
Прошлой ночью?
— Это... — Он делает паузу, сжимая губы, чтобы тщательно подобрать слова. — Я уже был так зол, а ты дразнила меня своим языком, доводя до безумия. Я ничего не мог с собой поделать.
Ох! Та прошлая ночь. Смущение превращается в жар, распространяясь по моей шее и щекам. Думаю, в следующий раз пропущу массаж спины и светскую беседу, и начну с минета. На это нужно не так много времени.
— Нет. Прошлая ночь для меня не была слишком тяжелой.
И снова горячий румянец накатывает, обжигая меня самым восхитительным образом. Воспоминания проносятся в моей голове, прерывая ход моих мыслей.
…Джай проводит руками по моим волосам, намеренно запутывая пальцы в густых и влажных прядях. Он сжимает и тянет, пока волосы не оттягивают кожу головы, затем слегка отводит сильные бедра назад, позволяя мне наполнить легкие кислородом, которого лишил меня его член. Я хватаю ртом воздух, пока головка члена касается моего рта…
Я стону, когда еще один приступ головокружения настигает меня.
— Я пошла... — бормочу я, осторожно обходя его.
— Эмили?
Отмахиваюсь от Джая и, когда он оказывается, по крайней мере, в паре метров позади меня, закрываю лицо руками. Я сейчас блевану. Беспокойство скручивает живот, паника смешивается с эмоциями, которые заставляют меня чувствовать себя счастливой и легкомысленной. Влюбиться — это еще хуже, чем я думала. Теперь я должна беспокоиться не только о себе. Как будто мое сердце за ночь удвоилось в размере, освобождая место для Джая. Не могу в это поверить. Я поклялась, что никогда этого не сделаю... Поклялась, что буду заботиться только о себе... Что никогда не поставлю себя в такое положение, когда меня могут отшвырнуть в сторону и оставить с разбитым сердцем... Но я потеряла бдительность и...
Я люблю его.
Я чертовски люблю Джая.
Глава 7
Удар
Джай
Вздохнув,
— Ты выглядишь напряженным. Глотни пивасика, — заявляет Хасс, сунув холодное пиво в мою руку. Конденсат стекает по холодному стеклу и капает на мою кожу.
Хасс.
Сегодня и Хасс, и Эмили вели себя странно. Совпадение?
Непроизвольно моя челюсть сжимается, а пальцы крепче сжимают бутылку. Она бы не стала... только не с ним.
Как сильно мне нужно его ударить, чтобы засунуть обломок бутылки в его мозг?
Тэд рассказал мне обо всех вопросах, которые Хасс задавал Эмили, пока меня не было рядом, и уверил, что это просто его манера поведения. Сказал, что мне не нужно волноваться, но есть тонкая грань между прикалыванием и неуважением, и он пересекал ее слишком много раз. Каким бы я был мужчиной, если бы не обращал на это внимания? Хасс воспринял бы меня как простака — как того, кого он не боится. Единственная причина, по которой я до сих пор не надрал ему зад, потому что он уже калека. Он будет бояться меня. Когда дело в Котенке, он должен бояться меня.
— Где Эмили?
Я смотрю на Хасса снизу-вверх. Ненавижу разноцветные футболки-поло, которые он носит. Сегодня вечером он выбрал странную бирюзовую, сменив ярко-розовую, которую отстаивал вчера.
— Сломаны твои кости или нет, ты же знаешь, что я вышибу все дерьмо из тебя, правильно? — говорю я, открывая пиво.
Притворившись растерянным, Хасс почесывает с боку бритую голову, избегая волос на макушке, уложенных с помощью геля.
— Эм... не уверен, что понимаю, о чем ты…
— Ты знаешь, о чем я говорю, — перебиваю я, поднося пиво к губам. — Если бы ты был умнее, то не играл бы с чужой девушкой.
Он приподнимает свои четко очерченные брови.
— О. Она твоя девушка?
Не разбивай бутылку и не протыкай его. Не трать впустую неплохое пиво.
Улыбка пробивается сквозь его притворный шок.
— Я просто шучу. Тэд рассказал мне о вас двоих. Я просто дразнюсь. Забавы ради, и всего-то. Клянусь.
Я прикладываю бутылку к губам и наклоняю ее, чтобы поток пенящегося пива попал мне на язык и защекотал вкусовые рецепторы.
— Но... — Хасс бросает взгляд на Тэда и Джоэла, готовящих на кухне различные шоты с алкоголем. — И это останется между нами, но, если вы двое решите, что хотите сунуть еще один хот-дог в булочку, дайте мне знать.
Я замираю. Он реально предлагает то, что я думаю? Плотно сжав губы, я делаю глоток пива и опускаю бутылку.
— Ты предлагаешь…
— Оргию? Тройничок? M'enage et trois? Да.
Я рассматриваю Хасса. Швы, синяки, сломанные кости и сломанные ребра. Он, блядь, серьезно?